Как это событие изменило нашу жизнь, и какие последствия безумного эксперимента мы пожинаем до сих пор? Разобрался корреспондент медиапортала Caravan.kz.
Нью-Васюки по-хрущевски
Грандиозный проект по покорению целины — пожалуй, самый спорный в истории Казахстана. Это был тот редкий случай, когда даже Политбюро официально признало ошибочность действий и бездумную трату баснословных средств. Ведь, несмотря на все усилия, проект оказался убыточным и больно ударил по экономике всего СССР, да так, что последствия авантюры не получается исправить до сих пор. Плюс ко всему дело закончилось не только экономической, но и экологической катастрофой. Именно поэтому в большинстве учебников, как казахстанских, так и российских, освоение целины описывается как весьма тяжелый период в истории СССР. Тем не менее благодаря этому проекту в Казахстане появились десятки новых населенных пунктов, а маленькие городки превратились в современные города с хорошо развитой инфраструктурой. Кроме того, миллионы граждан, включая ценных специалистов со всего Советского Союза, переехали сюда навсегда, получили квартиры в новостройках и немало поспособствовали развитию культуры, образования и здравоохранения. Ведь целинникам нужны были школы, поликлиники, места, где можно провести досуг. Так посреди прежде безлюдной степи вырастали театры, Дома культуры, рестораны, кинотеатры. До сих пор многие казахстанцы живут в домах и посещают здания, которые появились именно благодаря освоению целины.
Тут нельзя не отметить довольно любопытный момент. В 1958 году Никита Хрущев на встрече с целинниками пошутил, что если Акмолинск будет расти такими темпами, то лет через 20-30 сюда надо будет переносить столицу СССР. На той встрече как раз обсуждали проекты суперсовременных зданий: Дворца целинников, Дворца молодежи и гостиницы «Ишим».
Естественно, тогда эти слова никто всерьез не воспринял. Акмолинск даже среди других городов Казахстана был скромнее в плане развития инфраструктуры и качества жизни. Потом Никита Сергеевич сам понял, что сболтнул лишнего, и поправился. Дескать, это, конечно, шутка. На столицу СССР Акмолинск не тянет, а вот на главный город КазССР лет через 20 сможет претендовать.
Как мы видим, в этом нечаянном пророчестве Хрущев ошибся всего на пару десятилетий.
Это не я! Меня подставили!
Принято считать, что идея освоения целины принадлежит исключительно Хрущеву. Именно на Никиту Сергеевича свалили все ошибки и просчеты проекта. Действительно, все делалось в очень спешном порядке. В марте 1954-го было принято решение засеять пшеницей именно земли Северного Казахстана, а уже в конце апреля этого же года на целину отправились первые добровольцы. Причем тех, кто осмелился выступить с критикой рискованной авантюры, а именно первого секретаря ЦК КП Казахстана Жумабая Шаяхметова и его заместителя Ивана Афонова, Хрущев резко отчитал на совещании, а потом и вовсе отправил в отставку. Этот факт чаще всего и приводят как доказательство самодурства и волюнтаризма Никиты Сергеевича. Но следует учесть, что Хрущев в тот момент опирался на отчеты министра сельского хозяйства СССР Ивана Бенедиктова, который весьма успешно руководил этой сферой с 1937 года, и академика Павла Лобанова. Именно эти люди убедили Хрущева, что земли Казахстана идеальны для засева пшеницей.
Остается загадкой, почему эти два очень компетентных в своем деле специалиста подали главе государства наспех сляпанный документ. За время правления Иосифа Сталина их идеи и рацпредложения были практически безупречны и способствовали стремительному росту сельского хозяйства. Ряд историков считает, будто это были своего рода дворцовые интриги, чтобы подставить выскочку Хрущева и обрушить на него народный гнев. Но без документальных доказательств это просто домыслы.
Вольному — воля
Идея же засеять Казахстан пшеницей появилась не в 50-х годах ХХ века. Российская императрица Елизавета Петровна еще в 1743 году, как только Средний жуз вошел в состав России, сделала первые шаги для того, чтобы превратить наши степи в пшеничные поля. Императрица издала указ, что любой крестьянин Российской империи освобождается от податей, службы в армии и прочих повинностей, если изъявит желание заниматься земледелием на новых землях. Крепостным же никто не имел права чинить препятствий, и, если бы барин отказался отпустить крестьянина с семьей на покорение степей, наказание было бы суровым.
