Женщины и насилие

Откуда такая непоследовательность? От страха. Почти все жертвы домашнего насилия говорят, что боятся возмездия со стороны «благоверного». Многие женщины вообще не заявляют о своих проблемах только потому, что уверены, потом им будет еще хуже. Мужчины с ними не церемонятся.
Сотрудники управления общественной безопасности говорят, что женщины предпочитают молчать о своем «житие-битие» по нескольким причинам. Первая и самая веская: менталитет. Представительницы слабого пола думают, что в женскую долю входит некий процент боли и терпения. Они действительно так думают!
Вторая: низкий уровень образованности, незнание своих прав. Неслучайно в крупных городах женщин истязают меньше. Наибольшее количество случаев выпадает на жителей маленьких городов-спутников и проживающих в сельской местности. Там женщинам не до своих прав. У них одни обязанности: они на себе и хозяйство тянут, и дом держат, и детей поднимают, и своих мужчин содержат. А мужчины, как правило, безработные, пьющие. Потому и злые, агрессивные. Чуть что, на близких зло вымещают. Но как бы там плохо не была устроена личная жизнь на селе, ни одна женщина добровольно не откажется от мужских рук. В хозяйстве мужские руки ох как ценятся, поэтому права правами, а коснись дырявой крыши или огорода, любая хозяйка простит мужику то, что его сила еще вчера применялась не по назначению… Вот так люди и живут.
Третья: разрушение старых этических норм привело к снижению общего уровня культуры во взаимоотношениях между мужчинами и женщинами. Семейные конфликты стали почти нормой: люди вместе пьют, друг друга бьют, режут ножами, рубят топорами. Варианты насилия со стороны случайных людей — редки и объяснимы. Домашнее «творчество» не поддается логическому объяснению. «Се ля ви» — сказали бы французы. А наши говорят: «Если бьет, значит любит».
Четвертая: женщины не верят, что их по настоящему кто-то может защитить, не видят реальной поддержки со стороны общества. Ну, уйдут они из дому, на улицу или к родственникам. А потом что? На голову свалятся тысяча и одна неразрешенная проблема. Муж не даст развода, по судам начнешь ходить — ноги сотрешь. Квартиру не разменяешь, не продашь, и ничего нового не купишь. Детей надо будет где-то пристраивать. Плюс работа. А если, например, она наберется смелости и выгонит его! Он ведь ее в покое не оставит. Ей придется каждый раз вызывать милицию и успокаивать дебошира. Это тоже не выход. Вот и получается, что женщины остаются один на один со своими проблемами: экономическими, социальными, психологическими. И по большому счету, не женскую долю нельзя изменить, практически невозможно в нашем обществе изменить жизнь вообще. На чем-нибудь да сломаешься. И общество, несмотря на все свои попытки помочь несчастным, по большому счету «ломает» их.
Что мы имеем сегодня? Позицию жертв: они не хотят связываться ни с мужем-идиотом, ни с органами. Удалось ли за столько лет переломить эту ситуацию? Инспектора говорят, что да. По их мнению, женщины все-таки «созревают» до самозащиты. Об этом же говорят и появившиеся по инициативе общества (не государства!) — кризисные центры для женщин. Сегодня в каждом городе Казахстана есть такие центры. В южной столице их четыре: «Забота», «Подруги», «Дана» и «Кризисный центр защиты женщин и детей».
Конечно, мощности этих неправительственных организаций невелики, но психологическую помощь в них оказывают всегда. Везде работают телефоны доверия. «Забота» и «Подруги» предоставляют временное жилье, помогают с трудоустройством, оформлением детей в детские сады.
Сельской женщине в этом плане намного труднее. На ее стороне в качестве защиты оказывается только один инспектор. И то, в момент инцидента, его не вызовешь. В одних домах телефонов просто нет, в других — они отключены за неуплату. Получается, что помощь приходит после …. когда все пары уже выпущены. Кому нужна такая помощь? И что это, собственно говоря, за помощь?
