В минэкологии РК заверяют в том, что узбекская сторона официально не уведомляла о планах построить АЭС, тогда как в минэнерго утверждают, что Ташкент не обязан информировать соседей.
У отечественных экспертов отношение к этому вопросу в большинстве своем негативное, однако независимый эксперт и директор центра исследовательских инициатив "Ma'no" Бахтиёр Эргашев из Узбекистана в недавнем интервью нашему порталу отметил, что стабильно развивающийся Узбекистан — это всегда позитивный фактор для того же Казахстана, а строительство АЭС — это только плюс для стран Центральной Азии.
Мы решили продолжить эту тему и сопоставить мнения двух сторон. Корреспондент медиа-портала Caravan.kz связался с отечественным экспертом, председателем Ассоциации практикующих экологов Казахстана Лаурой Маликовой и узбекским специалистом, руководителем Бухарского гуманитарно-правового центра Шухратом Ганиевым, дабы провести параллель между обсуждениями и общественным отношением к этой инициативе в Казахстане и Узбекистане. Кроме того, наши спикеры дали оценку вытекающим факторам, возможным рискам и прочим аспектам на фоне обсуждаемой темы.
Лаура Маликова. Фото — Facebook
— В результате ядерных испытаний на Семейском полигоне у казахстанцев сформировалось отрицательное отношение к использованию атомной энергии, — подметила Маликова в начале беседы. — После неоднозначного заявления новоиспеченного министра экологии, геологии и природных ресурсов о строительстве АЭС в Казахстане общественность выразила свое резко отрицательное мнение о строительстве АЭС. Общественный резонанс усилился после ЧП в Арыси. Позже Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев отметил, что мнение общественности будет учтено.
Теперь Узбекистан заявляет о намерениях построить АЭС в Джизакской области возле озера Тузкан, недалеко от Шардаринского района Туркестанской области Казахстана. Общественность Узбекистана в СМИ и в соцсетях активно выражает свое несогласие с намерениями правительства Узбекистана, также граждане направляют обращения правительству и парламенту Узбекистана с требованием разъяснить ситуацию. Как будут развиваться события, зависит от дальнейших действий правительства Узбекистана, — считает председатель Ассоциации практикующих экологов.
Как отметила эколог, на данный момент Республика Узбекистан не является стороной Конвенции ЭСПО и Орхусской конвенции, согласно которым нужно учитывать трансграничное воздействие проекта и учитывать мнение общественности при принятии решения, что делает население юридически уязвимым. Однако в соответствии с требованиями Закона Республики Узбекистан от 25.05.2000 г. № 73-II "Об экологической экспертизе", НПО и общественные организации могут проводить общественную экологическую экспертизу проекта оценки воздействия на окружающую среду (ОВОС) вне зависимости от проведения государственной экологической экспертизы. Результат общественной экологической экспертизы носит рекомендательный характер. Также, согласно законуз "Об экологической экспертизе", заказчики экологической экспертизы могут публиковать в СМИ объявление о проведении государственной экологической экспертизы. В этом случае в течение месяца со дня завершения экологической экспертизы публикуются сведения о ее результатах. Также Узатом заявил о том, что в соответствии с требованиями МАГАТЭ намерен вынести на общественное обсуждение проект ОВОС с приглашением соседних стран. Кроме того, и Казахстан, и Узбекистан являются членами МАГАТЭ. Казахстан в соответствии с внутренними документами МАГАТЭ может поднять вопрос радиационной безопасности в южных регионах страны в связи со строительством АЭС в Узбекистане.
— Стоило ли узбекским властям принимать решение в отношении этого вопроса столь быстро? Возможно, им следовало вынести этот вопрос на обсуждение общественности?
— На данный момент, насколько мне известно, решение правительством Узбекистана еще не принято. Есть лишь намерение построить АЭС, и в данное время на определенной приоритетной площадке возле озера Тузкан институтом из Киева ведутся инженерно-изыскательные работы на соответствие площадки критериям МАГАТЭ по безопасности расположения ядерных установок.
— Говоря о вытекающих последствиях и рисках строительства АЭС как для Узбекистана, так и РК, что можно отметить в первую очередь?
