В поисках срединной линии

А накануне российское правительство одобрило и представило президенту для вынесения на ратификацию подобное соглашение между Россией и Азербайджаном. Постановление подписал премьер-министр Михаил Касьянов. Таким образом, треугольник Россия-Казахстан-Азербайджан в переговорах по Каспию в ближайшее время получит дополнительные юридические основания.
В последние недели активизировался процесс двусторонних переговоров также и на юге. Агентство «Media press» распространило на днях информацию, которая звучала почти сенсационно: в частности, сообщалось о том, что власти Туркменистана и Ирана договорились о разделе южного сектора Каспийского моря и о совместном освоении ресурсов в этой зоне. Поскольку азербайджанское информационное агентство обнародовало эту новость первого числа, то сначала показалось, что это — первоапрельская шутка.
Однако, разумеется, это был не розыгрыш, а вполне понятное желание заинтриговать читателей громким заголовком. На самом деле речь шла об итогах первой двусторонней встречи экспертов по статусу Каспия, на которой обсуждались возможности и условия построения реального диалога. Иранскую делегацию на переговорах возглавлял спецпредставитель по вопросам Каспия Мехди Сафари, а туркменскую — вице-премьер Еллы Гурбанмурадов.
Как бы то ни было, никаких важных межправительственных соглашений подписано не было, более того, переговоры, по сути, прояснили лишь один главный момент — готовность Ашгабата и Тегерана отклониться от своего традиционного курса на пятистороннее соглашение по Каспию по направлению к сепаратным договорам.
В официальном пресс-релизе, распространенном по итогам «первого раунда туркмено-иранских консультаций по вопросам определения статуса Каспия и совместного сотрудничества», помимо того, что он прошел «в духе взаимопонимания», говорится об осознании «назревшей необходимости выработать принципы определения срединной линии между соседними прикаспийскими государствами с учетом положений Конвенции ООН по морскому праву, а также других норм и принципов международного права». Казалось бы, участники ашгабатских консультаций вполне определенно вызказались за деление Каспия по принципу срединной линии, на котором основываются указанные выше двусторонние договоренности между северными прикаспийскими странами. Однако, при этом, в официальном сообщении отмечается, что «эксперты Туркменистана и Ирана в ходе поиска принципов разграничения на Каспийском море руководствуются, в первую очередь, принципами справедливости, уважения суверенитета и взаимной выгоды». Как конкретно и на практике будут соотноситься все эти принципы с принципом срединной линии, стороны пока не поясняют.
Суть так называемого принципа модифицированной срединной линии, которого придерживаются Россия, Казахстан и Азербайджан, принято, как известно, объяснять формулой: делим дно — вода общая. В протоколе к Соглашению между Российской Федерацией и Республикой Казахстан от 6 июля 1998 года, подписанному 13 мая прошлого года, говорится, что, устанавливаемые Протоколом географические координаты прохождения модифицированной срединной линии разраничения дна северной части Каспия необходимы для «осуществления суверенных прав на недропользование». Определя начальную и конечную точки МСЛ, Протокол поясняет, что конечная точка «может быть принята в качестве точки стыка линий разграничения дна Каспийского моря в целях недропользования между Российской Федерацией, Республикой Казахстан и Азербайджанской Республикой, что будет зафиксировано в трехстороннем соглашении между ними». В этой связи, принцип определения координат в двусторонних соглашениях внутри треугольника идентичен, поскольку, помимо прочего, устанавливает положения по освоению новых геологических структур, «замыкающие изогипсы которых будут пересекаться модифицированной срединной линией».
Туркмения и Иран, по словам их официальных представителей, «взаимно заинтересованы в ускорении освоения углеводородных ресурсов южного сектора Каспийского моря». На переговорах в туркменской столице особо подчеркивалось, что «делимитация позволит обоим государствам приступить к активной реализации совместных проектов разведки и добычи нефтегазового сырья на приграничной морской территории». Однако, в отличие от северных соседей, Ашгабат и Тегеран предлагают определить экономическую зону (до 40-45 миль) для каждой из двух стран, причем, по мнению туркменской стороны, двадцать из них будут открыты для свободного мореплавания.
В сравнении с предыдущими подходами (туркменский — широтный, иранский — равнодолевой), последний вариант действительно представляет собой определенный компромисс. Тем не менее, очевидно, что и это предложение в будущем вряд ли получит активную поддержку остальных трех стран. Похоже, что и сами инициаторы не очень уверены в его перспективности, хотя Туркменистан, например, выразил готовность начать аналогичные двусторонние переговоры с другими прикаспийскими государствами.
Считается, что Тегеран и Ашгабат решили создать двойственный союз с целью создания необходимых условий и возможностей для ведения переговоров с Баку по спорным каспийским месторождениям, а также для налаживания сотрудничества с Москвой по разработке туркменских приграничных нефтегазовых структур.
