Перед вами — новогодняя история «Журналист меняет профессию» наоборот, произошедшая на самом деле в одном из городов нашей родины.
— Добрый день уважаемые телезрители, с вами программа «Криминальная хроника», и я, ее ведущая Таисия Мирзоян. Сегодня у нас в гостях пресс-секретарь областного суда Айгуль Хамитова. А пригласили мы ее в связи с тем, что весь город потрясен недавним решением суда о выселении на улицу молодой женщины с двумя маленькими детьми, которым вообще некуда податься. Айгуль, почему суд принял такое жестокое решение?
Камера по замыслу автора и ведущей программы стремительно перемещается с журналистки на пресс-секретаря и обратно. Первая настроена по-боевому, вторая растерянно оправдывается, мол, суд руководствовался законом. Женщина развелась с мужем, а квартира принадлежит свекрови, собственник вправе требовать выселения. Потому, как бы ни было жалко, мать с детьми оказалась на улице.
— Мы здесь должны думать в первую очередь не о взрослых людях, а о детях. Тем более, у этой свекрови есть, где жить, у нее еще две квартиры. Почему не сказал свое слово орган опеки и попечительства? — напирает журналистка.
Красавица-судья и на общественных началах пресс-секретарь павлодарского облсуда, чье обаяние всегда сильно мешало пишущей братии задавать каверзные вопросы, вдруг сама превратилась в фурию. Ситуация в студии накалилась. Оператор, Андреас Нойманн в восторге забылся и перешел на родной язык:
— Гут, гут!
— Оказалось, что задавать неудобные вопросы трудно, — комментирует свой первый журналистский опыт судья Мирзоян. Поэтому я вспомнила вас, как мы сидели на брифинге, и вы спрашивали: «кого ж мы будем сажать, если следователи и дальше будут работать также непрофессионально, и присяжным придется всех оправдывать?». Включила эту интонацию, и дальше все пошло как по маслу.
Андреас Нойманн, один из организаторов прошедшего под занавес 2009 года в Астане семинара — тренинга для координаторов по связям со СМИ и пресс-секретарей судов Казахстана, приехавший учить наших служителей фемиды как правильно общаться с прессой, на минутку забыл, зачем явился из Германии, и прямо на глазах коллег принялся откровенно склонять Таисию Мирзоян к смене профессии.
— Знаете, я работал адвокатом, а теперь работаю журналистом. Поменял работу, и не жалею об этом, — взволнованно убеждал он. — Я думаю, вам тоже стоит задуматься и стать журналистом, я вижу, у вас есть к этому задатки, их нужно развивать.
Коллеги пресс-секретари сначала изумились, а потом устроили овацию.
— А вас устроили ответы соратников, у которых вы в качестве журналиста брали интервью? — поинтересовалась я у Мирзоян.
— Да, я заметила, когда судьям задаются неудобные вопросы, мы стараемся сразу отбиться и сбежать. Но я же знаю работу изнутри, и я знаю — как спросить, и что спросить, чтобы судье было трудно ответить общими фразами. Вот, например, когда я на семинаре выступала в одном из сюжетов в роли судьи, мне задавался вопрос: как вы можете объяснить недавнее ЧП в здании суда, когда на подсудимого было совершено нападение родственниками потерпевшего. Не моргнув глазом, я ответила, мол, суд в этой ситуации не при чем, виновата конвойная служба, которая не смогла обеспечить надлежащую охрану подсудимого, к ней и обращайтесь. Зато когда я в той же сценке выступала уже в качестве журналиста, слово «подсудимый» вообще не произносила, а прижала судью так: почему суд не обеспечил надлежащую охрану участников процесса? Поскольку заботиться об участниках процесса — обязанность суда, у нас же тоже есть служба безопасности, судебный пристав.
Увы, на просьбу дать мастер-класс по реальным громким делам, приговор суда по которым возмутил общественность, таким, к примеру, как дело редактора «Алма-ата Инфо» Есергепова или правозащитника Жовтиса, Таисия Юрьевна ответила отказом. Не потому, что не придумала — как прижать коллег, а по этическим соображениям. Зато предложила другой вариант: для того, чтобы научить павлодарских журналистов задавать судьям вопросы, на которые нельзя ответить казенными фразами со ссылкой на закон, с нового года в стенах облсуда будет организован своеобразный ликбез. Работники пера смогут изучить кое-какие вопросы гражданского, уголовного и административного права.
— Так значит, Нойманна не послушались, и в журналисты не пойдете? — поинтересовалась я.
— До окончания школы единственной моей мечтой было стать врачом-хирургом, потому что моим кумиром была Зинаида Николаева Раздорская, которая и сейчас работает в Иртышской районной больнице. Я видела, как этот человек может принять правильное решение в любой трудной ситуации, не имея современной аппаратуры. К ней и сегодня едут лечиться люди с разных уголков Казахстана и России. Потом случайно моя профессиональная ориентация поменялась на 180 градусов, я решила стать юристом. Потому что на моем жизненном пути встретился такой человек, из-за которого я захотела стать судьей — Людмила Андреевна Бусыгина, около 20 лет проработавшая в Иртышском райсуде председателем. Ее до сих пор люди помнят, настолько это авторитетный, уважаемый был человек. А теперь вот после 17 лет работы судьей я вдруг подумала: а наверное я могла бы быть журналистом. Ну вот такой человек я увлекающийся, нравится мне все новое. Может, правда, уйти в отставку, пойти на телевидение?
Одним словом, вопрос с трудоустройством Таисии Мирзоян остается открытым. Пока же она твердо уверена только в одном — надо срочно приобрести костюм. Пиджак, с ровной линией в плечах, создает выигрышный аккуратный образ на экране, неважно — пресс-секретарь ты или журналист. Этому, и другим профессиональным правилам, которые очень хорошо работают, если их соблюдать, тоже учил Нойманн.
А еще Мирзоян мечтает называться спикером — как пресс-секретари судов в Германии. Потому что звучит красиво.
P.S. — А вы знаете, что ваша Таисия Юрьевна собирается уходить в журналисты? — выдала я новогоднюю новость председателю павлодарского облсуда Ермеку Серекбаеву.
— Пусть идет. Но только после того, как из журналиста подготовит судью, — не моргнув глазом, ответил он.
На снимке: а если взять, и совместить должность судьи с профессией репортера?
Ольга Воронько, Павлодар