Ведущий фотограф журнала Life и автор множества его обложек, Эйзенштадт родился в Пруссии в еврейской семье и в детстве переехал в Берлин. Задумавшись о карьере музыканта, он выбрал все-таки фотографию. Свою первую камеру (воспоминание для каждого фотографа важное и личное) Альфред получил на 14-летие. Однако благополучное отрочество — финансовое положение семьи позволяло мальчику учиться, увлекаться искусством и не задумываться о деньгах — было прервано Первой мировой. Довоенное десятилетие закончилось, Эйзенштадт был мобилизован. В 1918 году он получил серьезное ранение на фронте, которое впоследствии повлияло и на манеру его съемки, отличавшуюся некоторой статичностью. После войны Эйзенштадт вернулся к занятиям фотографией и начал карьеру фотожурналиста. Экспозиция прослеживает это развитие, начиная с первого проданного им снимка, на котором изображена девушка, играющая в теннис. В немецкой газете фотография была подписана лиричной фразой «Осень. Тени становятся длиннее».
Мэрилин Монро позирует во дворе своего дома в Голливуде. Калифорния, 1953
Марлен Дитрих в смокинге, цилиндре и с сигаретой на балу для иностранной прессы. Берлин, 1929
Эйзенштадт не мог не замечать изменения, происходившие в Германии между двумя мировыми войнами. Его камера поймала и рукопожатие Гитлера и Муссолини при встрече в 1934 году, и появление фюрера на похоронах президента Пауля фон Гинденбурга, и взгляд Йозефа Геббельса. Тем не менее в эти годы он успевает снимать не только политику. Его репортаж начала 30-х годов из Санкт-Морица изображает гостей (например, маленького англичанина, поправляющего перед зеркалом галстук) и официантов, которые тренируются разносить бокалы на коньках или разглядывают из окна знаменитую фигуристку Соню Хени.
Осознав, что в нацистской Германии будущего у него нет, в 1935 году Альфред Эйзенштадт иммигрирует в Нью-Йорк, где ему уже не приходится доказывать свой талант — снимки говорят сами за себя. Он становится штатным редактором журнала Life, для которого снимает репортажи и богему, начиная с Мэрилин Монро, Сальвадора Дали и Кэтрин Хепберн и заканчивая скульптором Генри Муром или поэтом Томасом Стернзом Элиотом. Известное умение фотографа разговорить и расслабить героев чувствуется в позах и взглядах, передает их эмоции. На выставке не обошлось, разумеется, и без самого известного кадра Эйзенштадта под названием «День победы над Японией на Таймс-сквер».
День победы над Японией на Таймс-сквер. Нью-Йорк, 1945
Снимок, который вошел в историю фотографии (и во все соответствующие учебники тоже), изображает поцелуй незнакомых друг с другом моряка и медсестры. Впоследствии газеты не раз сообщали о том, как десятки мужчин уверяли, что девушку целуют именно они. Чем не доказательство исключительной значимости кадра для американской истории! Экспозиция в Еврейском музее и центре толерантности выстроена скорее тематически, чем хронологически, и позволяет оценить мастерство Эйзенштадта во всех подробностях. Здесь можно увидеть президента Кеннеди после инаугурации, модель в короткой шубе на пляже Майами или репортаж с велогонки в Германии. В его черно-белых снимках мелькает история всего века, и возможность увидеть ее через камеру «отца фотожурналистики» стоит действительно многого.
Премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль в цилиндре, пальто и шарфе; он показывает пальцами жест в форме латинской буквы V. 1951
Официант Рене Бреге в школе официантов на коньках выполняет упражнение — несет поднос с коктейлями на катке «Гранд Отеля». Санкт-Мориц, Швейцария, 1932