Соседей не выбирают?

Ряд казахстанских ученых и журналистов приняли участие в прошедшей на днях в столице Кыргызстана конференции «Центральная Азия после года перемен».
Дух конференции был определен всей той сложной ситуацией, что наблюдается сегодня в регионе, но больше всего, собственно в Кыргызстане.
Можно вспомнить, что лишь в самое последнее время произошел ряд событий, показывающих, что дела у наших соседей плохи.
В Жалалабадской области не приняли губернатора, назначенного президентом, в Бишкеке на центральной площади — митинг работников железной дороги против назначенного президентом же нового ее начальника. Премьер-министр делает заявление о криминализации власти.
Все это дает представление о политической ситуации в стране, можно смело предполагать, что она на грани полной неуправляемости.
В экономике — дела не лучше. Самое плохое, это даже не явный сегодняшний кризис, а отсутствие сколько-нибудь ясных путей, хотя бы на уровне теорий, выхода из него.
Свыше трети ВВП дает сельское хозяйство, но оно деградирует. Проекты развития международных транспортных транзитных путей фактически списаны «в архив» в связи с внутренней нестабильностью.
Серьезных надежд на качественный рост промышленности тоже нет, да и что это за сфера экономики для Кыргызстана — лишь 6% от всего занятого населения!
Местные, кыргызские эксперты отмечают, что власть, воцарившаяся в республике весной прошлого года, до сих пор не обнародовала никаких ясных планов по подъему экономики.
Да и вообще состояние системы административного управления в стране, судя по всему, примерно на таком же уровне, как и положение экономики.
Невозможно узнать даже такую цифру, как количество граждан Кыргызстана, работающих в России и Казахстане. Оценочно это от 300 до 700 тыс. человек, хотя есть мнение, что реальная цифра заметно больше. Да что там говорить, если неизвестна даже цифра нынешнего населения страны — все те же приблизительные оценки.
Неудивительно, что на таком фоне в кыргызстанском обществе в том или ином виде появляются идеи более глубокого сотрудничества с Казахстаном.
На конференции даже говорили (точнее, спрашивали) о возможности некоей конфедерации между двумя странами. Мотивы таких идей, наверное, не только в стремлении стать ближе к несоразмеримо более богатому соседу и опереться на его помощь, но и как-то подстраховаться от внешних рисков и угроз, связанных с другими соседями Киргизии.
Некоторые же участники конференции прямо задавали вопрос: будет ли Казахстан экономически помогать Киргизии по мере ухудшения ее положения?
Первая реакция в этом случае примитивна — упрекнуть соседей в попытках иждивенчества. Действительно, независимость ко всем пришла в одно время, амбициями все последние десять лет Киргизия обделена не была (сейчас мало кто вспоминает, что одно время там было модно называть свою страну «Центральноазиатской Швейцарией»). Конечно, объем природных ресурсов, которыми наделен Казахстан и Кыргызстан, несопоставимы, но и сам размер соседней с нами страны, ее населения, куда меньше, что в определенной мере компенсирует эту разницу.
Проще говоря, шансы «подняться» были примерно равными, и чего уж теперь вопрошать о помощи?
Однако, так реагировать на соседские призывы все же нельзя.
Во-первых, они вызваны отчаянием, а на это нельзя не обращать внимания. Во-вторых, есть и чисто прагматические соображения: кризис в Киргизии потенциально опасен для Казахстана. Это и нарушение поставок сельскохозяйственной продукции в южные регионы нашей республики, и, что гораздо важнее, обострение водно-энергетических проблем, и так нерешенных.
Нельзя забывать, что юг Казахстана, включая Алматы, получает газ по трубопроводу, проходящему по территории Киргизии. И уже только из-за этого, неполного, перечня, Казахстану нельзя устраняться от попыток оказания влияния на ситуацию в соседней стране. Однако в каких объемах и в какой форме?
Очевидно, что идея конфедерации — из области политической фантастики. Но остановиться на ней несколько подробнее стоит, хотя бы уже потому, что порой приходится слышать разговоры о той или иной форме «присоединения» Киргизии и в казахстанском обществе.
Но можно ли вообще говорить о каком-то экономическом балансе или просто гармонии в такой конфедерации? При всей своей экономической развитости Казахстан не «поднимет» заботу о соседней стране. Хоть она и мала, но все же население Киргизии это не менее 20% от казахстанского.
Опыт конфедеративного строительства на примере Союза России и Белоруссии показывает, что более крупный участник такого проекта годами просчитывает его стоимость для себя, даже если младший партнер находится в лучшем положении, чем Киргизия.
Внести что-то существенное в общую «конфедеративную копилку» Бишкек не сможет. А проблемы Кыргызстана лягут на плечи и бюджет Казахстана. Кроме того есть и сложный политический аспект у такой попытки решить киргизские проблемы и амбиции некоторой части (надеемся, немногочисленной) казахстанского общества. Конфедерация двух стран вызвала бы однозначно резкую реакцию в Узбекистане. Ташкент усмотрит в этом и проявление к региональному доминированию Астаны уже не на словах, а на деле, и, возможно, озаботится судьбой узбеков южных регионов Киргизии (еще одна, очень сложная проблема).
Сегодня в регионе Центральной Азии не та ситуация, когда его страны могут рисковать даже возможностью серьезных конфликтов друг с другом.
Что касается вопросов (выглядящих больше как просьбы) о помощи соседней стране, то с этим все еще более ясно: оказание помощи — акт ситуационный, такие вещи происходят когда, не дай Бог, случаются природные катаклизмы, но не в результате неумелого управления страной.
Но что делать, коль и устраниться от киргизских проблем тоже нельзя? Вероятно, Казахстану нужно определить, какие из политических сил в соседней стране наиболее трезво оценивают ситуацию и могут в принципе проводить политику, позитивно отличающуюся от той, что была в Киргизии при прежнем президенте и существует сейчас.
Хочется надеяться, что такие силы все же есть. Определившись, стоит оказывать им возможную поддержку, естественно, в корректных рамках и формах, не нарушающих суверенитета соседней страны.
До сих пор у центральноазиатских стран не было такого опыта в отношениях друг с другом (не считая чего-то подобного в узбекско-таджикских отношения времен гражданской войны в Таджикистане и узбекско-туркменских, но это, как раз, примеры неправильного, «жесткого» влияния, которое в итоге оказалось непродуктивным).
Но ситуация меняется и надо осваивать новые формы политических технологий во взаимоотношениях с соседями по региону.