Корреспондент медиа-портала Caravan.kz объясняет, почему как бы ни закончился этот поединок 10 сентября, Геннадий в любом случае проиграет.
После того, как в апреле Геннадий Головкин менее чем за два раунда уничтожил Доминика Уэйда, произошло то, чего никогда не было раньше: GGG подвергся массированной критике в Казахстане. Аргументация у нежданных противников чемпиона мира была простой: от Геракла всегда ждут подвигов, битв с Лернейской гидрой, а не избиения пушистого котенка.
Тогда я выступил своеобразным адвокатом Гены (ой, простите, Геннадия). Если бы критики Головкина получше знали реалии того боя, то не вдавались бы в античные и прочие аналогии. Потому что Геннадия фактически заставили драться против Уэйда, навязав ему обязательную защиту титула. И тогда наш боец показал свое отношение к правилам, выйдя на ринг, и доказав, что этот претендент – пустышка.
Уэйд и канцелярские крысы были побеждены. И перед Головкиным открылись все пути. Разумеется, у его команды начались обычные проблемы с поиском соперника. В этот раз они обрели поистине комические масштабы и закончились самым логичным образом: коммерчески выгодным поединком против бойца, который выступает на две категории ниже, чем Гена (и снова простите, Геннадий!)
Я снимаю шляпу перед командой Головкина, который, кажется, окончательно решил вопрос с завоеванием не только немецкого, но и британского телерынков. Мой слух приятно ласкает цифра «11» — именно за столько минут билеты бой Головкин-Брук были распроданы на 20-тысячной лондонской арене О2. А потом я смотрю на эту фотографию
и словно слышу гомерический хохот Эрисланди Лары, гениально скучного кубинца, побить которого GGG будет, мягко скажем, непросто. И в этих кадрах я вижу не просто удачно выбранный ракурс фотографа или замечательное мастерство работы в фотошопе, а нечто большее. Точнее – превращение Брука из чертовски хорошего боксера в культовую британскую фигуру.
Как бы не закончился 10 сентября бой для Брука, он уже победил. А Головкин проиграл. Потому что именно Брук рискует – и рискует смертельно! – поднимаясь на две весовые категории вверх и встречаясь с парнем, который – по признанию его спарринг-партнеров – бьет как тяжеловес.
Чем рискует Головкин в бою с Бруком? Только тем, что может проиграть ловкому, изворотливому и очень мелкому сопернику. Но как показывает практика, хороший большой боксер всегда победит хорошего мелкого боксера. Спросите об этом у Амира Хана после нокаута от Альвареса.
Геннадий Головкин – выдающийся боксер. Это аксиома. Но главный вопрос, который с каждым его новым боем будет обсуждаться все жарче, сводится только к одному: суждено ли GGG попасть в Зал славы бокса? Сауль Альварес, которого в Казахстане отчего-то презирают, сейчас уже на пути к Канастоте. А Головкин нет. Хотя бы потому, что в списке поверженных им соперников нет Мозли, Котто, Траута и даже Балдомира.
Геннадий Головкин в последние несколько лет не только отличный боевой, но и коммерческий проект, доросший до ppv и контрактов со всемирно известными брендами. Но сейчас, глядя на карьеру GGG очевидно: во всех 35 боях не было того, о чем так любит говорить Геннадий: big drama show.
Чэд Доусон спускался на категорию ниже ради боя с Уордом. Сам Андре готов рискнуть и драться весом выше – с Ковалевым. Даже бывший наркодилер Джеймс Тони и тот уходил из среднего веса в полутяжелый, оттуда в первый тяжелый, а потом в супертяжи с последующим боем с чемпионом мира. Это были риски и большие вызовы. А я продолжаю смотреть на фотографию Головкина и Брука.
Тем, кто знает в боксе кроме Кличко, Мэйвезера и Головкина, скажем, Эмануэля Огастеса, тот хочет видеть от великого чемпиона совсем другого. Испытаний на прочность. Боя с тем же Гроувзом в суперсреднем весе. Гонку по категориям за Уордом. Сражения в полутяжелом весе Если этого нет и не предвидится, то хочется появления в роли оппонента нового Эдисона Миранды, который будет ломать челюсть ударами головы, разгромно проиграет по очкам, а мы будем восхищаться мужеством бойца, который плюется кровью и все равно победит.
Всем тем, включая меня, кто ждет от Головкина чего-то эдакого, стоит понять: в коммерчески успешном проекте невозможны риски. Поэтому наши ожидания о больших боях – наши проблемы.
К тому же мы хотим видеть чужую кровь, боль, риски и испытания ровно по одной причине — этого мы старательно избегаем сами в своей жизни. Но почему-то ждем от кого-то другого.