Практически все крестьяне, воспользовавшиеся открывшейся возможностью стать свободными, осели на территории нынешних Актюбинской, Атырауской и Западно-Казахстанской областей, то есть в нескольких днях езды от только что появившегося Оренбурга. Хотя крестьяне отдавали в среднем до 80 % урожая в виде оброка или податей, даже весьма скудных даров природы на новой земле им хватало, чтобы жить побогаче, чем на родине. Если бы не стычки с местными, то крестьянский быт можно было бы назвать райским. Так что начинание было относительно успешным.
С 1906-го по 1911 год, то есть во время Столыпинской аграрной реформы, Казахстан стал домом для 16 млн семей из разных уголков Российской империи. Правда, 3 млн из них не смогли наладить быт в чужих краях, но остальные как минимум прокармливали себя. Столыпинская реформа связана не только с новыми сельхозугодьями, но и коррупционными схемами, непродуманной системой льготных кредитов, самодурством чиновников на местах, за что и подвергалась критике во все времена, но и этот эксперимент оказался относительно успешным.
Тут будет город-сад
Третий проект заслуживает отдельного внимания. Прежде земледельцев в наши степи попросту бросали, пообещав разные льготы, а как тут выживут крестьяне, было заботой самих крестьян. В 1940 году было принято решение сначала создать в Казахстане благоприятные условия для земледелия, а уж потом отправлять людей засеивать поля. Причем упор делался не на отдельный вид культур, а на все виды злаков, овощей и фруктов. Лишь бы они хорошо росли в этом регионе.
Проект был очень долгосрочный. Если бы все прошло идеально, то результаты советские граждане увидели бы через четверть века, то есть к 1965 году.
Казахстан будущего, каким его рисовали в Кремле сороковых, впечатляет. Для начала степи нашей страны засадили бы деревьями. Лесополосы шириной в 5-10 километров защитили бы поля от ветра и песчаных бурь, а колхозники могли бы отдыхать под сенью берез и елей после работы на пашне. В лесопосадках бы строили и домики для колхозников. Проблему с нехваткой воды решила бы система искусственных каналов.
Искусственные леса и каналы тоже кормили бы страну. Там планировалось разводить дичь и рыбу.
Но и это еще не все. Весь Казахстан сеткой должны были покрыть железнодорожные ветки. По одноколейкам в колхозы привозили бы товары, медикаменты, а увозили щедрый урожай. Железнодорожная сеть планировалась таким образом, что от самого отдаленного колхоза до ближайшего вокзала было бы не больше пятидесяти километров.
Кстати, Леонид Брежнев в книге «Целина» вспоминает, что предложил Хрущеву проложить по Казахстану несколько новых железнодорожных веток, чтобы можно было отправлять собранное зерно в разные уголки СССР, а целинников — снабжать всем необходимым. Но Никита Сергеевич идею зарубил, утверждая, что у СССР грузовиков хватает, и тратить время на всякие рельсы-шпалы нет смысла.
На самом же деле железные дороги нам ох как пригодились бы. Даже 70 лет спустя добраться поездом из одного конца страны в другой без пары пересадок невозможно. А что касается периода освоения целины, так почти 70 % собранного зерна попросту сгнило на полях, потому что не хватало ресурсов его вывезти, а целинникам не хватало элементарных продуктов и лекарств.
Чего тут думать? Сеять надо!
Воплощение смелого проекта в жизнь было запланировано на 1942 год, но по понятным причинам стране стало не до этого. Возможно, об освоении целинных земель после войны забыли бы надолго, но засуха 1946 года едва не привела к голоду. Плодородные земли юга России, Белорусии и Украины сильно пострадали от боевых действий. Машиностроительным заводам надо было снова переходить с танков на мирные тракторы, а это требовало времени и ресурсов. Кроме того, хлеб был нужен не только СССР, но и братьям по соцлагерю. Тут речь шла не о милосердии, а о политике. Только поставками продуктов можно было убедить Чехословакию, Польшу, Венгрию и ряд других стран не пользоваться предложением США, то есть тем самым планом Маршалла, с помощью которого из послевоенных руин выбиралась практически вся Западная Европа.
Даже в более плодородные годы урожая со всех советских полей хватало только на 80 % от внутренней потребности, а ведь надо было еще кормить зарубежных товарищей.
Некоторое время положение спасали хлебные карточки, зерно из резервного фонда и потогонный труд в колхозах. К 1948 году СССР совсем немного недотягивал до полного обеспечения внутренней потребности в хлебе. То есть обычных буханок стране хватало, а вот булочками, печеньками и вермишелью обеспечить могли далеко не всех.
