– В чем же причина, что вы решили уйти из спорта? Все-таки на Олимпиаде в Пекине заняли пятое место – результат не самый плохой…
– Самое главное – вовремя уйти. После Олимпиады почувствовал, что время пришло.
– А не было ли сожаления, что вы так и не стали олимпийским призером?
– Конечно, добиться этого мне хотелось, как и всякому спортсмену. Но ничего хорошего, если честно, не случилось бы, начни я переживать. Нужно двигаться дальше. Я поговорил с тренерами сборной, и они сказали однозначно: оставайся в тяжелой атлетике.
– У вас есть специальное тренерское образование?
– Да. Я, будучи штангистом, окончил юридический факультет, а потом и физкультурный.
– Бытует мнение, что начинающему тренеру очень важно “убить в себе спортсмена”. Вам это удалось?
– Да. Мне в этом плане проще – у меня нет своих учеников, я являюсь тренером сборной и просматриваю тех парней и девушек, что входят в состав юношеской команды. Хотя, конечно, бывают случаи, когда на тренировке устаешь объяснять, как надо правильно поднимать штангу. Легче сделать это самому!
– Большую часть своей карьеры вы провели в весе до 94 кг, но затем перешли в категорию до 105 кг. С чем это было связано?
– Возраст. Вес (улыбается). Когда молодой, легко согнать пять-семь килограммов и не вымотаться от сгонки веса. Когда становишься старше, то каждый согнанный килограмм всерьез сказывается – в этом я убедился перед Олимпиадой-2004. “Гнать” пришлось не так уж и много, но это помешало выступить хорошо. Вот я и решил потяжелеть.
– И как? Помогло?
– Судите по результатам. В Афинах в более легком весе я был седьмым. В Пекине в более тяжелом стал пятым.
– Говорят, что на тренировках вы порой поднимали вес, заметно превышающий мировые рекорды. А вот на соревнованиях сделать это не удавалось…
– Так бывает практически у всех. На тренировках можно поднимать штангу с большим собственным весом, чем будешь выступать, плюс ответственности никакой. Вот и идут результаты. А официальный старт – совсем другое дело. Тут и вес гоняешь, что сказывается на результатах.
– А еще процедура допинг-контроля…
– Ну да.
– А вы за свою спортивную жизнь сколько раз допинг-контроль проходили?
– Ох… Не меньше ста раз – это точно! Про сдачу анализов рассказывают многое: к некоторым могут прийти ночью, но со мной такого не было. Самое раннее, когда в комнату постучались контролеры, было семь утра. Пришлось идти на “сдачу” – в случае отказа могли дисквалифицировать.
– Из всех тренеров, с которыми вы работали, будучи спортсменом, кто оставил наиболее сильное впечатление?
– Специалист из Турции Энвер Туркелери. Не буду говорить, что с его приходом наш вид спорта пережил большой подъем, – это знают все. Это очень тяжело объяснить словами, что он изменил, но изменения были колоссальные. Если честно, жалею, что Энвер пришел в команду, когда я уже был в возрасте. Мы как-то разговаривали, и он отметил, что, начни он сотрудничать с нами в 2000-м, в моей карьере все могло бы быть по-другому.
– А что вам помешало преобразиться, как другим тяжелоатлетам, с появлением в сборной “системы Туркелери”?
– Возраст опять же. Это Илье Ильину было намного проще перестроиться к новому тренировочному процессу, а мне – очень тяжело. Хотя при Энвере мои результаты намного улучшились, достаточно сказать, что тот вес, который я поднял в Пекине, мог позволить мне стать чемпионом мира-2006. Просто мир тоже не стоял на месте…
– Про казахстанскую тяжелую атлетику в последние годы сказано множество теплых слов. В том числе, что сейчас на подходе много перспективной молодежи.
– А вы посмотрите последний чемпионат Азии, где у нас было три золота, три серебра и четыре бронзы, и все станет ясно. Молодых в тяжелую атлетику идет сейчас много. И среди них очень много талантливых, перспективных. Очень важно планомерно подвести их к таким результатам, чтобы они могли достойно представлять в будущем и национальную команду.
– На первых летних юношеских Олимпийских играх выступят четыре тяжелоатлета из Казахстана. С кандидатами на поездку определились?
– Поедет точно Зульфия Чиншанло (чемпионка мира среди взрослых. – Прим. авт.). Остальные три путевки получат те, кто будет более достоин на последних “прикидках”.
– Многие тренеры, бывшие спортсменами, надеются, что воспитанники превзойдут их результаты.
– Сейчас у меня нет своих учеников. Но, может быть, когда-нибудь они появятся. Пока же самое главное – чтобы наша юниорская команда выступала достойно.
– У вас двое детей – сын и дочь. Если сын станет заниматься тяжелой атлетикой, против не будете?
– Ему сейчас восемь лет. Он пока в футбол играет, плавает понемногу. Правда, когда дома начинают вспоминать мои выступления, берет что-нибудь, поднимает и спрашивает: папа, я правильно это сделал? Конечно, отвечаю я ему. Так что, быть может, он когда-нибудь придет в секцию тяжелой атлетики, но заставлять его ни в коем случае не буду.