В последнем случае речь идет о совместном освоении южной части туркменского шельфа моря. На прошедших переговорах Ирану было вновь предложено принять участие в разведке и добыче трех нефтеносных углеводородных блоков на основании соглашения о разделе продукции. Партнером по этому СРП должно стать АО Зарит, учрежденное ранее российскими компаниями Зарубежнефть, Роснефть и Газхиминвест. В первый раз официально туркмены предложили совместно разрабатывать свой шельф Ирану во время мартовского визита С. Ниязова в Тегеран. Тогда, кстати, туркменский президент отметил, что, поскольку «пятисторонние договоренности на Каспии реально пока не получаются», то в будущем, учитывая наличие двусторонних договоренностей между Россией, Казахстаном и Азербайджаном, могут быть достигнуты подобные соглашения между Ираном и Туркменистаном.
Незадолго до ашгабатской встречи, министр иностранных дел Ирана Кямал Харрази подтвердил, что «позиции Туркменистана и Ирана по каспийским проблемам являются общими», но добавил при этом: «…юридический статус Каспийского моря должен разрабатываться на базе и с учетом договоров между СССР и Ираном, заключенных в 1921 и 1940 годах. Правовой режим моря должен приниматься всеми прикаспийскими государствами и должен быть всеобъемлющим». Российские СМИ, комментируя итоги первого раунда туркмено-иранских консультаций, не преминули заметить, что Иран, настаивающий на необходимости соблюдать положения советско-иранских договоров 1921 и 1940 годов, которые «не предусматривают создания национальных секторов на Каспии, вдруг заговорил о таких секторах».
В сложившейся ситуации, Азербайджан, имеющий спорные территории, начал проявлять излишнюю нервозность: в течение десяти дней было сделано два диаметрально противоположных заявления. Так, 24 марта, заведующий отделом внешних связей аппарата президента Азербайджана Новруз Мамедов сказал буквально следующее: «Тот факт, что в ходе недавнего визита в Иран президента Туркменистана двустороннее соглашение по статусу Каспия не было подписано, положительно отразится на общем ходе переговоров…Мы оцениваем данный факт положительно, так как позиции Ирана и Туркменистана противоречили позициям остальных трех прибрежных государств. Соглашение между Ираном и Туркменистаном могло бы создать кардинальные противоречия в позициях прикаспийских стран и завести дальнейшие общие переговоры по Каспию в тупик». А уже 4 апреля он же заявил, что Азербайджан с удовлетворением воспринял стремление Ирана и Туркменистана заключить двусторонние договоренности по разделу Каспия. Агентство «Тренд», ссылаясь на слова Н. Мамедова отметило: «…сам факт сближения позиций прикаспийских стран по морским границам и статусу водоема уже можно считать положительным явлением. Как отметил представитель президентской администрации, в Баку не теряют надежды на то, что в ближайшем будущем позиции Тегерана и Ашхабада по статусу Каспия станут идентичными позиции других прикаспийских государств. H. Мамедов также подчеркнул, что лидеры Ирана и Туркменистана не нарушили логического хода переговоров прикаспийских стран и не ставят под вопрос существование заключенных прежде аналогичных двусторонних документов между Азербайджаном, Россией и Казахстаном».
Российские власти пока воздерживаются от каких-либо комментариев по поводу формирующегося ирано-туркменского сепаратизма. Хотя, возможно, вопрос этот будет затронут в ходе визита С. Ниязова в Москву, на переговорах с В. Путиным, где предполагается подписать российско-туркменское соглашение о сотрудничестве в газовой отрасли на предстоящие 25 лет. На прошлой неделе, беседуя с главой ОАО «Газпром» Алексеем Миллером, С. Ниязов отметил: «Очень важно, что сотрудничество Туркменистана и России, имеющих мировые запасы газа, строится на взаимовыгодной основе и рассчитано на долговременную перспективу…Будущие туркмено-российские межгосударственные договоренности в газовой отрасли станут базисом для укрепления и расширения полномасштабного сотрудничества, что важно для обоих государств как в экономическом, так и в политическом плане».
Отношение Казахстана к вопросу, скорее всего, прояснится еще до очередной встречи спецпредставителей по Каспию в Астане, намеченной на май текущего года. Вероятно встреча станет подготовительным мероприятием для проведения саммита в иранской столице, на котором, как ожидают, «могут быть достигнуты важные договоренности». Как пояснил на днях Виктор Калюжный: «ценность встреч на высшем уровне в том, что есть возможность руководителям государств собраться и обсудить каспийские проблемы, чтобы в дальнейшем добиваться их эффективного решения».