Теория отНОСительности

Конечно, географическое влияние не есть абсолютный фактор, влияющий на форму носа, к примеру, японца токийского, индейца перуанского или африканца замбийского. Но неверным будет и безоговорочное отрицание того, что климатические условия практично приспособили дыхательный орган — кому для жизни в горной местности, кому — для равнинной.
Судите сами: широкий и низкий нос аборигенов черного континента не перегружен заботами о минусовом температурном режиме. На другой широте, холодной и снежной, жители крайнего севера дышат маленькими носами — чтобы не пропускать сразу большое количество крепко остуженных градусов и избежать тем самым обморожения.
А вот горным жителям высокие узкие носы необходимы как воздух, который, собственно, они и прогоняют для «сугреву» по своей длинной «вертикали». Плюс такое достоинство справляется с повышенным давлением и влажностью вершин.
Именно о выдающихся носах, азербайджанских, армянских, грузинских, одним словом — восточных, все нижесверстанные абзацы.
В грустной комедии великого Ростана злополучный нос явился причиной любовной неудачи главного героя. Вислый, длинный, нелепый, смешной — на потеху всем, на досаду — несчастному обладателю.
Сюжет комичный в прозе литературной. А в реальной? Когда каждый день Мамука, Вагэ, Арташес идут по улицам паспортно-режимного города Москва, спускаются в метро, или не идут по улицам в день проведения футбольного матча Динамо-Тбилиси — Спартак.
Как много их считают слишком явно выражающий национальную принадлежность нос — досадной помехой? И есть ли особенности «национальной ринопластики»?
Нина РЫБИНСКАЯ, врач высшей категории, главный врач клиники пластической хирургии и косметологии «Лантан», последнему вопросу удивилась:
— Есть личное мнение человека, решившего изменить форму носа,
есть рекомендации специалиста, но каких-то особенностей при хирургической коррекции так называемого восточного носа нет.
— А как же теория о влиянии климатических условий?
— Давайте назовем ее теорией относительности. Ведь если, к примеру, армянин, живший в горной местности, переехал, допустим, в Москву, отпадает и необходимость в «специальном» носе. Это, конечно, вовсе не означает, что ему немедленно нужно бежать к пластическому хирургу, он и в городе замечательно справится с новой для него формулой азота-кислорода.
— И если вернется назад в Армению…
— Случится то же самое наоборот. Операция не влияет ни на какие функции, которые могли бы привести к нарушению дыхательного процесса. Здесь другой момент: практически невозможно придать дооперационную форму уже прооперированному носу. Ведь как бывает: превратил хирург маленький и плоский азиатский нос в большой и тонкий за счет увеличения костного отдела имплантантами, а пациенту не понравилось — возвращай, мол, прежний вид. И вот в этом случае уже есть риск повредить анатомию внутреннего носа.
— Какую форму чаще всего заказывают ваши клиенты?
— Европейский нос. Прямой, без горбинок, чтобы никакого носа картошкой или провисающего или, напротив, чуть вздернутого кончика. Вот такой он, идеал красоты, по мнению клиентов, и не только моих. Коллеги из других клиник и медицинских центров так же говорят — большинство мечтают стать европейцами.
— Это возможно при типично восточной внешности? Ладно, изменил форму носа, а как же миндалевидный разрез глаз и «монгольские» скулы?
— Нос, конечно, фигура центральная. Заметьте, в художественной литературе, когда описывают внешность героя, могут не придать значения, как нехарактерным, бровям, рту, щекам, но обязательно упомянут нос.
Нос и глаза определяют наш тип лица, придают ему разное выражение. Вот, немного вздернутый нос — какие сразу ассоциации о человеке? Слегка вздорный, легкомысленный характер, личность легко увлекающаяся, наверняка, смешливый. Это только пример, пусть читатели не примеряют на себя данную характеристику.
— Получается, через внешность можно изменить характер или представление о нем других ?
