На заседании координационного Совета по борьбе с преступностью и коррупцией, прошедшем 10 октября в Павлодарском акимате, все остальные вопросы повестки померкли по сравнению с этой проблемой…
Хотя главы Северного и Южного отделов выступали порознь, доклады стоило объединить для создания полной картины.
После нехитрых расчетов выяснилось: с начала года павлодарскими подростками совершено 215 преступлений, большая часть — кражи, грабежи и разбои. Самое криминогенное время — с полуночи и до семи утра, а самая неблагоприятная обстановка складывается в городских профессиональных школах, лицеях и колледжах.
В числе самых неблагополучных в плане криминала школ: №№ 2,6,19,22,23, 24, 28,33,42,43. Список, что и говорить, немалый, пока не помогает даже значительное увеличение штата школьных инспекторов.
И хотя полицейские постоянно проводят рейды по учебным заведениям, подвалам-чердакам близлежащих домов (в рамках операции «Подросток», к примеру), статистика неумолима…
Павлодарские депутаты, надо заметить, обладают весьма хорошими навыками счета: как только были оглашены данные, избранники поставили вопрос ребром — что делает полиция, кроме рейдов по близлежащих дворам и чтения лекций в учебных заведениях (тем более, что все мы знаем их форму и подачу — скука неимоверная, скорее для галочки, нежели для пользы). Потому как, может, общая преступность и снизилась в городе на 21% (данные озвучили сами начальники отделов), да вот только подростковая растет неимоверными темпами.
«Вы слышали же, какие они вопросы задают на ваших лекциях? — вопрошал один из депутатов. — Про то, можно ли носить нунчаки для самозащиты, будет ли уголовная ответственность, если вдруг в карманах обнаружат насвай? А вы называете причиной правовую безграмотность. Очень они в правовом плане грамотные, нынешние подростки…»
Оппоненты немного растерялись от такого напора. Единственное, что можно было сказать в таком случае: по мнению большинства зарубежных криминологов, профилактика преступлений — дело семьи, школы, спортивных секций, общественных и религиозных организаций, то есть институтов гражданского общества. Сотрудники же органов внутренних дел должны преступления раскрывать. Пока же профилактикой подростковых преступлений у нас занимаются только органы внутренних дел, вот и теряются наши стражи порядка, не зная, что ответить на философские вопросы: «Кто виноват? Что делать?».
На Западе полицейские, столкнувшись с подобной проблемой, все чаще и чаще привлекают к социальному контролю юношеской преступности общественные организации. В одном из интервью вице-министр внутренних дел Алик Шпекбаев озвучил эту идею: «Мы прекрасно понимаем, что подобную работу невозможно проводить силами одного лишь МВД. Поэтому мы активно привлекаем к ней другие государственные органы, неправительственные организации и СМИ».
Но пока у нас это не стало массовой практикой, увы.
«Совместно с Союзом кризисных центров Казахстана мы вышли с предложением создать единый телефон доверия для детей и молодежи, оказавшихся в кризисной ситуации и нуждающихся в помощи, — рассказал Алик Шпекбаев. — Также прорабатывается вопрос открытия специализированного WEB-сайта».
Надо заметить, в Англии уже есть такой проект (казахстанская идея — лишь повторение того опыта), но многие англичане относятся к нововведению скептически, потому как у детей из неблагополучных семей, как правило, нет доступа к сети (это в Великобритании, где интернет «течет» чуть ли не из каждого утюга, что уж говорить о нас…)
Много на Совете говорили о необходимости постановки на учет все большего числа ненадежных подростков, и депутаты поддержали идею. Правда, не учли одного… Есть в криминологии такое понятие, «стигматизация». Теория «метки» объясняет рост преступности несовершеннолетних очень просто и понятно. Если видеть в подростке потенциального преступника, называть его соответственно, то коллектив не примет его как «своего». Невозможность адаптироваться среди сверстников заставит искать новое поле для самореализации, чаще всего — преступное… Вот где нужна помощь психологов-исследователей, чтобы подсказали, стоит ли идти таким путем. И запретом продавать сигареты и алкоголь несовершеннолетним ситуацию не изменить (городские депутаты предложили наказывать не только продавцов, но и отбирать лицензии у магазинов, сотрудников которых уличат в нарушении закона, весьма спорная мера с точки зрения законности).
Пик подростковой преступности в Казахстане случился в 2002 году, постепенно показатели удалось немного снизить. Всплеск ее наблюдается во всем мире, причем все больше тяжелых преступлений. Специалисты видят причиной не только социальные, экономические и «культурные» проблемы, но и кризис семьи. Как иначе объяснить то, что в экономически вполне благополучной Великобритании каждый третий юноша от 14 до 15 лет говорит, что хотя бы однажды совершал правонарушение.
К сожалению, одними лишь усилиями полиции проблему нам не решить.
Фото с сайта http://www.rg.ru