— Вообще я — законопослушный водитель, — говорит Ольга Шишигина, золотая медалистка Сиднейской Олимпиады в беге на 100 метров с барьерами. — Скорость не превышаю, правила стараюсь соблюдать. Поэтому неприятностей с ГАИ у меня нет. Как правило, гаишники останавливают меня чисто профилактически — для провa?ee документов. Никаких трудностей в ходе этих встреч не возникало.
— Ты улыбаешься, они млеют?
— Не сказала бы, что гаишники сильно млеют. У них своя работа.
— Выходит, твое имя все же действует на наших инспекторов?
— Действует.
— Неужели на наших дорогах тебе не встречались гаишники, которые не знали бы, кто такая Ольга Шишигина?
— Обычно они работают парами. Был случай, когда один не узнал и передал мои документы напарнику. А тот: «Ты что? С ума сошел? Это же наша Шишигина». Первый гаишник: «Да?» Я — «Да». И тут же слышу в ответ: «Возьмите, пожалуйста, ваши документы».
— В июне ты ни разу не выступала за рубежом. Да и в июле почти все старты пропустила. Это дало почву для самых разных домыслов. Одни, например, считают, что ты решила завязать с большим спортом. Другие убеждены, что твой простой — вынужденный и связан он со сменой казахстанского гражданства на российское.
— У меня нет планов уходить из спорта или менять гражданство. А вот простой действительно был вынужденным. В июне я получила травму. Слава Богу, ничего серьезного. Тем не менее в течение нескольких недель барьерный бег мне был просто противопоказан.
— Не сомневаюсь, что очень многие ждали от тебя победы на мартовском чемпионате мира в закрытых помещениях в беге на 60 метров с барьерами. Но ты тогда, к нескрываемому огорчению своих поклонников, финишировала четвертой…
— Мне не удалось нормально подготовиться к тому чемпионату. В течение нескольких месяцев после Олимпиады было очень много встреч, много поездок. Я понимаю, что это все нужно. От этих встреч у меня осталось очень много приятных воспоминаний. Но нагрузка оказалось слишком серьезной. Поэтому к тренировкам я подошла, совершенно не отдохнув. В итоге на чемпионате я была просто опустошенной.
— Какие надежды ты возлагаешь на летний чемпионат мира, запланированный на начало августа?
— Мне все-таки хочется эти соревнования выиграть. Серебро у меня уже есть — в 1995-м получила. Теперь попытаюсь побороться за золото. Шансы, мне кажется, есть. По крайней мере, сейчас я не вижу явных лидеров. Результаты невысоки, и, например, мое достижение, показанное в начале июня в Алматы — 12,67, продолжает оставаться одним из лучших.
— А что бы ты отнесла к самым приятным постолимпийским воспоминаниям?
— Самое приятное, наверное, это когда люди узнают, начинают говорить, как они переживали за меня и радовались моей победе. Столько, казалось бы, времени уже прошло, а люди так живо вспоминают мой финальный олимпийский забег… Поначалу месяц у меня от таких рассказов слезы сами собой наворачивались. Сейчас эмоции улеглись, но все равно очень приятно.
— Курьезы случаются?
— Да… Недавно иду по базару, меня догоняют. «Вы — Ольга Шишигина?» — «Да, я». Сразу завязался разговор. Не успеваю еще сообразить, что к чему — у меня в руках цветок, и вообще я в центре всеобщего внимания. Даже неловко стало… На следующий день наши девчонки пошли на базар, а им: «А у нас здесь вчера Шишигина была!»
— Можешь ли ты предположить, что тренируешься под началом каких-нибудь других тренеров, а не Владимира и Любови Никитенко?
— Такого я себе просто не могу представить.
— Почему?
— Во-первых, после смены тренера начинает меняться все: методика тренировок, техника бега…. По сути, надо все начинать сначала. Но есть еще один очень важный момент. За годы нашей общей работы, Владимир Иванович и Любовь Ивановна стали для меня вторым отцом и второй мамой. Я их вижу чаще, чем родителей. Они меня знают, как облупленную: когда на меня надо надавить, а когда, наоборот — пожалеть. Это ведь тоже показатель высокого тренерского искусства. Порой такие моменты вообще выходят на первый план.
— Как думаешь, тренерам с тобой тяжело?
— Конечно. У меня есть свой характер, свой гонор. Могу, например, из чувства самосохранения себя пожалеть или заявить, мол, все, дайте мне отдохнуть. Но мои тренеры умеют меня вывести меня из такой ситуации. Тут же находятся нужные слова. Если видят, что начинаю сачковать, — прикрикнут. Если видят, что с нагрузкой перебрала, — сделают передышку.
— Давай теперь представим, что ты за рулем. И твой автомобиль внезапно подрезает какой-нибудь лихач. Можешь ли в такой ситуации, например, заматериться?
— Всякое бывает. Ненормальных у нас ведь на дорогах полно. Порой такое вытворяют, что русский фольклор из тебя помимо воли выскакивает.
— А как насчет того, чтобы колесо на своей машине поменять?
— Здесь я пас. Чуть что — вызываю мужа.