Наследие звездных войн – смертельно опасные отходы, содержащие полихлордифенилы (или короче – ПХД). По предварительным подсчетам, на “Дарьяле” сосредоточено более трети ПХД-содержащего оборудования из всего объема, который к сегодняшнему дню удалось обнаружить экспертам по всему Казахстану.
Несекретные файлы
Закрытый военный город Балхаш-9 – один из милитаристических проектов Советского Союза. Здесь претворялся в жизнь уникальный проект сверхмощной радиолокационной станции (РЛС) – системы обнаружения запусков баллистических ракет противника и контроля космического пространства. Станцию, способную на расстоянии 10 тысяч километров обнаруживать в космосе предметы размером с футбольный мяч, предполагалось оснастить ядерными автономными источниками питания, поскольку годовые объемы потребляемой энергии исчислялись гигаваттами. Амбициозный проект назвали “Дарьял”.
Известно, что одновременно началось строительство пяти “Дарьялов”. Три из них после развала Союза остались вне территории России: в Литве, Азербайджане и у нас, на берегу Балхаша.
Каждое новорожденное суверенное государство распорядилось наследством звездных войн по-своему. Литовцы в порыве пацифизма взорвали станцию. Сметливые азербайджанцы сдали свой “Дарьял” в аренду России за 7 миллионов долларов в год. И только миролюбивые казахстанцы, на землях которых и без “Дарьяла” оставалось достаточно военных, ядерных и космических полигонов, не претендовали на еще одну ракетную станцию. Они предоставили России самой разбираться со своим хозяйством.
В середине 90-х россияне, забрав с “Дарьяла” все, что могло бы пригодиться, покинули совершенно разгромленную и разграбленную станцию, сказав на прощание: все, что осталось, – дарим безвозмездно. К “подарку” прилагалась официальная бумага: секретный объект обезврежен, никакой опасности для населения не представляет.
Наши специалисты побродили по сверхсекретному разбомбленному объекту. Покрутили оставшееся железо и доложили правительству: объект ни на что не годен.
Так завершилась биография уникального объекта. Проработавший всего тысячу часов “Дарьял” был выставлен на торги как незавершенка. Частная фирма купила РЛС на слом как хороший источник качественного металла и добротных стройматериалов.
Наша справка
22 мая 2001 года в Швеции была подписана Стокгольмская конвенция
о стойких органических загрязнителях. Она поставила цель для мирового сообщества: полное уничтожение всех стойких органических загрязнителей на планете до 2028 года. К Стокгольмской конвенции присоединились все страны мира.
7 июня 2007 года был принят Закон Республики Казахстан “О ратификации Стокгольмской конвенции о стойких органических загрязнителях (СОЗ)”.
По старой военной дороге
Дорогу на “Дарьял” сегодня найти не составляет особого труда. Километров 60 от города по обычной асфальтированной трассе до скромного указателя “Балхаш-9”. Потом на военную бетонированную дорогу. И по ней еще километров двадцать. Разбитая суровая бетонка, которую без малого полвека бороздили вездеходы и бэтээры, – кошмар интеллигентных городских иномарок. Но наш небольшой автокараван прошел это испытание без потерь.
Военные блокпосты с бетонки давно уже исчезли, хотя следы их пребывания кое-где еще остаются в виде ржавых щитов “Стой! Стреляю на поражение!”.
На въездных воротах нас встречает грозное предупреждение: “Опасно! Радиоактивное и биологическое заражение! Вход и въезд запрещен!”.
Поневоле задумаешься: а так ли мне надо туда входить и въезжать? Но, глядя, как эксперты без колебаний пошли вперед, я устыдилась своего малодушия.
