Через забор от нас жила строгая вдова Ализа и её сын Асылхан, мужчина возрастом за тридцать. Ализа держала магазин хозтоваров, а сын её занимался грузоперевозками на стареньком микроавтобусе.
Люди поговаривали, что Асылхан «страшно гулящий», но лично я от тех сплетен поначалу отмахивалась, ибо, как говорила остроумная Фаина Раневская: "Про вас столько наговорили гадостей, что я вас даже зауважала". Тем более мужчинам грех за удаль-то считают.
Но, как говорится, дыма без огня не бывает. Собрался Асылхан жениться и однажды ночью привез молодую невестку в дом. Когда засигналили машины и люди закричали: «Келин везут!», мы тоже вышли посмотреть, как будут заводить в дом новую хозяйку, и стали предвкушать на утро прекрасное национальное зрелище – беташар.
Невеста оказалось брюхатой, причем так заметно, что толпа сделала вывод: «Берут в срочном порядке!». А то вот-вот родит бабенка.
Утром половина села собралась на беташар во дворе у Ализы, которая имела, кстати, просто огромный, даже по казахским меркам, дом. Уже расставили столы, женщины щедро засыпали дастарханы свежими баурсаками, сухофруктами и конфетами, парни разожгли огонь в титане, чтобы чаю хватило всем, кто придет поздравить Ализу с беременной невесткой в доме.
И уже, было начался обряд, как во дворе появилась женщина, которая вела за руку красивую, но старательно прикрывавшую лицо рукавом девушку. Женщина встала перед Ализой в позе «руки в боки» и закричала:
— Берете, значит, дочку Каракат? Женится, стало быть, Асылхан по залету? Так он и моей дочери Перизат ребенка сделал! И мою дочь тогда берите!
Ализа строго посмотрела на Асылхана, тот вздохнул и пожал плечами: мол, да, и Перизат от него беременна.
Ализа, насупив брови, подумала минуту в гробовой тишине, созданной толпой ибо все вокруг были в шоке: назревал очередной поселковый скандал, потом спокойно громко сказала:
— И твою дочь, уважаемая Калампыр, мы тоже берем! Мало ли мужиков в двоеженцах ходят! Вот и мой Асылхан, видать, этой участи не избежал.
Ализа взяла за руку Перизат, отвела её в дом, велела родственницам накинуть на Перизат плотный платок и вывести обратно к людям. Поставила её рядом с глубоко беременной Патимой, что сын привез вчера.
И, когда девушки оказались рядом, мать Асылхана скомандовала музыканту: «Начинай!».
И пошел беташар по всем правилам, только кланялись народу не одна, а две невестки. Двум снохам лица и открыла на том беташаре Ализа.
Когда поселковые граждане напились чаю за столами, щедро накрытыми Ализой, та выпроводила всех, даже родственников, за ворота, позвала сына, новых снох. Каждой снохе она бросила под ноги по новому венику и сказала:
«Три комнаты справа от порога твои, Перизат, три слева от порога твои, Патима. Моя центральная. Чтобы в доме было чисто, ни пылинки, ни паутинки. Чтобы двор был вылизан до соринки, асфальт перед воротами вымыт. Чтобы самовар для подачи на стол был готов всегда, чтобы муж ваш вами был доволен. И не думайте, что я буду вас хоть каплю жалеть, для меня женщина, вышедшая замуж по залету, не стоит ни копейки, ни толики внимания. Будете хорошими хозяйками – живите в моем доме, нет – отправлю любую к родителям с позором. Чести у вас нет, это уж точно, может, хоть руки откуда надо растут».
И зажил Асылбек с Перизат и Патимой одновременно. Его жены до того боялись строгую и едкую на слово Ализу, что, как велела свекровь, и дом у них был чист, и двор вылизан, и асфальт перед воротами каждое утро вымыт с мылом.
Вот только друг с другом взялись невестки состязаться. Каждая брала на себя столько домашней работы, что от молодух только животы через пару месяцев и остались. Так похудели и подурнели обе.
Первой родила Патима, принесла на свет мальчишку. Ализа по всем обычаям встретила сноху из роддома, позвала гостей, положила внука в бесик, подарила старухам, благословившим младенца на долгую жизнь, дорогие вещицы — которой платок, а другой и камзол. Отработав смену в магазине, бабушка заходила на половину Патимы полюбоваться на ребенка, но обязанности по дому с кормящей матери не сняла. Та по-прежнему бегала целый день с веником, ведром, тряпками и самоваром.
