Собственно, как и подобает одной из основополагающих стихий, наравне с землей и воздухом.
Свидетельством геополитической окраски «водного вопроса» становятся споры по поводу раздела водных ресурсов. По накалу страстей они не уступают спорам о разделе углеводородного сырья и прочих ресурсов.
Хочется вспомнить, что несколько лет тому назад перед казахстанской внешней политикой и дипломатией остро встала проблема построения взаимоотношений с соседями в вопросе раздела водных ресурсов.
В особенности остро проблема проявлялась в отношениях с Китаем. Как многие тогда помнят, эта тема также активно освещалась и в прессе. Но, к сожалению, она так и не решилась, не думая терять своей актуальности и рискуя перейти в разряд вечных. К великому сожалению, Казахстан в свое время проиграл эту дипломатическую битву Китаю.
Китай, с его быстрорастущей экономикой и потребностями в развитии промышленности, активно пользуется водными ресурсами трансграничных рек — Черного Иртыша, Или и т.д.
В результате чего реки на казахстанской территории не только заметно обмелели, но и стали загрязняться в соответствии с теми темпами, с которыми развивается промышленность КНР.
И об этом сегодня стали вспоминать все чаще и чаще.
Китай еще в бытность СССР периодически посягал на воды рек, русла которых заходили на территорию Советского Союза (КазССР). Однако Москва грозила перекрыть воды рек, которые уходили на территорию КНР из Киргизии. В результате шансы уравнивались, и ситуация естественно регулировалась. Но то были отношения двух великих держав, с мощными рычагами влияния. А сегодня бывшие республики не могут друг с другом договориться, и никаких рычагов не осталась в помине.
В борьбе за водные ресурсы против большого и сильного Китая, по-хорошему, «маленьким и слабым» следовало бы объединиться и выставлять требования в коллективном порядке Заодно можно было бы воспользоваться тем аргументом, которым пользовался когда-то СССР. Но, к сожалению, как показывает практика, этого не удается сделать в силу междоусобных разногласий.
Одним из слабых звеньев казахстанской дипломатии является неспособность грамотно обосновать и предъявить претензию китайской стороне. До сего момента размер (экологического, экономического и прочего) ущерба никто не изучал и не подсчитывал. Следовательно, мы сами не знаем, сколько теряем и к чему это может привести в будущем. Может получиться так, что мы просто «останемся с носом»!
К чему приводит обмеление трансграничных рек? К целому комплексу проблем. Экономика и промышленность страны начинает испытывать спад в развитии. Нарушается экологический баланс в регионе. Трансграничные реки не только мелеют, но также и приносят с собой различные заболевания, связанные с загрязнением. От этого страдает местное население. Кроме того, Иртыш, как известно, доходит и до России. Следовательно, наносится ущерб и еще одному государству.
Уже исходя из этого, можно было бы предъявить китайской стороне далеко немалый счет.
Естественно, в Казахстане прогрессивная часть населения возмущается по поводу того, что Китай забирает воду себе. По большому счету, это ее законное право, возмущаться. В данном вопросе, прежде всего, следует винить себя, потому что мы не можем сделать технико-экономическое обоснование потерь. Даже если представить себе фантастическую ситуацию, что китайская сторона выразит готовность возместить потери, мы не сможем сказать, сколько мы теряем.
В ответ на санкции Китая по забору воды, можно было потребовать кроме денежного возмещения, еще и восполнение водными ресурсами в виде пресной воды. Иными словами, поставлять такой же объем воды, сколько забирается из реки.
Касым Дускаев, доцент кафедры гидрологии суши КазНУ им. Аль-Фараби, в целях разрешения проблемы раздела и обращения водных ресурсов предлагает создать гидроэкологическую электронную карту Центральной Азии.
В настоящий момент есть карты локальные, касающиеся одной страны, одного бассейна или же какой то конкретной ситуации. Но, к сожалению, нет картографического материала по целому региону.
