Теперь Михаил с головой окунулся в тренерскую работу, открыв на “Almaty Arena” детскую школу бега нового формата “Young Runner”.
– Вообще, я планировал работать с детьми, но не думал, что это случится так скоро, – признается Красилов. – Последнее время тренировал взрослых-любителей.
– В свою очередь вы, как профессиональный легкоатлет, уже окончательно завершили карьеру?
– Да. С отменой из-за пандемии стартов пропала мотивация для тренировок. Если и буду выступать, то только в коммерческих соревнованиях. В последнее время стал понимать, что с моим уровнем на чемпионатах мира и Азии уже ничего не светит, а в чемпионатах Казахстана бегать неинтересно – пропало то стрессовое состояние, которое отличает соревнования от обычной тренировки.
– Олимпиаду в Рио рассматривали как вершину карьеры или только ее промежуточный итог?
– Конечно, после Игр 2016 года уходить из спорта не собирался. Но так складывались обстоятельства, что каждый раз незадолго до какого-нибудь старта я то простывал, то еще что-то происходило. После участия в двух чемпионатах мира (2013 год – Москва, 2015 год – Пекин) не удалось выполнить норматив на третий (2017 год – Лондон). К тому же появилась семья, новые заботы, денег на ее содержание уже не хватало. Меня ведь почему-то долго не ставили на зарплату в ДШНК, жил только на то, что получал по контракту в ЦСКА. Только после того, как лично пришел в ДШНК, мне выделили полставки. Это было в 2017 году, а на следующий год проходили Азиатские игры. Я честно признался, что не готов на них выступать, но меня все равно включили в состав. На марафонской дистанции после 30 км начало сводить ноги, и я сошел. В конце года меня из ДШНК отчислили.
– С 1996 года, когда Казахстан стал выступать на летних Олимпиадах отдельной командой, вы лишь второй участник марафона. Почему эта легкоатлетическая дисциплина у нас слабо развита?
– Низкая конкуренция, отсутствие совместной подготовки. В отличие от спринтеров или прыгунов мы тренируемся каждый отдельно, со своим личным наставником, даже если проводятся общие сборы.
– Однако в Казахстан пригласили кенийских спортсменов и дали им наши паспорта как раз для усиления конкуренции…
– Живи и тренируйся они со всеми, возможно, ребята и потянулись бы за ними. А так… Можно было бы наших спортсменов отправлять в Кению на сборы, но и этого нет. Я был там как-то полтора месяца. У них всё по-иному: много спортсменов, большая конкуренция. Для кенийцев легкая атлетика – это шанс устроиться в жизни. Отсюда и высокая внутренняя мотивация. Что творится в казахстанской легкой атлетике — откровенный рассказ Ольги Шишигиной
– Как пришла идея открыть собственную детскую школу бега?
– Мне всегда было интересно работать с детьми. И тут неожиданно появилось предложение открыть зал на “Almaty Arena”. Жена Анна поддержала. Зал оборудовали, постелили качественное покрытие, и 4 января этого года мы открылись.
– С какого возраста можно у вас заниматься?
– С 7 лет. Пока у нас ребята до 11 лет. Подростки, наверное, еще стесняются приходить. Пока за окном снег, работаем только в зале над физподготовкой с беговым уклоном. Как потеплеет, выйдем на воздух.
– В чем главное отличие вашей школы от остальных секций?
– Мы хотим не просто задействовать детей на один-два часа в день и расставаться с ними до следующей тренировки. Наша идея – создать беговую семью, чтобы дети жили в этой атмосфере, находили здесь друзей, чтобы им было интересно. По мере роста числа занимающихся будем привлекать других тренеров, организовывать не только внутришкольные, но и городские соревнования. Уже разработали логотип, пошили брендированную форму, чтобы дети занимались в одинаковой одежде, чувствовали свою причастность к клубу. В общем, планов очень много. Наверное, это тоже наше отличие от остальных.