— Получается, так. Это, пожалуй, самый сложный вопрос — как скорректировать, чтобы будущий нос соответствовал общей картине, чтобы он сохранил какие-то индивидуальные особенности лица.
— Сделать предварительно компьютерное моделирование.
— Это, безусловно. Но изображение на экране — не живой человек. На компьютере можно приладить любой нос, но не каждый нос можно скорректировать оперативным путем. Ринопластика не всесильна. Мы, к примеру, не занимаемся африканскими носами в силу их анатомических особенностей, да и, думаю, нелепо бы смотрелся африканец с римским профилем или миниатюрным «корейским анфасом» с пухлыми губами. Но, опять же оговорюсь, это личный выбор решившего кардинально преобразиться.
— Почему все же люди хотят изменить свой национальный облик? Кавказец стать славянином, скандинавка — латиноамериканкой?
— Думаю, этот вопрос лучше задать психологу. Ну а то, что, как мне кажется, на поверхности — каждому из нас в той или иной мере присуще два совершенно противоположных стремления: быть как все и в то же время отличаться.
Ну надоело человеку ничем не выделяться из многих тысяч горбоносых, а дай-ка я превращусь в необыкновенного для здешних широт!
И что мне звезды в небе, я сам — звезда. А у другого обратная ситуация: пришлось ему покинуть родину, все новое на новой земле, и населяют ее другие люди с «неправильной» какой-то внешностью. Нет, сам он нестандартен, а еще и скромен, и потому любопытные взгляды и бесцеремонное тыканием пальцем — не для него.
— Но примут ли его, видоизмененного, соплеменники?
— Я могу только повториться — каждый волен поступать, как сочтет нужным. Мое мнение: пластическая операция — очень личное дело. И уж конечно не мне решать — стоит ли пациенту прислушаться к пожеланиям своей семьи, общины, своего рода или клана. Соблюсти традицию или нарушить ее.
— В вашей практике были случаи, когда от ваших пациентов отказывалась семья?
— Нет, слава Богу, таких проблем в нашей клинике не возникало.
— А каких избежать не удалось?
— Какой. Да и ту я бы назвала не проблемой, а тревогой, скорее. Знаете, такое слегка нервное ожидание, предвкушение — что же в итоге получилось. За результат переживаем и я, как врач, и, разумеется, пациент. Пока, к счастью, разочаровавшихся не было.
— Ни одного, кто испытал шок от порядком изменившегося отражения в зеркале?
— Нет, и это не хвастовство. Все очень просто — пациент не видит метаморфозы в течение, примерно, недели-полутора, пока наложена повязка. За это время сходят отек, небольшое покраснение и синяки под глазами. Вот если бы хирург немедленно, только-только человек от наркоза отошел, и на — любуйся, тогда, конечно, сплошные истерики и обмороки были бы. Но такой вариант исключен однозначно, потому что именно наружная твердая повязка фиксирует форму носа. Сними ее и что? Труд хирурга, деньги и чаяния пациента — все пойдет прахом.
Немного терпения и уже через две недели после операции с новым носом можно показываться на люди. Полный же период восстановления и становления формы — около полугода.
— И уже пожизненная гарантия или ринопластика, как омолаживание, дает эффект лишь на несколько лет?
— Ринопластика — это навсегда. Кстати, существует распространенное мнение, что после хирургического вмешательства нос становится более хрупким. Это миф, он, как раз, наоборот, из-за образовавшихся подкожных рубцовых тканей и костных мозолей становится менее травматичным, ударостойким, как мы его называем. Не стоит бояться слова «рубцы», они быстро заживают, и со временем превращаются в тончайшие светлые полоски, которые не всегда разглядишь, даже если очень захочешь.
Именно о выдающихся носах, азербайджанских, армянских, грузинских, или, одним словом — восточных, все вышесверстанные абзацы. Казалось бы, их великое множество получится….
Множество получилось, но не все по задуманной теме, она ускользнула из-под носа. Восток опять оказался тонким делом.