Жены пилотов и техников, оставшиеся с малолетними детьми на руках, не могут понять, почему командование авиационной базы и другие чиновники минобороны, включая главнокомандующего СВО генерал-майора авиации Нурлана КАРБЕНОВА и командующего ВВС генерал-майора Даурена КОСАНОВА, после похорон словно отгородились от них высоким забором. Спрятались за колючей проволокой в своих штабных кабинетах, бросив семьи погибших без должной поддержки и участия со стороны государства.
“КАРАВАН” уже рассказывал о том, как боевой вертолет министерства обороны Казахстана (бортовой номер 28) потерпел крушение 27 марта сего года примерно в 8 километрах от аула Букарбай батыра Жалагашского района Кызылординской области.
Упав с высоты 2 937 метров, “вертушка” полностью разрушилась и сгорела дотла.
Три члена экипажа в/ч 30 153 во главе с опытным летчиком майором авиации Романом КОСТЫГОВЫМ и 10 военнослужащих, следовавших на этом борту к месту проведения учений “Алтын жебе-2019” (“Золотая стрела-2019)”, погибли. Взлеты и падения армейской авиации: крушение боевого вертолета связано со старой техникой?
Как стало известно, государственная комиссия пару дней назад завершила свою работу и нашла главную причину авиакатастрофы.
Результаты расследования пока не обнародованы. Якобы кому-то из ответственных работников в сфере безопасности полетов требуется еще несколько дней для перепроверки особо важных фактов.
Далее документ должен завизировать министр обороны, и только тогда о нем можно будет говорить.
– У военных летчиков в реальной жизни всё совсем не так, как представляют себе нормальные люди, – делятся с корреспондентом “КАРАВАНА” жены военнослужащих. – Пока наши мужья были живы и сутками пропадали на службе по прихоти командира авиабазы, мы были вынуждены молчать.
Узнали о гибели близких не от командира части ЖУМАШЕВА, а из соцсетей и от друзей семьи. Из новостей радио и телевидения.
Никакого оповещения не было. Никто из руководства нам даже не позвонил тогда. Полковник Жумашев соизволил заскочить на несколько минут на следующий день, и то в сопровождении акима Мангистауской области и его свиты. Горы золотые обещали нам тогда перед журналистами: и жильем обеспечить, и пособиями на детей, оставшихся без кормильцев, и зарплатой за пять лет вперед, и кредиты погасить. Орденами обещали наградить мужей посмертно. А что в итоге?! Ничего, кроме равнодушия. Медаль привезли домой вместо ордена с выпиской из президентского указа без подписи и печати, да слова дежурные сказали, чтобы мы держались.
А полковник Жумашев – бездушный и во всех смыслах “нулевой” командир. Законных жен и родителей даже на опознание тел погибших не пригласил.
Разве это нормально?! А когда на месте падения вертолета местные чабаны уже после так называемой “поисковой операции” стали находить личные вещи военных, их летные куртки, сумки, телефоны и приносить на авиабазу, руководство наотрез отказывалось их принимать и передавать нам. Чабанов посылали то в полицию, то в военкомат, а то и куда подальше, как обычно водится у военных. Разве это по-людски? Для нас теперь даже обгорелый клочок одежды мужей – на вес золота. Ну скажите нам, простым смертным, за что всё это?
Без показного лоска и прикрас
– А как жили и служили до трагедии наши близкие, кто-то из высшего руководства страны и армии вообще знает?! – продолжают родственники погибших. – Не о красивых парадах, а о нашей реальной повседневной жизни? Без прикрас и показного армейского лоска? Как боевые летчики зимой (!) добирались до авиабазы в открытых кузовах КамАЗов.
Как оставались ночевать в солдатских казармах и кабинетах потому, что командир Жумашев постоянно и беспричинно держал своих подчиненных до полуночи, а нормальной служебной развозки здесь никогда не было.
И питание у летчиков на Актауской авиабазе было не просто плохим, а “отвратительным”. Полковник с простыми летчиками не ел из одного котла, как это положено настоящему командиру. Поговаривают, что “офицеры базы обычно с получки сбрасывались в “котел”, а потом на эти деньги Жумашев проверяющих из Астаны встречал. Подарки подносил не только им перед отлетом из части, но даже женам и детям.
Чтобы все проверяющие были довольны и за так называемые внезапные инспекции ставили командиру базы высокие оценки, а он продолжал стремительно продвигаться вверх по карьерной лестнице”.
