Евро – как единая европейская валюта – появился только в 2002 году. До этого времени у каждой страны ЕС были свои деньги. У Германии – марка, во Франции – франк, в Италии – лира. Если первые две были образцом надежности, то лира вроде и была валютой, но как бы неполноценной.
Итальянская лира не всегда котировалась на бирже. Курс ее был сначала привязан к доллару, потом – к фунту, затем – снова к доллару. Местные компании не очень активничали за пределами Европы, поэтому роль этой валюты в мировой торговле тоже была никакой.
Но Италия, как и прежде, остается третьей экономикой ЕС. А иногда ее ВВП даже превышал ВВП Франции или Великобритании.
Но особенности экономики постоянно приводили там к бурной инфляции. Это видно даже по итоговому курсу: в 2002 году 1 евро обменивали за 1 936 лир. Сравнение некорректное, но в 1947 году 1 доллар стоил 575 лир.
Особенность итальянской экономики – активное участие государства. Правительство в Риме контролировало почти всю промышленность через Институт промышленной реконструкции (IRI). До 1992 года это был холдинг, который объединял более 150 предприятий в различных отраслях промышленности. На предприятиях и фирмах IRI работали 327 тысяч человек. Годовой оборот холдинга – порядка 50 миллиардов долларов.
Государству почти полностью принадлежали энергетика, половина транспорта и металлургии, треть горнодобывающей промышленности, четверть автопрома, многие предприятия легкой промышленности и крупные банки. Это была крупнейшая промышленная группа за пределами США.
Такую систему создал еще дуче Бенито Муссолини как ответ на Великую депрессию. Считалось, что IRI должен был стать временной структурой. Но в 1937 году правительство преобразовало его в постоянно действующее государственное учреждение. Ничего не напоминает?
Италии помог план Маршалла: гигантские вливания денег в ключевые отрасли экономики создали “итальянское чудо”. С 1951 по 1963 год экономика страны росла в среднем на 5,8 процента в год, и до 1973 года – на 5 процентов.
Но за ростом всегда приходит стагнация. 1970-е годы стали временем экономического и политического хаоса. Страну сотрясали забастовки. Нормальной была инфляция в 20–25 процентов. Дефицит бюджета стал постоянным и неразрешимыми. Курс валюты стабильно падал с 560 лир в 1973 году до 1 400 лир за доллар в 1982 году.
После создания Европейской валютной системы (ЕВС) Италия оставалась слабым звеном ЕС. В 1992 году Джордж Сорос обвалил английский фунт. Это спровоцировало валютный кризис в Европе. Упала и лира. Что заставило Италию выйти из ЕВС.
Одной из причин произошедшего стала именно структура экономики: государство – плохой менеджер для бизнеса. IRI просто не успевал следить за всем своим хозяйством. Италию от обширного кризиса спасало только то, что ее экономика не была ресурсной. Она производила промышленные товары, в которых заложена высокая доля человеческого труда. Поэтому резкие изменения курса лиры несильно влияли на валютные запасы итальянцев. При каждом скачке доллара или марки они не бежали в обменники.
Всё, что было нужно населению, страна производила сама. Импортирует Италия в основном топливо и сырье. Которые поставляет в числе прочих и Казахстан.
Если отбросить в сторону вопрос о том, чем мы торгуем, а лишь посмотрим на принципы управления экономикой, будет видно, как Казахстан и Италия где-то похожи. Доля государства в экономике нашей страны даже выше, около половины. Учтем, что мы продаем товары с низкой добавленной стоимостью – сырье, нефть и газ. Всё, что нужно для населения, мы завозим из-за рубежа. И при каждом чихе в мире нас штормит.
С внешними условиями ничего не сделаешь. Мы – малая открытая экономика, остается только принимать их как данность. Конфликт между Россией и Украиной пока не закончен. Санкции Запада против РФ никто не снял. Поэтому нам нужно учиться подстраиваться под регулярные изменения цен, условий и, главное, курса тенге. Это неизбежность, учитывая наши структурные условия.
Забудьте о стабильности. Теперь это роскошь. Стабильность сегодня – это стабильность изменений. Если хотите – стабильность хаоса.
Подобные разовые подстройки, какие мы пережили в феврале и марте, в идеале, при прочих равных условиях, не должны вызывать дальнейшего раскручивания инфляционной спирали или приводить к очередному циклическому кризису экономики. “Мы чужие на этом празднике жизни”: корреспондент “Каравана” испробовал на себе "прелести" прожиточного минимума
Это означает рост рисков для экономики. Риски всегда перекрываются ростом цен. Значит, цены будут расти. Это тоже придется понять. Но с голоду мы не умрем.
Придется перестроиться и государству. Не должно быть вечных планов по строительству “новой экономики”. Это неправильное развитие и плохая экономика. Последние годы минфин и Нацбанк стимулируют спрос и торговлю. От этого в головах у людей складывается неправильная картина мира и убеждение, что потребление – это всё. Не всё. Деньги надо направлять в реальную экономику. Для этого надо настроить денежное предложение с учетом нашей экономики, а затем уже подстраивать точечные программы развития и импортозамещения.