— Согласно Требованиям Безопасности МАГАТЭ № NS-R-3 оценка соответствия площадки для ядерных установок должно проводиться с учетом частоты возникновения и тяжести последствий внешних природных и техногенных событий, а также возможных сочетаний такого рода событий, которые могут повлиять на безопасность установки. Для данного региона должны быть собраны и должны быть тщательно проанализированы с точки зрения достоверности, точности и полноты соответствующие доисторические, исторические и инструментально зарегистрированные данные и документация по случаям и серьезности важных природных явлений или техногенных ситуаций и видов деятельности. Так в 2013 году в мае в нескольких регионах Узбекистана произошло землетрясение. Эпицентр землетрясения находился на территории Узбекистана на расстоянии 50 км к западу от Джизака и в Джизаке сила подземных толчков составила 5 баллов. Если Правительство Узбекистана не учтет этот факт при определении соответствия площадки требованиям безопасности МАГАТЭ, то вероятность аварий в результате природного явления как землетрясение повышается и это сеет определенное беспокойство в обществе.
Второй риск, о котором упомянула госпожа Маликова, — это радиоактивные отходы. Хоть выбросы не выделяются из АЭС, радиоактивные отходы создают ряд рисков не только для местного населения, но и для Казахстана. В соответствии с соглашениями в этой области каждая страна должна хранить свои радиоактивные отходы на своей территории. После отработки топливными элементами своего срока в соответствии с соглашениями о мирном атоме они будут направлены в Россию на переработку. При перевозке радиоактивных отходов создается риск для регионов Казахстана, через территорию которых они будут доставлены в Россию. Также при дальнейшем хранении твердого остатка радиоактивных отходов в Узбекистане есть риск радиационной опасности для населения.
— В этом контексте стоит учесть уже существующее радиоактивное загрязнение в Ферганской долине вдоль реки Сырдарья, которое создает проблемы для местного населения и люди связывают онкологические заболевания с хранением этих радиоактивных отходов.Также важно отметить, что Айдар-Арнасайская система озер, которая включает озеро Тузкан, включена в список Рамсарских угодий — водно-болотных территорий, важных для сохранения птиц. При заборе воды для нужд потенциальной АЭС из озераТузкан это может привести к обмелению и к разрушению экосистемы местности. Также использование воды озера для теплообмена может привести к тепловому загрязнению, что также регулируется требованиями безопасности МАГАТЭ.
При обсуждении строительства такого объекта с высоким риском важно учесть социальные аспекты. Узбекистан в отличие от Казахстана в результате своей изолированности сохранил свои традиции, и это страна, где по сей день женщины и мужчины сидят за разными столами на общественных мероприятиях. Также стоит отметить, что в обществе Узбекистана принято непреклонно уважать мнение старших, невзирая на факты, как это присуще другим странам Центральной Азии. Принимающие решения лица авторитарны и зачастую склонны принимать решения вопреки фактам и мнению общественности. С учетом вышесказанного строительство АЭС на границе с Казахстаном и эксплуатация, которая в условиях Узбекистана исключает всестороннее участие с правом голоса всех заинтересованных людей может стать напоминанием о событиях на Чернобыльской АЭС. И этот сценарий может привести к конфликтам в регионе и к дестабилизации ситуации в Центральной Азии, — добавила наша собеседница.
— А что касается положительных сторон?..
— Строительство АЭС имеет только одну положительную сторону — это полное обеспечение Узбекистаном своего рынка электроэнергией. Это исключило бы систематический отбор мощности и электроэнергии Узбекистаном из Казахстана. Но влияние на окружающую среду, риски настолько превалируют над выгодами проекта, что лучше инвестировать в системы хранения энергии и развивать ВИЭ. При таком варианте даже при худшем развитии событий отрицательных последствий будет меньше, чем при строительстве АЭС, к тому же это не будет иметь региональный характер, — заключила Лаура Маликова.
Другой наш собеседник, руководитель Бухарского гуманитарно-правового центра Шухрат Ганиев, в начале разговора отметил актуальность и остроту данной темы в общественной среде Узбекистана.
Шухрат Ганиев. Фото — kaktakto.com
— Общественноть в Узбекистане поставила весьма остро вопрос о строительстве АЭС еще с начала обсуждения этой темы с представителями России. Независимые СМИ публиковали опросы жителей зон, где намечается строительство АЭС, также это активно поднималось в социальных сетях. Необходимо учитывать, что все это происходило в стране с весьма жестким традиционно отношением к свободе слова и мнения. Сейчас, по нашим предварительным подсчетам, в группе против строительства АЭС объединено около 11 тысяч граждан, а петиция набирает голоса в том числе и в среде узбекских диаспор за рубежом. Конечно, питать иллюзии, что дело дойдет до массовых демонстраций, митингов и открытых протестов в стране, до сих пор сохраняющей весьма жесткое отношение к любым проявлениям свобод, я бы не стал. Но протесты в соцсетях и мнения независимых экспертов по отношению к планам властей России и Узбекистана по строительству АЭС весьма жесткие, — сказал господин Ганиев.