Из пяти вертолетов на базу вернулись только два?
– Когда-то летчикам шоколад выдавали настоящий. Большие плитки были. А сейчас – малюсенькие такие шоколадки и, скорее всего, соевые. Бросают их пилотам как подачку, но деньги-то, вероятно, списывают большие на это обеспечение по “специальному летному пайку”. Кто знает, как бывает на самом деле и кому всё это надо?! – рассказывает супруга погибшего, не пожелавшая назвать свою фамилию. – Мы, жены военных, честно прошли со своими мужьями через все трудности и лишения воинской службы, никогда не жаловались и не просили ни о чем. Терпели, мужей своих не хотели расстраивать и подводить. Но я верю, что они сейчас смотрят на нас с высоты и тоже хотят правды. Пусть горькой, но правды. И сейчас, понимая всю сложность обстановки, мы не пытаемся разжалобить того же министра обороны генерал-майора ЕРМЕКБАЕВА и его генеральское окружение. По каким судебным делам проходила авиационная часть № 30153, чей вертолет разбился в Кызылординской области
Мы просто хотим, чтобы хотя бы ценой этих 13 загубленных молодых жизней что-то изменилось. Чтобы главком СВО генерал Карбенов слово свое наконец-то сдержал, а полковник Жумашев вместо повышения по службе понес заслуженное наказание.
Это ведь при его “чутком руководстве” авиабазой в Талдыкоргане разбился истребитель, вылетевший на боевое задание с полупустыми баками.
Кто его там несанкционированно сливал с самолетов, стоящих на боевом дежурстве, так ведь и не разобрались.
Осудили пилота Адильбека ИСКАКОВА – и всё. Нашли стрелочника. Неужели Жумашеву удалось как-то замять те уголовные дела и снова отвести от себя грозовые тучи? При нем здесь, уже в Актау, из 5 вертолетов (задействованных на тех треклятых учениях) только 2 вернулись обратно на базу без проблем. Остальные так и не долетели до пункта назначения в целости и сохранности, совершив грубую посадку. А полковник, как ни в чем не бывало, теперь в столице на должности старшего летчика-инспектора заседает в главном штабе Сил воздушной обороны. Разве это нормально?!
А за безопасность полетов боевой авиации кто сегодня отвечает своей головой? Кто несет персональную ответственность за исправность и надежность летного парка?
Кто пытался выпрыгнуть с парашютом из падающего вертолета?
Кроме личных вещей летчиков на месте падения Ми-8 чабаны находили и парашюты. Грязные, порванные, открытые. С запутавшимися стропами и приборами измерения высоты.
Как эти парашюты не нашли и не забрали военные, остается загадкой не только для родственников погибших военнослужащих, но и, скорее всего, для военных прокуроров.
Неужто только “черные ящики” забрали на месте крушения, а всё остальное бросили и не стали собирать?
Почему даже после того как государственная комиссия закончила свою работу и подвела итоги, семьям погибших не сообщают, что же на самом деле могло произойти в небе на высоте 2 937 метров от земли? Почему этот переход был таким долгим по километражу и времени непрерывного полета?! До начала учений ведь оставалось еще несколько дней, а вертолеты решили перегнать непременно за один день. Пилоты с утра были на ногах, уставшие и вымотанные.
Почему нельзя было организовать ночевку на Байконуре, переждать плохую погоду и отправиться утром? Кому был нужен этот “ефрейторский зазор”, который отнял жизни 13 ни в чем не повинных людей?
Почему эти пассажиры вообще оказались на том борту, а не следовали к месту проведения учений, как это и положено, железнодорожным или автомобильным транспортом? Тем более что погодные условия были в тот роковой день, как и заключила государственная комиссия, “крайне сложные”.
Когда верстался номер, на редакционный запрос “КАРАВАНА” из минобороны пришел ответ, что “государственная комиссия по расследованию авиационного происшествия вертолета Ми-8 МТ № 28, произошедшего 27 марта 2019 года, завершила работу.
По итогам работы государственная комиссия пришла к выводу, что причиной авиационного происшествия явилось непредвиденное воздействие метеорологических факторов на воздушное судно вследствие непреднамеренного попадания экипажа в непрогнозируемые опасные явления погоды, повлекшего за собой выход вертолета на критические режимы полета и его разрушение в воздухе.
Необходимо отметить, что экипаж до конца боролся за благополучный исход полета, о чем свидетельствуют расшифровка материалов объективного контроля вертолета”.
АЛМАТЫ