Первый серьезный прецедент этой дискуссии случился недавно.
На днях ряд известных правозащитников сделали публичное заявление по поводу прошедших в Караганде и Шымкенте судебных процессов над большими группами лиц, обвиненных в причастности к нелегальным организациям, причисляемых казахстанским законодательством к разряду экстремистских.
Кроме того, в одном из этих процессов, в Шымкенте, обвиняемые были также осуждены и за подготовку террористического акта. Таких процессов в последнее время в Казахстане прошло несколько, но эти два случая отличаются своей масштабностью: и количеством осужденных, и, особенно, полученными ими сроками — вплоть до 19 лет лишения свободы.
Правозащитники прореагировали на эти события довольно резко. Евгений Жовтис, возглавляющий Казахстанское международное бюро по правам человека и соблюдению законности, на пресс-конференции заметил, что в их ходе были допущены «многочисленные нарушения законности».
Это заявление было сделано на основании жалоб родственников осужденных, так как сами процессы проводились в закрытом режиме. По поводу юридической стороны данной истории им было сделано много критических замечаний, но г-н Жовтис коснулся и политической.
По его мнению, как и по мнению ряда его коллег-правозащитников, борьба с экстремизмом в Казахстане, в той форме, в какой она ведется сейчас, вызывает много вопросов. В последнее время резко растет количество осужденных по аналогичным обвинениям, хотя никаких явных признаков активизации экстремистских групп в жизни страны не наблюдается.
Очень похожими друг на друга являются обвинения и доказательства в таких процессах. Проблема в том, как считает правозащитник, что в случаях, когда и если, под осуждение по этим обвинениям попадают невинные люди, именно данный факт и провоцирует рост популярности экстремистских групп. Такие примеры уже известны.
Политолог Досым Сатпаев, директор Группы оценки рисков, комментируя по просьбе нашего сайта эту ситуацию, заметил, что правозащитные организации и силовые структуры нередко находятся по «разные стороны баррикад» при оценке деятельности тех или иных радикальных организаций.
Что приводит к информационным столкновениям, создающим информационную же «кашу» в головах граждан, которые не могут разобраться, кто оппозиционер, а кто экстремист. Выход лежит только во взаимовыгодном сотрудничестве институтов гражданского общества и силовых структур для достижения понимания того, что и те, и другие могут находиться по одну сторону от линии фронта.
— Я понимаю тревогу казахстанских правозащитников по поводу чрезмерной активности силовых структур Казахстана в борьбе с экстремизмом и терроризмом.
В условиях отсутствия правового государства, справедливой судебной системы и подмоченной репутации казахстанских силовых структур, недоверие к их деятельности выглядит вполне логичным.
Но в основном юристы смотрят на ситуацию «со своей колокольни». Если же речь идет о политическом анализе сложившейся ситуации, то я бы не стал перегибать палку и утверждать, что Казахстан находится вне зоны повышенной террористической активности. Если в нашей республике еще не было терактов, то это не значит, что мы имеем иммунитет от терроризма, — заявил эксперт.
Анализ существующих тенденций позволяет сделать вывод о том, что Центральная Азия, и, в том числе, Казахстан, могут стать даже основной мишенью для международного террористического интернационала.
Для этого есть несколько причин и самая главная состоит в том, что в регионе уже складывается собственная террористическая инфраструктура. На данный момент, в Центральной Азии действует значительное количество различных местных и иностранных экстремистских и террористических организаций. Это, например, «Братья мусульмане», которые работают через сеть своих организаций, как, например, «Общество социальных реформ», запрещенной в России, чей филиал был обнаружен на юге Казахстана.
«Следует также упомянуть такие организации, как «Комитет мусульман Азии», «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами» (ХУТ), «Таблиги Джамаат», «Адолат Уюшмаси», «Восточно-Туркестанская исламская партия», «Центр исламского развития», самая известная из всех центрально-азиатских террористических организаций «Исламское движение Туркестана» (создана на базе Исламского движения Узбекистана), «Товба» и другие.
Серьезная опасность для региона возникнет тогда, когда количество перейдет в качество, и между большинством из этих организаций установятся партнерские отношение, в том числе при помощи международной террористической сети», считает г-н Сатпаев.
Основная проблема, продолжил он, сейчас заключается в том, что в Казахстане пока нет полноценной антитеррористической системы, которая должна состоять из целого комплекса взаимосвязанных инициатив, как со стороны государства, так и общества. Весь вопрос состоит в том, что государственные структуры в Казахстане пока еще сохраняют монополию на обеспечение безопасности общества и личности от террористических угроз. К сожалению, в большинстве случаев силовая составляющая антитеррора часто абсолютизируется и рассматривается панацеей от политического экстремизма.
Это настораживает правозащитников, которые видят, к чему приводит такая абсолютизация в том же соседнем Узбекистане. Ведь одними силовыми мерами проблему терроризма не решить, как бы хорошо ни были подготовлены спецподразделения. Эффективный антитеррор возможен лишь при взаимодействии силовых структур, СМИ, неправительственных, правозащитных, религиозных и аналитических организаций.
Рисунок с сайта http://leurd.org