Сегодня идея по созданию такой карты есть только на бумаге. В теории она представляет собой сложную систему, предусматривающую создание целых слоев электронных карт, учитывающих и международные стандарты. Такие карты позволят не только оценивать существующую ситуацию, например, с загрязнением воды, но и моделировать и прогнозировать ситуацию на будущее. Не хватает, как всегда, какой-то «мелочи»: финансирования.
После развала СССР между бывшими собратьями возник конфликт по поводу раздела водных ресурсов, которого раньше не было в принципе из-за того, что все управлялось из Москвы. Этот конфликт превратился в одну из дезинтеграционных энергий между бывшими собратьями.
Что самое интересное, Казахстан, богатый природными, минеральными ресурсами остается бедным на водные запасы, что, следовательно, делает его уязвимым. Дефицит воды — один из факторов, объясняющий преобладание в советский период добывающих производств над обрабатывающей промышленностью. Обычно обрабатывающая промышленность требует воды в несколько раз больше, чем добывающая.
Если взглянуть на карту республики, то бросается в глаза, что большинство промышленных центров находится вдоль крупных рек — Иртыша, Урала, в Семиречье. В район Караганды и Темиртау серьезная индустрия пришла вместе с водой, проведенной туда по каналам от главных водных артерий. Прежде всего, это канал Иртыш-Караганда.
Мало того, что водных ресурсов не хватает, они еще и распределяются неравномерно. К примеру, как известно, плохо снабжается водой Центральный Казахстан. Воды также не хватает в прикаспийском районе. Воду там подают порциями в определенное время суток, причем рыжего цвета. Дефицит воды создается из за изношенности местного опреснителя. Далеко не столичного качества течет вода по водопроводным трубам в сердце нашей Родины — стольном граде Астанинском. Все это, конечно, отражается и на здоровье граждан.
В ситуации, когда ближайший регион Китая — Синьцзян — продолжает бурно развиваться, следует опасаться сокращения поступления воды с его территории. Под ударом могут оказаться обширные районы юго-востока и северо-востока Казахстана.
Но наибольшая угроза нависла над Балхашом. Главный наполнитель этого озера — река Или, которая, в свою очередь, на 70% формируется в Китае.
Продолжается «водный шантаж» и стороны Бишкека. Юг страны входит в своеобразный водно-хозяйственный комплекс с соседними центрально-азиатскими государствами и не может рассматриваться в водном плане как самодостаточный регион.
Сравнительно спокойно в бассейне Урала, где в ближайшее время серьезного увеличения водозабора с российской стороны не намечается.
Безопасными в водном отношении можно назвать только районы родниковых озер. В основном они концентрируются на территории Костанайской, Северо-Казахстанской и Восточно-Казахстанской областей. Можно заметить, что именно здесь находится основная продовольственная житница страны. Но благополучные в плане водных ресурсов, эти земли вряд ли легко выдержат нагрузку, которая их непременно ожидает в случае водного коллапса на Или, Сырдарье, Чу и Иртышу.
Судя по действиям руководства государства, можно сделать вывод, что степень водной угрозы, которая нависла над РК, осознается. Однако трудно назвать предпринимаемые действия эффективными.
Китайская сторона увеличивает водозабор из трансграничных рек, а кыргызская продолжает использовать воду в энергетическом, а не ирригационном режиме.
На сегодняшний день объем возобновляемых водных ресурсов в Казахстане в средний по водонасыщенности год составляет порядка 100 кубокилометров.
46% водных ресурсов приходит к нам реками из сопредельных государств: России, Таджикистана, Узбекистана, Кыргызстана и Китая. И только около 56% формируется на территории республики. Это создает большую зависимость Казахстана по водным ресурсам от географических соседей.
Процентное соотношение по странам выглядит следующим образом.
Примерно 19-20% поступает из Китая, около 15% приходит из Узбекистана, 8% — из России и 3% — из Кыргызстана. Но и здесь есть парадокс. Казахстан полностью не может использовать все водные ресурсы, которыми обладает. К примеру, ощутимую часть стока Иртыша мы должны пропускать в Россию.