Заброшенная планета
Дальше проходной в гражданской одежде нас не пустили. Всем выдали защитные комбинезоны, бахилы, респираторы. И мне даже понравилось, как выглядит наша компания в лучах мягкого солнышка и на фоне загадочных, пусть и разгромленных строений. Как космический десант, высадившийся на мертвой планете-свалке…
Впрочем, это сравнение не так уж далеко от истины. “Дарьял” сегодня действительно если не планета-свалка, то по меньшей мере остров, на который и высадился солидный десант экспертов, ученых и специалистов из Астаны, Алматы, Караганды и Дортмунда. Национальный координатор проекта ПРООН Амина Бейбитова (Астана), национальный консультант проекта ПРООН профессор Марат Ишанкулов (Евразийский национальный университет имени Гумилева), Йорг Ладевиг – представитель немецкой фирмы ENVIO Recycling (Дортмунд), Наталья Франковская – представитель Центра охраны здоровья и экопроектирования (Алматы), Дмитрий Калмыков – директор Карагандинского ЭКОмузея, представитель общественной экологической организации (Караганда).
Отметим особо, что именно благодаря карагандинским экологам сегодня на “Дарьяле” осуществляется проект по уничтожению стойких органических загрязнителей в рамках Стокгольмской конвенции, финансируемый Казахстаном и Германией.
Бомба замедленного действия
Четыре года назад (таким же жарким летом 2004 года) группа карагандинских экологов обследовала диковинный объект. Частная фирма приобрела на аукционе… бывшую ракетную станцию. И прежде чем разбирать ее на слом, новые владельцы пригласили экологов обследовать территорию. Все-таки военный объект, мало ли что там может таиться в бывших секретных лабораториях.
Когда-то станция была напичкана самой продвинутой, сверхточной электроникой. И, как на любой точной технике, здесь наверняка было много золота, серебра, платины…
Карагандинским экологам, конечно, прикоснуться к золоту уже не довелось. К тому времени на “Дарьяле” остались только руины. Но они обнаружили кое-что гораздо более важное, нежели платиновые проводники, – 15 тысяч (!) масляных конденсаторов. Почти тысяча из них грелась на солнышке, выставленные в ряд, прямо на земле. Повсюду следы масляных разливов, добрая половина разгерметизирована.
Дмитрий Калмыков направил запрос в ПРООН, предположив, что на “Дарьяле” обнаружен источник опаснейшего химического соединения – полихлордифенила, внесенного Стокгольмской конвенцией в список двенадцати особо опасных стойких органических загрязнителей. Ответ пришел мгновенно: специалисты не сомневаются, что на Балхаше обнаружено ПХД-содержащее оборудование. Эксперты немедленно прибыли на место для принятия мер.
Это был беспрецедентный случай. Решительные действия одной небольшой общественной экологической организации стали катализатором в осуществлении впервые в республике инвестиционного проекта по уничтожению ПХД-содержащего оборудования.
“Дарьял” – первая галочка, которую поставил Казахстан в пункте “уничтожение особо опасных стойких органических загрязнителей”.
Наша справка
Стойкие органические загрязнители СОЗ – группа химических веществ, обладающих высокими токсическими свойствами. СОЗ устойчивы к разложению и накапливаются
в живых организмах. Переносятся по воздуху, воде, мигрирующими видами рыб и животных на огромные расстояния.
Международное агентство по исследованию рака (МАИР) включило СОЗ в список самых опасных канцерогенных веществ. СОЗ являются эндокринными и иммунными разрушителями, вызывают образование злокачественных опухолей, увеличивают процент мертворожденных, врожденных уродств у новорожденных. Даже в малых дозах полихлордифенилы могут вызывать нарушения на генетическом уровне, угрожая самому существованию человечества.
На “Дарьяле” нос держат по ветру!
– В наш первый приезд на “Дарьял” ПХД в буквальном смысле витал в воздухе, – говорит Наталья Франковская. – У полихлордифенила своеобразный сладковатый запах. И он здесь был повсюду. Мы взяли пробы почвы, растений, воздуха. Обнаружили превышение ПДК в сотни, в тысячи раз. И все это буквально в двух шагах от озера. Просто трудно представить, какие могут быть последствия, если этот яд просочился до воды.
