“Секретная карта” из обычного магазина
Зимнее спокойное солнце медленно опускалось в воды Индийского океана. С утра небо, разразившееся кратковременным и бурным ливнем, было затянуто грозовыми тучами, сейчас же кромка облаков затерялась где-то у горизонта. С высоты холма, на который завела меня дорога, ярко-оранжевый диск выглядел долькой апельсина, погруженной в чашку капучино. Последние лучи плавно угасли. Я стою на склоне, разглядывая окрестности. Совершенно один. Высота, помеченная на двухкилометровке в квадрате g7, как два горба верблюда, вырастает из зеленого моря эвкалиптового леса. Столь подробная карта, купленная в обычном австралийском магазине, у нас, в Казахстане, является “секретной информацией”. А здесь еще и с пометками маленьких тропинок и отдельно стоящих домов. В поселок сегодня не доберусь, до него по лесу около 40 км, пора подумать о ночлеге. Дорожная сумка под голову, спальный мешок с непромокаемым чехлом – что еще надо страннику для отдыха?! Ах да, ужин! Ну, за этим дело не станет. Прямо у подножия – небольшая роща из мандариновых деревьев, а завтра, бог даст, отведаю что-нибудь и из настоящей кухни аборигенов.
Дубинки и бумеранги были бессильны
Когда лет двести назад первые европейцы обосновались на Австралийском континенте, они столкнулись с многочисленными группами туземцев, которых назвали аборигенами. Слово “aborigine” – латинского происхождения, переводится “с самого начала”. С чем я совершенно согласен: с приходом колонизаторов история современной Австралии начиналась заново. Различия цивилизаций было колоссальным. Австралийские аборигены имели достаточно высокоразвитую культуру и не изобрели эффективного оружия. Их хозяйство было гармонично приспособлено к природным условиям именно пятого континента. Для выживания в природе хватало копий с каменными наконечниками, дубинок и бумерангов. Племена могли похвастать чрезвычайно сложной организацией социальной системы, удивительными достижениями в искусстве и… полным отсутствием письменности. Темная, с коричневым оттенком кожа, густые вьющиеся волосы, характерная форма черепа – это не все отличия колонистов и туземцев. Прожившие более 40 тысяч лет в отрыве от другого мира, они считали себя хозяевами Австралии. А тут воинственные белые!
Ночной лес: пора вставать, пока никто не пожаловал
Ночь хлынула на заросли эвкалиптов, как из ведра. Долгие сумерки просто захлебнулись в кромешной тьме! Устроившись поудобнее в развилке крупных ветвей, я долго вслушивался в звуки леса. Чем ярче загорались на перевернутом небосводе Южного полушария звезды, тем явственнее, громче и отчетливее становились звуки, шорохи, отголоски ночи. Треснула ветка, другая. В кроне соседнего дерева недовольно завозились попугаи. Их яростные схватки и крики сопровождали мой путь весь вечер. С наступлением ночи наконец-то угомонились! Но следом за птицами заохали и заверещали наземные обитатели. Повседневный круговорот дикого мира…
Наглухо застегиваю спальный мешок, оставив снаружи только кончик носа. Надеюсь, его никто не отгрызет! Постараюсь заснуть. Пока не взошла луна.
За пару часов до рассвета просыпаюсь. Не столько потому, что выспался, а скорее из-за удивительной тишины, сменившей какофонию звуков. Прохладно. Краем глаза замечаю движение под деревом. Какой-то небольшой зверь обнюхивает остатки мандаринового ужина. Яркий свет фонаря выхватывает из темноты глаза-бусинки и тонкий нос. Пока щелкаю затвором заранее подготовленного фотоаппарата, он беззвучно растворяется в кустах. Что ж, пора вставать, пока еще кто-нибудь не пожаловал.
Какой абориген не любит быстрой езды?!
