ПРИХОДИТЕ И СМОТРИТЕ!
На финишную прямую выходит процесс утверждения поправок в Закон “О деятельности организаций, осуществляющих функции по защите прав ребенка”. Документ во многом революционный. Он, например, существенно расширяет обязанности специалистов по контролю безопасности детей.
– Если врач увидит избитого или подавленного ребенка, он должен сообщить об этом. То же самое – учитель и социальный работник. Если они этого не сделают, на них налагается штраф. Ранее эта норма действовала только в отношении педагогов, но теперь решено ее расширить, – рассказала журналистам после презентации законопроекта в сенате мажилис-вумен Светлана БЫЧКОВА.
При этом расширяются полномочия общественников. Если сейчас члены национального превентивного механизма могут приходить далеко не во все школы-интернаты и прочие закрытые учреждения для детей, то вскоре законодательный пробел будет устранен. Разработчики надеются, что это позволит снизить количество случаев жестокого обращения.
ЛЕЧЕНИЕ ПОДРОСТКОВ БЕЗ СТАЦИОНАРОВ
Впрочем, основная задача закона – сделать так, чтобы как можно меньше детей, в принципе, попадали в такие заведения. Наконец-то пришло понимание того, что подростковые преступления надо предотвращать.
– Сейчас сокращается число детских домов, центров адаптации несовершеннолетних и так далее. Но остаются здания, остается квалифицированный штат, и, чтобы использовать данный потенциал, на базе этих учреждений создаются центры поддержки несовершеннолетних, – говорит Светлана Бычкова.
Чтобы посетить такой центр, необязательно ждать, пока ребенок нарушит закон, достаточно соответствующего желания родителя или опекуна. По сути, это еще одно подтверждение обязанности взрослого человека отвечать за поступки своего ребенка. По нынешнему законодательству трудного в воспитании подростка можно просто отдать в специализированную школу-интернат. И, как рассказывал мне однажды региональный директор представительства Международной тюремной реформы (PRI) в Центральной Азии Азамат ШАМБИЛОВ, в трудные при желании можно было записать и нормального ребенка, который стал ненужным. Так, в одной из спецшкол училась девочка, которая просто стала лишней в рамках второго маминого брака и рождения новых детей. И аналогичных случаев множество. Теперь же в закрытую школу ребенка отправят только по очень веским причинам. Любители сбегать из дома, прогуливать уроки и ругаться с окружающими исправляться будут в новых центрах, как шутит Светлана Бычкова, “амбулаторно”.
– То есть приходят к специалисту, общаются и уходят. Это гуманнее и дешевле, чем “стационарное” лечение в интернате, – объясняет она.
Тех же, кто все-таки получил среднее образование в спецшколе, хотят избавить от клейма "трудный подросток". Депутаты предлагают убрать из аттестата об образовании сведения о том, что ребенок окончил школу для детей с девиантным поведением.
– Ребенок получает документ об образовании, и там написано, что он окончил подобное учебное заведение. А ему ведь нужно поступать куда-то. Это стигматизация, и в дальнейшем она мешает ему социализироваться. Или вырастет, родит собственного ребенка, а он найдет этот документ, что папа окончил такую школу… Поэтому это не должно фигурировать в названиях школ, – убеждена Светлана Бычкова.
НИ ЛЮБВИ, НИ ТОСКИ, НИ ЖАЛОСТИ
Вместе с тем, как признают в министерстве внутренних дел РК, в последние годы наблюдается рост числа рецидивистов среди несовершеннолетних.
– У нас, по статистике Генеральной прокуратуры, в 2018 году увеличение рецидивов составило 5,5 процента по сравнению с предыдущим годом. В том числе доля преступлений против половой неприкосновенности несовершеннолетних выросла на 8 процентов. По данным МВД, случаи рецидивных преступлений среди несовершеннолетних с 2014 года увеличились в 7 раз: было 69, стало 471, – озвучил тревожную статистику сенатор Дархан САТЫБАЛДЫ.