Сегодня признаки наличия ПХД на “Дарьяле” еще ощущаются. Но все-таки на территории станции уже можно ходить без респираторов. Правда, в закрытых ангарах специалисты настоятельно рекомендуют не рисковать и надевать средства защиты.
Эксперты ПРООН прибыли на “Дарьял” с конкретной миссией: проинспектировать процесс подготовки конденсаторов к отправке на завод в Германию для уничтожения.
– На сегодня мы выявили около 50 тысяч ПХД-содержащих конденсаторов, – говорит национальный координатор проекта ПРООН Амина Бейбитова. – И почти третья часть здесь, на “Дарьяле”. Хронологически на Балхаше конденсаторы обнаружены последними. Но первыми уничтожаются. В Казахстане нет завода по уничтожению СОЗ, нет специалистов, нет технологий. Есть только проблема. Нам всем крупно повезло, что карагандинские экологи обнаружили источник, что новые владельцы объекта оказались порядочными людьми и приложили все силы, чтобы очистить объект.
Черная дюжина в нагрузку
В совместном проекте по уничтожению ПХД сегодня участвуют Казахстан, Германия и частная компания, купившая на свою голову “Дарьял”.
Для предпринимателей, собиравшихся разобрать станцию на кирпичи, бетон и металлолом, приговор международных экспертов едва не стоил бизнеса.
Нелегко было услышать: на вашей территории имеется смертельно ядовитое вещество и его необходимо срочно уничтожить. Спасение человечества за свой счет не входило в планы бизнесменов. Но совесть не позволила вывезти ядовитые конденсаторы под покровом ночи на свалку. Проблему решили цивилизованно. С помощью экологов привлекли внимание к проблеме. В результате появился совместный проект по уничтожению ядовитого наследства. Правительство Германии взяло на себя расходы по уничтожению опасных отходов на специализированном заводе в Дортмунде. Правительство Казахстана выделило средства на доставку опасного груза в Германию.
Первая партия – тысяча конденсаторов – уже уничтожена. Теперь готовится к отправке следующая. Эксперты ПРООН прибыли на станцию, чтобы убедиться, что подготовка груза проводится с соблюдением всех необходимых мер предосторожности.
Наша справка
Стокгольмская конвенция утвердила список двенадцати особо опасных стойких органических загрязнителей. Так называемая “черная дюжина”: альдрин, дильдрин, эндрин, мирекс, хлордан, гептахлор, гексахлорбензол, ДДТ, токсафен, полихлордифенилы (ПХД), диоксины и фураны.
Осторожно: яд!
В помещение, где хранятся готовые к отправке конденсаторы, заходить можно только в полной защитной экипировке.
Йорг Ладевиг прибыл из Дортмунда, чтобы лично убедиться, что вся партия готовится к отправке с соблюдением всех требований безопасности. Ведь грузу предстоит пересечь всю Европу.
– Мы увидели, как ведется подготовка, – сказал Йорг. – Используются надежные транспортные контейнеры, утвержденные требованиями Евросоюза. В каждый контейнер укладывается не более 40 конденсаторов. Каждый предварительно герметично пакуется. Контейнер заполняется специальным адсорбентом. Рабочих, занятых на упаковке, мы специально обучали. Мы видим, что все требования выполняются. Первую тысячу конденсаторов доставили в Дортмунд на самолете. Остальные партии планируется перевезти по железной дороге. Всего остается утилизировать 13 871 единицу.
В огромном, специально реконструированном ангаре “Дарьяла” уже готово к отправке около 400 контейнеров с опасным содержимым. При всей внушительности зрелища это капля в море.