Таким образом, с учетом перечисленного, объем возможных для использования водных ресурсов в Казахстане составляет 50 куб. км в год. Невольно возникает вопрос: сколько вообще воды нужно экономике и хозяйству Казахстана?
Ежегодная потребность экономики и хозяйства республики в водных ресурсах составляет 35-40 куб. км. Одной из главных особенностей порядка возобновления водных ресурсов является их динамичность. Грубо говоря, один год может быть очень урожайным на восполнение водных запасов, а следующий год — более бедным.
Для примера: многоводным годом можно считать тот, когда объем возобновляемых водных ресурсов может увеличиваться до 120 кубокилометров. Маловодным годом считается тот период, когда общий объем водных ресурсов не превышает 60 куб.км, а возможный к использованию сток снижается соответственно до 25 куб. км.
При стабильной потребности экономики страны, непостоянное возобновление водного ресурса, плохо отражается на ней.
Обеспеченность большой части территории водой не превышает 50% от потребности.
Тот же центральный регион Казахстана обеспечивается за счет канала Иртыш Караганда, т.е. водами той же реки Иртыш.
В данном контексте также возникает вопрос, как используются водные ресурсы республики в целом?
Примерно 70% воды в РК используется в сельском хозяйстве. Для сравнения, в Узбекистане эта цифра составляет 90%. При этом в нашей стране орошаемые земли, составляя незначительную часть общей площади пахотных земель, дают 70% всей сельхозпродукции Казахстана. В основном, это стабильные урожаи риса и других зерновых культур на поливных землях.
Сейчас много говорят о том, что и Балхаш ждет судьба Арала. В действительности такие опасения не лишены оснований, поскольку за последние десятилетия уровень оз. Балхаш снизился более чем на 2 метра. В настоящее время наблюдается стабилизация уровня озера, но это явление временное, связано оно, по-видимому, с интенсивным таянием ледников в последние годы. Но что будет с озером, когда исчезнут ледники? А именно такое развитие ситуации не исключают наши специалисты-гляциологи.
Специалисты в области гидрологии сетуют на то, что один из передовых вузов страны КазНУ испытывает проблемы с недобором на данную специальность.
А меж тем проблема раздела водных ресурсов требует наличия профессиональных кадров, которые пока в дефиците. В то же самое время, подготовка профессиональных кадров, способных решать наши водные проблемы, — это очень важная стратегическая задача.
Государству необходимо было бы создавать центры подготовки гидрологов для решения водных проблем непосредственно в регионах и на самих реках: на Иртыше, Или, Урале, Сырдарье и т.д.
Проблема заключается в том, что вопросами водных ресурсов, по старинке, чиновники и эксперты занимаются, находясь в Алматы или Астане. Естественно, такая практика устарела и порой выглядит комично.
По всей видимости, совместное использование и раздел трансграничных водных ресурсов — это проблема долгосрочного порядка. Трудно себе представить, что она может решиться в обозримом будущем. И это решение потребует сложного, системного подхода. По всей видимости, с этой проблемой придется жить и грядущим поколениям.
Нехватка питьевой воды давно превратилась в глобальную проблему. Реалии свидетельствуют, что потребность в воде постоянно возрастает. Причем рост потребления водных ресурсов вдвое опережает увеличение населения планеты. Данное положение вещей совершенно естественно, если принять во внимание, что вода — обязательный компонент практически всех технологических процессов промышленности и сельскохозяйственного производства.
Особенно остро она стоит в развивающихся странах, где и без этого проблем более чем достаточно.
Казахстан из-за природно-географических условий всегда испытывал дефицит водных ресурсов. Но в последнее время «битва за воду» превратилась в неотъемлемую составляющую жизни страны. Футурологический взгляд всецело обещает, что обстановка на «водном фронте» будет лишь накаляться и потребует дополнительных усилий в борьбе за место под солнцем, то есть — под водными потоками.
Электронный адрес автора: martinyhop2003@mail.ru