Николас де ПЕДРО, научный сотрудник Центра изучения международных процессов (CIDOB), (Барселона)
– Нам еще предстоит узнать, смогут ли эти переговоры заложить основу для устойчивого прекращения огня в Сирии. То, что переговоры проводят в Казахстане, безусловно, это значительный дипломатический успех. Астана укрепляется в роли уважаемого и надежного посредника, способного принять у себя сложные переговоры, а также обладающего дипломатическими навыками и способностями, чтобы стимулировать процесс выхода из дипломатических тупиков.
Иван ТИМОФЕЕВ, программный директор Российского совета по международным делам (Россия):
– Роль Казахстана в проведении межсирийских переговоров, прежде всего, посредническая. Астана может занимать позицию “честного брокера”, не будучи вовлеченной в сирийский конфликт и поддерживая дружеские отношения со всеми центрами силы. Казахстан может закрепить за собой глобальную роль дипломатического посредника, заняв нишу, которая в свое время принадлежала Финляндии.
Сам процесс межсирийских переговоров был ожидаемо сложным. Здесь и проблемы координации планов Москвы, Анкары и Тегерана, и внутрисирийские разногласия, и неопределенность роли США. Но сам факт таких переговоров – новая политическая реальность, которую трудно было себе представить еще год назад. Это редкий случай, когда столь серьезные вопросы решаются без непосредственного участия западных стран.
Андрей КАЗАНЦЕВ, директор Аналитического центра Института международных исследований МГИМО (Россия):
– Астанинская площадка предоставила еще одну дополнительную возможность найти точки соприкосновения между целым рядом умеренных групп в Сирии. Это важно с учетом того, что в последнее время наметилось сближение позиций России и Ирана с Турцией, а также есть возможность сближения позиций России и США после избрания Трампа. Так что теперь нужно найти те группы в Сирии, которые могли бы осуществлять компромиссы на местах. Для Казахстана же это важно с учетом его статуса непостоянного члена Совета Безопасности ООН и его традиционной миротворческой роли в мире.
Мухит-Ардагер СЫДЫКНАЗАРОВ, директор Института современных исследований при ЕНУ им. Л. Н. Гумилева (Казахстан):
– Мы получили опыт превентивного согласования, казалось бы, изначально несогласуемых позиций. Астанинский процесс – это этап выслушивания каждой из сторон и набросков форматов политического урегулирования конфликта. Женева – следующий стол, на сукне которого должны уже ставиться подписи.
Наша страна подтвердила статус обязательного и ответственного партнера в глазах стран-партнеров, гарантов переговоров – Ирана, России, Турции. Последние две принадлежат к разным военно-политическим блокам (ОДКБ, НАТО), все 3 имеют различные сирийские повестки, а до недавнего времени попадали в непродолжительный, но чувствительный – прямо для них и косвенно для Казахстана – период, когда Анкара и Москва были в оппозиции друг к другу.
На примере Астанинского процесса дан старт реализации пунктов Программы непостоянного члена Совета Безопасности ООН. Это не просто авторитетная миссия – это набор реальных обязательств на протяжении долгих для руководства, дипломатического корпуса, аналитических структур Казахстана, но быстрых в большом историческом времени 24 месяцев членства в СБ ООН.
И, наконец, Астанинский процесс дал дополнительный импульс узнаваемости казахской столицы и государства в мире. Люди могут не знать об ЭКСПО, не интересоваться спортом и универсиадами, но вопросы войны и мира волнуют человечество всегда.
Алибек ТАЖИБАЕВ, директор Центра аналитических исследований “Евразийский мониторинг” (Казахстан):
– Во время Астанинского процесса мы увидели положительные настроения в первую очередь среди сирийцев: огромное количество мирных жителей выходят в эти дни на рынки. А на Востоке это хороший знак.
За столом переговоров не было лишних людей, которые могли переориентировать внимание участников диалога. Сам дискурс мирных переговоров выстраивается очень своеобразно, и если в процессе диалога делать акценты на моменты, несущественно значимые (например, гуманитарные конвои), то за бортом останутся главные цели – в первую очередь безопасность людей, проживающих в зоне конфликта, и безопасность всего мирового сообщества.
Жаксылык САБИТОВ, историк, политолог:
– В сирийской дилемме что лучше – ужасный конец или ужас без конца? Надо сделать попытку и решить вопрос по созданию нового государства на территории Сирии. В том виде, в котором Сирия была, она уже не будет существовать – слишком большие противоречия между шиитами и суннитами, слишком большая негативная память, восходящая к 80-м годам, когда на территории Сирии был уничтожен один город и пострадало много суннитов. И те же алавиты могут справедливо полагать, что если власть отдадут новому коалиционному правительству, то они станут жертвами мести суннитов.
А по теории совпадающих линий конфликтов алавиты, составляющие меньшинство Сирии, сегодня социально стали жить лучше и являются элитой страны. И социальный конфликт, наложенный на религиозный, привел к тому, что нынешнее противостояние невозможно разрешить без ущерба для одной из сторон. И один из главных рецептов – чтобы и та и другая сторона выжили – это как раз мирное разделение страны.
Таисия МАРМОНТОВА, историк, политолог (Казахстан):
– Я, пожалуй, не соглашусь со своим коллегой в плане раздела. Ближний Восток – такой регион, где любой раздел возможен до бесконечного атомного дробления, поэтому это вопрос достаточно сложный. Плюс Сирия всегда была регионом мультиэтничным, мультикультурным, мультинациональным. Периодически возникавшие здесь конфликты, связанные именно с национальными меньшинствами, сменялись, и снова на передний план выходил фактор дружественного развития, потом опять начиналась локальная война. То есть реализуется теория цикла.
Асылбек ИЗБАИРОВ, директор Института геополитических исследований (Казахстан):
– Один из представителей сирийской оппозиции сказал, что в астанинских переговорах больше представлены интересы разных держав, чем интересы самой Сирии. Отчасти можно согласиться: каждая страна лоббирует свои подходы к этому вопросу, насколько удачно – покажет время.
При этом полноценными переговоры можно будет считать при условии участия всех игроков, включая Саудовскую Аравию и США. Но начало уже положено, и сделала это Астана.