— Согласно Конвенции ЭСПО, страна, намечающая строительство атомной станции, должна проинформировать о планах соседние государства, которые могут выступать "затрагиваемой стороной". Но, с другой стороны, Узбекистан не является стороной Конвенции ЭСПО, в связи с чем не несет обязательств по уведомлению сопредельных стран о планировании строительства АЭС. Как может разрешиться эта ситуация? Удастся ли Казахстану получить сведения о деталях проекта будущей атомной электростанции? И вообще, сможет ли наша республика как-либо повлиять на текущий процесс?
— По мнению многих экспертов, процесс официального диалога между соседями Узбекистана, и, в частности, с Казахстаном, начал приобретать видимость искусственного ухода от темы. Ташкент вообще не выдает никаких инициатив по рассмотрению этого вопроса, но это ясно с точки зрения логики. Как смогла бы казахстанская сторона повлиять на процесс? Полагаю, на сегодня, кроме возможностей Нур-Султана использовать традиционные рычаги и механизмы, созданные между двумя наиболее влиятельными с точки зрения геополитики региона странами, есть весьма действенный метод вовлечения в рассмотрение этого вопроса новых игроков — США и ЕС. Стратегия создания новых опор в этом споре (если он существует в природе) уже привела к тому, что новый узбекский режим начинает позиционировать себя как кремлевский, и времена, когда Ташкент виделся центром с собственной политикой в регионе, на мой взгляд, увы, проходят. Будет ли Казахстан вовлекать свой лагерь союзников в этом вопросе и насколько это будет эффективно, конечно, покажет время, — добавил узбекский специалист.
Как подчеркнул наш собеседник, АЭС в Узбекистане — это не просто элемент выгодной коммерческой сделки. Многие в Ташкенте понимают, что риск попасть в многолетние зависимые отношения от Москвы весьма велик. Представители гражданского сообщества с прошлого года требуют вывести вопрос строительства АЭС на референдум, и эта позиция, как я уже упоминал, набирает обороты и в стране, и за рубежом. И все же создается впечатление игнорирования и отсутствия здравого смысла со стороны официальных лиц, понимания долговременной стратегии взаимоотношений. Но для полного понимания ситуации, по мнению Ганиева, следует выделить один из ключевых факторов, который сильно воздействует на принятие решений с обеих сторон: фактор теневых выгод от откатов в этой многомиллиардной сделке и коррумпированности принимающих решение отдельных чиновников, когда вопросы безопасности и долговременных выгод отодвигаются на задний план. Об этом говорит и весьма подозрительная поспешность в принятии решений и закрытость процесса отбора подрядчика, некоторая лихорадка в узбекских СМИ с восхвалением и безальтернативностью варианта исключительно и только "Росатома"…
— Что можно сказать о всевозможных рисках и негативных последствиях?
— В первую очередь, если говорить о последствиях, безусловно, я хотел бы отметить угрозы для безопасности населения региона. Мы помним последствия катастрофы в Чернобыле, когда регионы трех стран были выведены из зоны нормальной жизнедеятельности людей, проживающих там. Это миллионы граждан Украины, Беларуси и России. Нам усиленно пытаются доказать полную безопасность реакторов нового типа, разработанных, по словам представителей "Росатома", с учетом различных рисков. Но вся цепочка последних неудач на ряде объектов "Росатома" в Турции, Индии, Иране, а также авария на АЭС под Санкт-Петербургом и ряде других станций говорит о том, что "Росатом" всего лишь заинтересован в сиюминутной выгоде и не более. Но нам, жителям этого региона, необходимо понимать, что в случае аварии под угрозу расселения и уничтожения всего живого на многие сотни лет попадет территория Казахстана и Узбекистана как минимум с общим количеством населения от 5 до 8 миллионов человек. Специфика природных водоемов Тузкан и цепь озер Айдаркуль, созданных в результате подпитки и подземных водных линз, такова, что заражение этих водоемов приведет к распространению радиоактивного уровня на площади всех подземных линз ниже по стокам. Это огромные пространства, где другой альтернативы питьевой воде просто нет. И я уже не говорю об экологической трагедии для флоры и фауны региона.
— А можно ли отметить какие-либо явные положительные стороны этого проекта?
— Нет. Возможно, и было бы поле для маневров, если бы тендер на отбор был представлен на альтернативной основе и в нем участвовали представители других производителей, а не только "Росатом", — сказал в заключение господин Ганиев.