– Это первый пример в Казахстане и всей Центральной Азии, когда уничтожается ПХД-содержащее оборудование по международным стандартам, – говорит профессор Марат Ишанкулов. – При том что наша страна лидирует по количеству имеющихся стойких органических загрязнителей из всех стран СНГ и Восточной Европы. Не считая России. Но Российская Федерация до сегодняшнего дня не ратифицировала Стокгольмскую конвенцию и равняться с ней в этом вопросе не стоит. А нам надо спешить, потому что от того, насколько тщательно и в срок мы выполним решения Национальной программы, зависит будущее нашей страны.
В рамках национального проекта в Казахстане только начинается инвентаризация опасных отходов. Обследовано лишь 20 процентов территорий.
Что имеем и храним?
В Казахстане основными источниками выбросов СОЗ в окружающую среду являются пестициды в сельском хозяйстве, промышленное оборудование, содержащее полихлордифенилы (ПХД), устаревшее оборудование, использование которого ведет к выбросам диоксинов и фуранов.
В ходе предварительной инвентаризации эксперты обнаружили более 1500 тонн устаревших и непригодных к использованию пестицидов, более 50 тысяч единиц ПХД-содержащего оборудования, восемь загрязненных полихлордифенилами территорий, нуждающихся в проведении реабилитационных работ. Общий объем обнаруженных отходов, содержащих полихлордифенилы, оценивается в 250 тысяч тонн.
Ядовитое наследство представляет реальную угрозу. Самый известный пример. В районе Аблакетки, где в течение 40 лет Усть-Каменогорский конденсаторный завод заполнял конденсаторы полихлордифенилом, заболеваемость раком среди жителей и частота врожденных уродств у новорожденных в два раза выше среднего показателя по республике. В 1989 году Министерство здравоохранения Казахской ССР наложило запрет на использование полихлордифенила на заводе. Все остатки ПХД и загрязненный (!) грунт были сброшены в пруд-накопитель. По данным экспертов, сегодня здесь находится более девяти тонн никем не охраняемых, а значит, доступных для населения опасных отходов.
Сколько по стране еще разбросано таких бесхозных и неохраняемых могильников, сегодня не знает никто. В Казахстане нет и не было технологий по уничтожению особо опасных химических веществ. В лучшем случае их собирали в кучу и хоронили где-нибудь в укромном местечке. А в худшем просто выбрасывали на свалку. 15 тысяч конденсаторов с Экибастузской электрической подстанции были вывезены и захоронены на опытном поле Семипалатинского ядерного полигона. Этот могильник еще предстоит вскрыть. Причем, как убеждают ученые, учитывая высокий радиационный фон захоронения, извлечь конденсаторы нужно незамедлительно.
Однажды 20 лет спустя
Стокгольмская конвенция установила срок для полной очистки планеты от СОЗов-2028. Государства Западной Европы уже очистили свои территории. И сегодня с готовностью помогают другим странам. Причем зачастую за свои собственные средства. Чистые страны уже поняли: проблему можно считать решенной только тогда, когда на всей планете не останется ни одного источника. А до того ни одна страна не может быть в безопасности. ПХД обнаруживается сегодня даже в грудном молоке женщин-
эскимосок. И надо сказать, что северные народы, не имея на своей территории ни одного источника СОЗ, страдают больше всего. Именно там оседает большое количество загрязнителей со всей планеты. Из-за низкой температуры здесь не происходит дальнейшего испарения, и все остается в их снегах, в океане, в тюленях и планктоне.
Казахстану для решения проблемы отведен максимальный срок –
20 лет, учитывая реальное состояние экономики и огромное количество оборудования, действующего и устаревшего, которое еще только предстоит выявить, вывести из оборота и утилизировать.
– Германия и в дальнейшем готова к сотрудничеству, – сказал Йорг Ладевиг. – Мы имеем самые современные и безопасные технологии, опыт, специалистов. Мы очистили свою страну. Наша помощь – шаг доброй воли странам, которые сегодня только приступают к генеральной уборке своей земли.
Татьяна ТЕН, Караганда. Фото автора и Дмитрия КАЛМЫКОВА