Еще один неурожай вроде того, что случился в 1946-м — и Советский Союз мог перестать существовать. Либо начался бы страшный голод, такой, как в блокадном Ленинграде, только в масштабе почти всей страны, либо СССР пришлось бы принимать все условия США, что означало бы крах социалистического строя.
Другими словами, тезис, что освоение целины — это авантюра, без которой можно было обойтись, в корне неверен. Стране крайне требовалось освоение новых пахотных земель.
Если говорить о решении президиума в 1954 году и именно требовании Никиты Хрущева начать грандиозный проект уже через три месяца, то хорошую идею погубила только поспешность.
Хлеб — имя существительное
После скучной статистики стоит поговорить, какой след проект покорения целины оставил в каждом из нас.
В первую очередь — это культ хлеба. Плакаты «Хлеб — всему голова» до сих пор висят во многих столовых, небрежное обращение с буханкой чревато нагоняем от людей постарше, а выкидывать хлеб, пусть даже черствый и заплесневелый, считается аморальным поступком. Не так давно в ТикТоке появился лайфхак, как с помощью кусочка хлеба можно быстро собрать с пола мелкие осколки стекла. Всего за полчаса ролик собрал полторы тысячи гневных комментариев, и автору пришлось его удалить. Лайфхаки же с другими продуктами питания, используемыми не по назначению, такого негатива не вызывали.
Культ хлеба в той или иной степени существовал всегда, и дело тут не в труде, на него затраченном. Рис, гречка и кукуруза требуют не меньших физических затрат по культивации, но никто не считает грехом бусы из попкорна.
В христианстве хлеб ассоциируется в первую очередь с телом Христовым, отсюда и такое трепетное к нему отношение. В период освоения целины пропаганда возродила старые традиции, убрав из них религиозный контекст. Для мусульман хлеб был тоже священен. Вспомним хотя бы семь лепешек на пятницу.
Еще один любопытный пример пропаганды в период покорения целины — это публикации статей в научно-популярных журналах о вреде тех или иных продуктов. При любом незначительном недомогании рекомендовалось отказаться от жирного мяса, цельного молока, сметаны, сливочного масла, копченостей и прочих вкусностей. Здоровым людям же рекомендовалось значительно сократить их в рационе. В «Книге о вкусной и здоровой пище», изданной еще при Сталине, пользу приносили абсолютно все продукты советского производства, включая майонез, алкоголь и бульонные кубики, то есть то, чего казахстанские сторонники здорового образа жизни боятся до сих пор.
Интересно, но такие ограничения совпадали с дефицитом именно этих «вредных» продуктов. Тенденция сохранилась вплоть до 80-х. Казахстанцы постарше наверняка помнят, как введение талонов на сахар совпало с циклом передач в программе «Здоровье» о том, что злоупотребление сладким ведет к диабету, а когда в стране начался дефицит яиц, то каждая передача вещала о смертельной опасности сальмонеллёза.
Заправлены в планшеты космические карты
Есть вещи, казалось бы, на первый взгляд, несовместимые. Что может быть общего между спутником, первым человеком в космосе и сельским хозяйством? А ведь если бы не проект по освоению целины, то космодрома Байконур могло бы и не быть. Конечно, космическая программа СССР никуда не делась бы, но не исключено, что место старта советских ракет появилось бы в другом регионе, например, в Астрахани или вообще на Дальнем Востоке.
Дело в том, что в Северный Казахстан через Кызыл-Орду шли сотни, миллионы тонн грузов, стройматериалов, тяжелой техники. Ни одна разведка не могла точно знать, что именно прячется в каждом ящике. Это помогло возвести космодром с максимальной секретностью из всех возможных.
Говоря о внимании Запада к проекту по освоению целины, стоит вспомнить забавный факт. Естественно, в других языках слова «целина» не было, а употреблять его зарубежные журналисты должны. Большинство СМИ не стали мудрить и просто записали русское слово латиницей, как это потом делали с «perestroika» и «sputnik». Газеты США и Канады не стали напрягать читателя и заменили слово «целина» на «прерия». Дескать, так простому обывателю будет понятно. Но дальше всех пошли французы. Они придумали для целины изящное слово, в буквальном переводе означающее «земля-девственница».
