Доверие – твердая, но хрупкая валюта
30-летний юбилей со дня падения Берлинской стены 9 ноября отметили открытием выставки “Власть чувств. Германия 19/19”. Авторы работ – немецкие историки Уте и Беттина Фреверт – раскрывают всю палитру чувств в разные эпохи через 140 исторических фотографий и факсимиле. Символика разрушения стен вновь обретает актуальность в наши дни, когда усиливается эскалация политических, экономических и иных конфликтов.
Как отметила на вернисаже представитель посольства Германии в Казахстане Валентина ГОЛЬДМАН, в день падения Берлинской стены спустя 30 лет граждане страны испытывают разные, порой противоречивые чувства – от радости до горечи воспоминаний:
– Эмоции всегда были двигателями политических и общественных процессов, реформ, демократизации, но также являлись предметом политической инструментализации манипулирования. И даже сегодня. Увидеть Берлин. И сдаться его примечательностям
Расскажем читателю “КАРАВАНА” о некоторых красках в палитре чувств. Доверие – в политике это твердая, но крайне хрупкая валюта. После 1919 года многим было трудно доверять новому Веймарскому государству с его часто менявшимися лидерами и правительствами.
Слепо и безоговорочно люди отдали свои голоса лично Адольфу Гитлеру: “Фюрер, приказывай – мы следуем за тобой”.
В ГДР много говорилось о доверии, однако к своим гражданам страна относилась с очень большим подозрением и создала разветвленную систему слежки Штази. Поскольку демократические силы тоже опасаются эрозии доверия, недоверию в них отводится легитимное место – в парламенте существует возможность голосования по вопросу о доверии правительству и вотума недоверия. Но и без того избиратели наделяют избранных своим доверием лишь на определенный срок и могут менять свое мнение каждые пять лет. Такой возможности у них не было ни в Третьем рейхе, ни в ГДР.
Кстати, на фотополотне, раскрывающем тему доверия, авторы представили итоги опроса 2015 года “Кому можно доверять”: 80 процентов граждан Германии ответили – полиции. Далее в списке – юстиция и суды, а замыкают тройку НПО. Правительство и политические партии – в аутсайдерах.
Братский поцелуй и отмена любви к государству
Интересно в своем проявлении и чувство ностальгии. К “остальгии” (“ост” по-немецки “восток”, понятие описывает тоску по былым временам ГДР) сегодня добавилась “вестальгия” (“вест” – запад). Многие склонны идеализировать времена до падения Берлинской стены. В Веймарской республике, когда демократия еще находилась в зародыше, часто люди тосковали по отрекшемуся императору и его империи. На смену им пришли генерал Первой мировой войны Пауль фон Гинденбург и ефрейтор Адольф Гитлер. А сегодня лозунг: “Нам нужен сильный вождь, который твердой рукой правил бы Германией во всеобщее благо”, пользуется популярностью лишь у ограниченного меньшинства.
Говоря о симпатии, авторы выставки задаются вопросом, теплы ли отношения между Ангелой Меркель и Эммануэлем Макроном. Была ли симпатия между Гельмутом Колем и Михаилом Горбачевым, когда в 1990 году они вели переговоры о вступлении воссоединенной Германии в НАТО? И что, собственно, выражал “братский поцелуй”, которым обменялись Эрих Хонеккер и Леонид Брежнев в день 30-летия ГДР?
Бесспорно, между политиками бывают симпатия и антипатия. Однако влияют ли личные чувства на их решения – вопрос спорный. Значительно более важную роль здесь играют государственные интересы.
Зависть: тот, кто выступает за введение высоких налогов на имущество и критикует непомерные бонусы менеджерам, часто слышит в ответ, что причина этих инициатив – именно это чувство. Не будучи упомянутой вслух, зависть служила причиной многих политических кампаний. Антисемиты винили евреев во всех бедах и во времена национал-социализма не стеснялись обогащаться за счет их состояний.
“Социальная зависть” существовала и в ГДР, хотя разница в доходах там была намного меньше, чем в ФРГ. Постоянно растущая с 1990-х годов неравномерность в их распределении заставляет многих людей задаваться вопросом о справедливости. Злые языки называют это завистью.
А что же сказали авторы выставки о любви? Уже в 1920-е обсуждался вопрос, кто кого может любить и с какими последствиями. Современники тех лет выступали за права незамужних матерей и их детей, а иногда – за однополую любовь. В первые годы существования ФРГ велась ожесточенная борьба против “смешанных браков” между протестантами и католиками. И только постепенно утвердилось понимание того, что любовь – это личное дело каждого. Государство тоже перестало быть объектом любви – во всяком случае, на Западе.
В то время как учителя в ГДР воспитывали в своих подопечных “любовь к социалистической родине”, избранный президент ФРГ Густав Хайнеман в 1969 году на вопрос о том, любит ли он свою страну, ответил: “Я люблю свою жену – и всё”.
Давайте быть честными со своими эмоциями
Казахстанская художница Сауле СУЛЕЙМЕНОВА называет выставку работ немецких коллег символичной:
– С немецкой скрупулезностью авторы попытались проанализировать эмоции, которые управляют людьми. И постарались сделать это максимально честно. У нас с этим большая засада – с честным определением чувств. Страх, который генетически сидит со времен сталинизма, ашаршылыка, репрессий, управляет людьми, думающими, что ничего невозможно. Это рабская психология.
Германия постоянно пытается анализировать и быть честной со своими эмоциями. Чувство вины, которое очень деструктивно, с одной стороны, с другой – очень важно. С самого детства в немецких школах прорабатывают опыт нацизма, фашизм, даже дети мигрантов привлечены к этому процессу, подчеркнула собеседница “Каравана”. И есть надежда, что не будет повторения этого зла. Сауле Сулейменова: О красоте и уродстве
– У нас был сталинизм, половина казахов погибла во время голода, но эти темы не прорабатываются, люди не хотят вспоминать негативное из прошлого. Может быть, нам надо поучиться у Германии?.. Надеюсь, и мы сумеем преодолеть страх, зависть и открыть свободу, любовь, солидарность – потрясающие чувства, которые 30 лет назад помогли упасть Берлинской стене. Пусть рушатся стены между нами,– сказала в разговоре с нами художница.
А другой мастер кисти – Асхат Ахмедьяров – представил на вернисаже перформанс на тему отчуждения. В кирзовых сапогах, контрастирующих с тонким миром искусства, художник вывел на полотне это чувство в красном цвете.
НУР-СУЛТАН