Когда Перизат родила девочку, Ализа купила самую дорогую розовую коляску, что нашла в областном центре, так как всегда хотела внучку. Самой-то Бог дал только непутевого сына. С внучкой Ализа могла возиться целыми вечерами.
Патиму грызла зависть, и через год после сына она родила Асылхану дочь. Перизат тоже забеременела вскоре после первых родов и разродилась через время здоровеньким мальчиком. «Мужчины стали "чертями"»: женатый на трех женщинах алматинец рассказал, как обеспечивает свои семьи
«Один-один в битве келинок», — шутил по этому поводу народ.
А потом разразился скандал. Асылбек, не переставший шляться по бабам и собутыльникам, несмотря на «дубль-женитьбу», от кого-то из мужчин в поселковом кабаке услышал, что Патима до замужества встречалась и с пастухом Айбеком, и с кочегаром Асаном, и с водителем рейсового автобуса Галымжаном.
Может, оно и не так было, никто свечек-то не держал, но, сам гулящий, Асылбек был до такой степени ревнивым, что стал присматриваться к старшему сыну и нашел, что ребенок совсем не похож на него.
Сказал об этом Патиме, та позвонила родителям, те приехали разбираться с «сошедшем с ума» зятем. И Асылбек выложил им в присутствии Ализы все сплетни, что насобирал.
Ализе это сильно не понравилось, она не верила ничему, чего не видела своими глазами. Но словесный понос сына было не остановить. Дальше родственники Патимы накинулись на Асылбека и Ализу всем табором, расчехвостили их, «таких хороших», самыми грязными словами. Так, что Ализа, за собой ничего плохого не знавшая, вспыхнула:
— Да забирайте вы свое сокровище Патиму, может, кому другому она пригодится, а мой сын с ней жить не будет!
Сваты удалились, забрав и Патиму, и ее детей, и все их вещи.
Перизат недолго была королевой, обрадовавшись, было, краху соперницы, Ализа через несколько недель отвоевала у бывших сватов старшего внука, привезла домой, велела Перизат ухаживать за ним, как за своими детьми. Кроме того, вся забота о большом доме легла теперь на плечи Перизат.
Всем казалось, что теперь-то в семье у Асылхана будет порядок, жена у него осталась одна, но не тут-то было. Родственники изгнанной из дома Патимы стали распускать по поселку нелепые слухи об Ализат, Асылхане и Перизат, и в магазине хозтоваров у Ализы стало столько покупателей, что ржавые гвозди пошли по цене новых глянцевых. И каждый покупатель норовил спросить: «А, правда, что…?». И что только люди не говорили, вплоть до того, что у Асылхана не хватило мужской силы на двух жен, вот и нашел способ избавиться от одной, устроил сцену ревности на пустом месте.
Терпеливая Ализа на все вопросы отвечала: «Вам-то какое дело?». И методично отвешивала гвозди, подавала клиентам топоры и лопаты, наливала в полторашки олифу.
Дело до всего, как оказалось, было Перизат. Она насобирала сплетен по всему поселку, и подала в районный суд заявление о клевете, якобы её и мужа склоняют почем зря Патима и вся её родня.
Когда Ализа узнала о грядущем суде, её чуть удар не хватил. Она взяла в магазине черенок от лопаты, поймала за юбку Перизат, прибиравшую во дворе, и прошлась тремя ударами по её спине. Вся наша улица слышала, как Ализа, обычно спокойная, кричит:
— Ах, ты, свинья неблагодарная! Мы тебя беременную замуж взяли, а ты собралась наше грязное белье на весь район полоскать!
В общем, еле отбили соседи Перизат у разъяренной Ализы, все пытавшейся отходить невестку черенком от лопаты, как следует, чтоб навсегда запомнила.
В тот же вечер родители Перизат забрали её домой с одним ребенком, внучку оставили Ализе:
— Это, чтобы времени у тебя не было в магазине стоять, с двумя-то маленькими детишками в доме! И, чтобы за твоего гулящего сына больше никто не пошел! Кому он нужен будет с такими прицепами!
Внуков Ализа вырастила, наняв няню, а за Асылбека, действительно, больше никто не пошел. Ведь, слава о его необычной женитьбе и жестокой семейной жизни Перизат и Патимы, гуляла по всему району. А, какая семья захочет в зятья гуляку и дурака, причем, с двумя детьми от разных женщин?