Французы не были бы французами, если бы не нашли эротический подтекст там, где его нет. Последователи Мишеля Фуко с цитатами, вырванными из его трудов, упорно доказывали, что самоотверженный труд комсомольцев на целине порожден…гендерным неравенством. То, что на 10 мужчин от 18 до 35 лет, приехавших покорять целину, приходилась только одна фертильная женщина, факт неоспоримый. На основе этого последователи Фуко сделали забавный вывод. Дескать, мужчины готовы пахать без сна и отдыха, чтобы выплеснуть подавленную силушку молодецкую. Примерно как герой Челентано из «Укрощения строптивого» рубил дрова и в дождь и в холод, чтобы не поддаться чарам знойной красотки.
Целина, сэр!
Принято считать, что освоение не используемых прежде земель — сугубо советская идея. В 1946 году подобное стало проводить у себя Великобритания, но не так масштабно. Правда, вместо пшеницы малопригодные для земледелия места в туманном Альбионе засаживали арахисом. Это должно было обеспечить британцев дешевым источником белков и жиров. Желаемых результатов добиться не удалось по причинам, очень схожим с теми, что помешали и целине. Добираться в вересковые пустоши, а тем более привозить туда грузы, сложно было даже на танках. Их в Британии после войны оставалось много, и кому-то пришло в голову пустить боевые машины вместо тракторов на поля. Кроме того, местные скотоводы были крайне недовольны, что пастбища засевают неизвестно чем, и овцам, которые паслись тут веками, нечего есть. Плюс ко всему специалистов по выращиванию арахиса в Британии было гораздо меньше, чем требовал проект.
Но предприимчивые англичане не стали вбухивать колоссальные средства в провальный проект и от идеи с арахисом отказались уже через два года. Если бы мы могли учиться на чужих ошибках…
Кстати, история с целиной полностью разбивает миф о том, что, дескать, в СССР все продукты были натуральными и экологически чистыми.
Хрущев не был абсолютным профаном в сельском хозяйстве. Он вырос в деревне и с 9 лет работал в поле. Вот только для глобальных реформ этого опыта было маловато. Никита Сергеевич, говоря о сельском хозяйстве, вспоминал чернозем Курска и Восточной Украины. Тут мягкий климат, ранняя весна и поздняя зима и, самое главное — очень плодородная земля. Если бы казахстанские степи по составу почвы были аналогичны курским и украинским, то проект по освоению целины даже в таком корявом исполнении, как это было в 50-е, дал бы неплохой результат. Когда пошли первые неудачи, Хрущев наконец прислушался к специалистам, но проблему решил, как и привык, долго не раздумывая. Раз казахстанская почва неплодородная, то советская наука насытит ее всеми необходимыми веществами.
Для повышения урожая стали допускаться запрещенные в большинстве стран меркаптофос, октаметил, интратион, фенкаптон, галекрон, а менее вредные пестициды и нитраты сыпались в наши поля без меры. Опасную химию вымывали дожди, она попадала в водоемы и выпадала вместе с осадками. Траву, сдобренную токсичными веществами, ели овцы и коровы, так отрава попадала в молоко, масло и мясо.
К концу целинной программы даже в овощах с домашних огородов превышение допустимой нормы нитратов составляло 7 % а в дикорастущих грибах и ягодах — 3 %.
Нет худа без добра
Об ошибках проекта немало сказано за 50 лет критики хрущевской политики. Главная ошибка — это переброска техники из других, более плодородных регионов СССР в Казахстан, из-за чего нормального урожая не получилось ни тут ни там. Немало сказано о проблемах логистики, о том, что покорять целину ехали комсомольцы, не лишенные романтики, трудолюбия и с изрядной долей авантюризма, но ничего не смыслящие в сельском хозяйстве. Экологические проблемы поспешности мы ощущаем до сих пор. Уже через год-два степные ветры подняли в воздух такой слой плодородной почвы, что его хватило бы, чтобы полностью засыпать Австрию и Венгрию. Если собрать все убытки и затраты на реализацию проекта по освоению целины, включая строительство жилья и культурных объектов, то получится, что своя пшеница обошлась дороже в 15 раз, чем ее закупали бы за рубежом. Чем, собственно, все и закончилось. СССР был вынужден покупать зерно у Канады за валюту.
Именно этот факт и приводят как главный аргумент, говоря о провале проекта. Но и это не совсем верно. На первых порах целина все-таки помогла справиться с дефицитом зерновых, и на сделку с Канадой Советский Союз пошел уже, когда подорожала нефть и укрепилась экономика. Другими словами, целина дала Советскому Союзу некоторую отсрочку, что позволило избежать политического влияния США.
Сейчас Казахстан использует 18 % пахотных земель, освоенных во время проекта по покорению целины. И даже это позволяет нам обеспечивать потребности населения.