Чем вооружен инспектор, когда идет в дом, где сын в пьяном угаре убивает мать? Ничем. Даже резиновой дубинки в руках нет. Инспектора ( а это в основном молоденькие женщины), работают исключительно словом и любовью, как «мамы Терезы». Успокаивают буянов, увещевают опустившихся, стыдят алкоголиков, читают нотации хулиганам, перевоспитывают деградированных алкоголизированных «личностей», берут сних слово, что больше такого не повторится. И те им его дают, а потом нарушают, и так далее, и тому подобное. Еще они могут угрожать наказанием, ссылаясь на статьи закона, ну и конечно, привлекать к ответственности. Но чтобы привлечь мужчину за бытовое насилие, как мы уже говорили выше, нужно заявление от женщины. А они зачастую их не пишут. Почему? Потому что… (смотри выше).
И все-таки, несмотря на массовую пассивность женщин, инспекторам удается расшевелить несчастных. Из вот таких «расшевеленных», складывается статистика по данной проблеме. В 2001 году В Алматы было совершено 17783 преступления, на бытовой почве — 3188. В 2002 году за три месяца в южной столице было зарегистрировано 3991 преступление, 12 убийств, 41 изнасилование, 32 случая нанесения телесных повреждений, 26 — хулиганских действий, 168 грабежей и 23 разбойных нападения. Как вы понимаете, это цифры, которые «засветились» в сводках. А сколько их осталось по ту сторону закрытой двери каждого отдельно взятого дома?
Есть еще один необычный, несколько нетрадиционный взгляд на проблему насилия в отношении женщин. Психолог Елена Шишова считает, что человек, если он не сопротивляется, бездействует и терпит насилие, то обязательно (сто процентов) имеет на такое поведение свои «толстые» причины. И далеко не те, о которых говорят сами женщины или инспектора.
Если помните, все они кивают на менталитет, культуру, социум… Действительно, все это имеет свой вес в проблеме, но стержнем может стать совершенно неожиданная мысль. А именно: женщинам зачем-то надо, чтобы в их жизни было насилие. Иначе бы его просто не было. Мы все имеем только то, что хотим. Увы, не всегда это осознаем. Звучит это, конечно, крамольно вызывающе, и самое главное — не предполагает никакого традиционного сострадания к жертве. Наоборот, в таком заверении слышится легкое обвинение: «Сама виновата». В чем? В том, что в насилии может быть какая-то выгода. Какая? Ведь речь не идет о патологичных случаях садизма?
Оказывается и в этом страшном деле женщины кое-что для себя «имеют». Практика показывает, что некоторым женщинам «выгодно» (если можно так сказать), чтобы их «сильные мира сего» колотили, пинали, убивали. Представьте себе, что именно в эти моменты женщины получают… внимание! Сами того не осознавая, они удовлетворяют одну из очень сильных потребностей во внимании. Получить его в другой, нормальной, цивилизованной, не искаженной форме, женщины не могут. Кстати, многие на приеме у психологов в кризисных центрах говорят о том, что не могут оставить своих обидчиков. Почему, не знают. Вот и получается, что до тех пор, пока женщина не изменит свое отношение к самой себе, все потуги правоохранительных органов помочь ей защититься от насилия, бесполезны. Работать с мужчинами, «несознательными элементами» бесполезно по тем же причинам.
У человека должны быть ресурсы менять себя и свою жизнь. Сделать это искусственно, со стороны, невозможно. Выход? Нужно развивать сеть психологических служб. В идеале говорить о семейном психологе, конечно, пока рановато. Но почему бы и нет? Ведь проблема насилия (особенно бытового) — это семейная проблема, частная. Просто ее разросшиеся масштабы превратили — в государственную. Государство предложило менять ситуацию по государственному.
Галия Бакирова, директор центра социальной поддержки семьи «Дана» говорит, что за год работы с женщинами и семьями поняла, что люди не умеют и не хотят решать свои е проблемы сами. Совдеповский менталитет воспитал в них не только экономическое иждивенчество, но и психологическое. Они приучены обществом, что кто-то придет и перевоспитает мужа-алкоголика, или кто-то ни с того ни с сего поможет женщине стать счастливой. Многие приходят в центр с просьбой поговорить с мужем, повлиять на сожителя. Как это можно сделать без их участия и без кардинальных перемен внутри себя? А когда предлагаешь людям прийти на бесплатную консультацию к психологу, они не приходят. Уверены, что этим делу не поможешь. А кто и как должен помочь этому делу?