Ориентируясь по навигатору, передвигаюсь со средней скоростью 5,5 км в час. Умный прибор отчетливо выводит трек, с заданной частотой выставляя точки. Да, аборигенам жилось не так вольготно, да и поселенцам тоже. По бумажной карте до дороги километров пять и еще 25 до поселка. К вечеру доберусь. Если федеральные трассы – это асфальтированные магистрали великолепного качества, то проселочные – обычные грунтовки. Каково же было удивление, когда в облаке пыли из-за поворота вынырнул пикап и, промчавшись мимо, остановился в пятидесяти метрах впереди. Похоже, не только я такой любопытный. Дверь старенькой “Тойоты” со скрипом отворилась, за рулем – абориген. Не буду описывать все хитросплетения общения и выяснения, кто есть кто. Только уже через несколько минут мы мчались по направлению на север.
А вот на средстве передвижения и облике водителя стоит остановиться подробнее. Из стекол в машине было только лобовое. Спидометр и прочие полезные мелочи, может, и работали, но давно. Когда на GPS скорость перевалила за 110, сзади громко заблеяла… коза. Животное, втиснутое за водительское сиденье, видимо, не одобряло такого ускорения. Хозяин – кудрявый парень лет двадцати пяти, расценил это совсем иначе и прибавил ходу! Шорты, майка и китайские сандалии на босу ногу – таков незамысловатый прикид моего добровольного помощника. Суровое выражение лицу придавали крупные надбровные дуги и… пиво, которое местный Шумахер, морщась, периодически отпивал из банки. “Гуд бир!” – пиво предложено искренне, как отказаться… На самом деле гуд!
Разговор явно завязывался. Оказалось, что Патрик живет в паре сотен километров от Перта, а сейчас едет к родственникам, вот, козу захватил да холодильник. GPS запищал, сигнализируя о приближении к конечной точке моего маршрута. Пора выходить. Притормозив у развилки, Патрик указал направление на поселок, приложился к бир и надавил на газ. Рев мотора и блеяние козы затихли. Так закончилась первая встреча с аборигеном в буше.
Нет, это не Северный Казахстан!
Одноэтажные домики уютно вписались в окружающий пейзаж. На улице ни души. Если бы не экзотические растения, очень похоже на маленькую деревню Северного Казахстана. Правда, из-за тонкой проволочной изгороди выглядывают страусы да в центре стоит ветряк с насосом… Пора подкрепиться, то есть заправиться. Вот на заправку и пойдем. По дороге заглядываю в заведение с буквами «М» и «Ж» – точно, не наша деревня. Все стерильно, даже заходить неудобно.
Еда – это то, что быстро бегает, высоко прыгает и размножается!
В придорожном кафе, как и на улице, пустынно, тихо и никаких запахов. Кухней не пахнет!.. Хеллоу! Маленький китаец появляется внезапно, откуда-то из-под стойки. Далее следует диалог: “Добрый день! У вас можно плотно позавтракать? Что-нибудь мясное, побольше. – О! Гуд бой! – У вас есть меню? – Одну минуту! – Не надо минуту, я хочу плот…”. Китаец исчезает так же внезапно, как появился. Взяв из холодильника сок, сажусь за столик. Пока там что-то готовится, молодая китаянка приносит графин с холодной водой, салаты, хлебцы, палочки. Сенкс! Через полчаса хозяин с подносом, заставленным шкварчащими сковородками, торжественно вплывает в зал. Скажу честно, более экзотических блюд из мяса не пробовал. Поев и расплатившись, решаюсь выведать, что же это я съел. Понятно, не биф! С невозмутимым видом китаец выводит меня во двор и указывает на живых представителей австралийской фауны, не ведающих, что их ждет. Надеюсь, что теперь и я буду быстрее бегать, выше прыгать и прочее.
Навстречу “времени грез”
Еще несколько лет назад считалось, что первые австралийцы перебрались на континент
20 000–40 000 лет тому назад через перешеек из Индонезии и Новой Гвинеи. Но последние археологические находки отодвигают границу на порядок дальше. Уникальность племен аборигенов несомненна. Они – живое воплощение законов природы, правда, исковерканное европейской цивилизацией. Продвигаясь вглубь континента, я ищу доказательства мифического “времени грез”. Не того, что продается за деньги любопытным туристам на театрализованных представлениях. Может быть, мне повезет…
(Продолжение следует)
Александр КИСЛОВ, казахстанский участник проекта российского фонда кругосветных экспедиций