Не робот, а артист
Основная трудность заключалась в том, что, как сказал художественный руководитель балета театра Турсынбек НУРКАЛИЕВ: “Для наших артистов классического танца было сложно перейти к стилю модерн. “Этот недостаток свойствен всем постсоветским театрам, – прокомментировал ситуацию Борис Эйфман. – Танцуют, как принято в классике: сами по себе, не видя партнера. Главное – выше прыгнуть и дольше прокрутиться. Ребятам пришлось учиться работать в разных техниках, соединяя в танце пластику и психологию, классику и модерн. Чтобы больше внимания было для развития артистизма, выразительности, чтобы был не робот балета, а артист балета”.
Борис Эйфман поставил сотни спектаклей, многие посвящены теме творца, художника. Есть балет о Чайковском, Мольере, балерине Ольге Спесивцевой. Страдания и муки, которые испытывает скульптор, создавая гениальные творения, – вот что он показал в “Родене”. На какие жертвы пришлось идти и Родену, и его возлюбленной Камилле Клодель ради творчества. Это был уникальный дуэт двух талантливых скульпторов: ей 18 лет, ему 42, она уже создает шедевры. Вспыхнувшая любовь сначала стимулирует творчество обоих, а потом испепеляет, опустошает Камиллу, которая остаток жизни провела в сумасшедшем доме. “Наш спектакль – о поисках идеальной формы, постоянной борьбе и о трагической любви”, – сказал Эйфман.
В балете – много страсти, страданий, любви и творчества. Выражаются эти эмоции новыми, необычными для наших зрителей средствами. Геометрия пластики, изломанные линии тела с секундным замиранием в позе, полная стопа с носком, оттянутым вверх, и тут же канкан, прокрутки, прыжки – все есть в этом балете. Но самое главное – пластика тела сочетается с артистизмом, игрой, мимикой лица. Великолепны главные исполнители партий Родена и Камиллы – Жанибек ИМАНКУЛОВ и Айгерим БЕКЕТАЕВА (во втором составе: Рустем СЕЙТБЕКОВ и Гаухар УСИНА). Хорош кордебалет, создавший свой характер, выступивший с задором, добавивший драйву в действие.
Эффект неожиданности
Спектакль Эйфмана – сплошная интрига. Она в самом сюжете, в любовном треугольнике (жена, любовница и Роден), в создаваемых скульптурах и, наконец, в ритмике действия. Хореограф широко использует эффект неожиданности, сбоя ритма: за печальным следует бравурное, за счастьем – страдание, за отчаянием – просветление. Гармония создается из дисгармонии.
Балет получился сексуальным, чего стоят только скульптуры, сотворенные из “обнаженных” тел – одетых в костюмы телесного цвета. В спектакле совершенно потрясающие зрительные образы: морская волна, к примеру, или самый финал, где в полной темноте вверху светится единственное окно, где скульптор с разбитым от страданий сердцем продолжает творить…
Астана