Как уверены депутаты, рост вызван гуманностью законодательства.
– Сейчас при достаточно серьезных проступках, совершенных несовершеннолетними, возможно примирение. И ребенок видит, что один раз помирились, второй… В итоге у него может сложиться ощущение безнаказанности. Поэтому и нужны эти центры поддержки. Чтобы ребенок не совершал повторного преступления, он должен, во-первых, осознать свою вину. Во-вторых, надо понять, что у него есть либо какие-то наклонности, либо среда, которая толкает его на преступления, и проработать эти факторы, – говорит Светлана Бычкова.
Будут ли делать законодательство в отношении подростков строже – пока неизвестно, но вот в отношении некоторых взрослых – точно да. Так, уже с лета отчимы и мачехи за преступления в отношении несовершеннолетних будут отвечать наравне с родителями или педагогами. Разработчики резонно отметили, что от отчима-агрессора ребенку деться некуда, и то, что в уголовных делах он потом проходит как “случайный прохожий”, несправедливо. Для справки: по Уголовному кодексу половое сношение с детьми до 16 лет наказывается лишением свободы до 5 лет, а те же деяния, совершенные родителем, педагогом либо иным лицом, на которое возложены обязанности по его воспитанию, наказываются на срок от 7 до 10 лет.
С ЦЕНТРАМИ ПОНЯТНО, А ВОТ НА МЕСТАХ ЕСТЬ ВОПРОСЫ
Но основные надежды разработчики связывают именно с центрами поддержки несовершеннолетних. Именно они будут не наказывать, а исправлять подростков, попавших в трудную жизненную ситуацию.
Как заверили в комитете по защите прав ребенка МОН РК, преобразования не потребуют дополнительных средств: новые центры можно будет создать в рамках выделенного на защиту детей бюджета. Вот только депутаты опасаются, что на местах идеи образовательного ведомства могут просто не сработать.
– Те функции, которые мы теперь возлагаем на управления образования, наверное, потребуют перераспределения сил на местах. Но на уровне районов существует по всем вопросам только один отдел из трех человек, а в городских и областных управлениях всего один человек осуществляет деятельность по защите прав детей. И у него есть еще множество дополнительных функций. Так что кто будет реализовывать эту деятельность на местах – большой вопрос, – говорит сенатор Дархан Сатыбалды.
Некоторого скепсиса добавляет то, что даже на презентации законопроекта в верхней палате парламента, то есть буквально за месяц до вступления поправок в силу, чиновники от минобра так и не смогли четко и внятно пояснить, кто и в какой мере отвечает за создание новых структур. По идее, руководить процессом должен профильный комитет по защите прав детей, но очевидно, что без участия специалистов от медицины и социальной защиты не обойтись.
Нашли сенаторы и еще один пробел, устранять который уже просто нет времени.
– Я не увидела в законопроекте ничего о деятельности детского омбудсмена. Хотелось бы, чтобы уполномоченный по правам ребенка получил уточнения его причастности к защите прав ребенка, – говорит сенатор Бырганым АЙТИМОВА.
Обязанности детского омбудсмена в Казахстане уже почти год исполняет сенатор Сауле АЙТПАЕВА, но на обсуждение поправок в законодательство, так или иначе перекликающихся с ее деятельностью, она не пришла. С чего начинаются кривые дорожки наших детей и как уберечь их от неверных шагов
– Мы всех приглашали. Она сенатор, так что знала о нашем заседании. Почему не пришла – я не знаю, – нехотя прокомментировала Бырганым Айтимова отсутствие на обсуждении законопроекта “О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты РК по вопросам, связанным с деятельностью организаций, осуществляющих функции по защите прав ребенка” главного по защите этих самых прав.
Но в любом случае депутаты намерены в обозримом будущем четко прописать ее обязанности как уполномоченного по защите прав ребенка.
АСТАНА