Родители не выдержали: сколько будете тянуть?
– Асан и Севиль, при каких обстоятельствах вы познакомились?
А.: Познакомились случайно. Четыре года назад после окончания сезона я отдыхал с друзьями в Астане. Мы ехали куда-то на машине, и на одном из перекрестков она переходила дорогу. Друг спрашивает: “Понравилась?”. Отвечаю: “Да, очень”. Мы развернулись через двойную сплошную линию и догнали ее! Севиль после уговоров села в машину только потому, что друг ее знал. Довезли куда надо, и потом уже я телефончик попросил.
– Долго ли длился у вас конфетно-букетный период?
С.: Он был долгим, потому что Асан постоянно разъезжал по сборам и соревнованиям.
А.: С годик все было неосновательно. Когда бывал в Астане, мог и не позвонить. Правда, когда мы только познакомились, уже на втором-третьем свидании сказал, что женюсь на ней!
С.: Тогда я просто не верила в это!
А.: Она видела, что я – несерьезный парень. У Севиль еще такое воспитание – она никогда мне первая не звонила…
– Как ваши родители отнеслись к выбору друг друга?
А.: Севиль моей маме сразу понравилась. До этого я пару раз знакомил ее с девушками, так она ни в какую, говорила: “Это не твоя половинка”. Мы долго скрывали от ее родителей, что встречаемся. Они очень строгие. А потом нас как-то увидели вместе. Мы вообще планировали только в 2008 году пожениться. Однажды она мне звонит, вся в слезах…
С.: Родители спрашивали: “Сколько вы будете еще ходить – год, два? И что потом?”. Я просто хотела спокойно окончить институт, а потом сориентироваться, что делать. Думала, съезжу к Асану в Европу, устроюсь дома на работу. А теперь у нас ребеночек! В корне изменился образ жизни.
“Муж все может!”
– Перед Асаном не встал выбор между велоспортом и оседлой жизнью?
С.: Так категорично вопрос никогда не стоял. Я не рвусь за границу. Но я жена, у нас ребенок, и понимаю, что для любимого человека это важно, чтобы родные были рядом.
– Вы знали, что у вас будет мальчик?
С.: Мы вообще не хотели узнавать пол ребенка, но в 6–7 месяцев врач объявила мне: “У вас мальчик”.
А.: Я хотел девчонку, а Севиль – мальчика! Я всегда мечтал о сестре.
С.: А у нас, наоборот, в семье все девочки…
– Кто выбирал имя малышу?
А.: Я, когда знакомился с Севиль, назвался Аланом, мне это имя очень нравится. Я знал, что если у меня будет сын, то назову Аланом.
С.: Он – копия муж: неспокойный, впечатлительный.
– Севиль, в чем Асан может помочь с ребенком?
С.: Он все может, было бы время! Ребенка пеленает, купает. Эти качества я тоже открыла в нем, когда родился Алан.
“Наш сын – это такая бомба!”
– Асан, с появлением ребенка ты сам изменился?
А.: Последние несколько лет у меня было желание иметь семью. Все мои друзья не женаты – гуляют, тусуются в клубах. И когда мне сказали, что либо женишься, либо потеряешь ее, я понял, что это та женщина, которая мне нужна и с которой я смогу прожить всю жизнь! Теперь я серьезнее отношусь к работе. Раньше в декабре я никогда не тренировался, всегда последним приезжал на сборы. В этом сезоне хочу все свои возможности выдать… Я очень ждал ребенка. За те три июльских дня, что Севиль была в роддоме, я напоил всех друзей в Астане. Все знали: у меня родился сын!
– Кем бы вы хотели видеть сына в будущем?
А.: Для меня главное, чтобы он был хорошим человеком. Не важно, спортсменом или врачом.
С.: Но, думаю, все равно спорт будет в нашей жизни.
А.: Наш сын – это такая бомба! Если вовремя не направить в нужное русло его энергию, не знаю, что будет. Я был таким же. Мог уйти в 10 утра и в 11 вечера вернуться, мама меня искала постоянно. Потом наказывала. Когда нашел себя в спорте, стал спокойнее.
Проверка временем
– Асан, другие казахстанские велосипедисты, твои партнеры по “Астане”, давно перебрались с семьями в Европу. Почему вы не стали этого делать? Тем более что очень много времени ты проводишь в Европе.
– Получилось так, что Севиль училась 7 лет в мединституте. Потом была в положении. Врачи ей сказали, что летать не рекомендуется. Это большие нагрузки для будущего ребенка. Она ко мне приедет в конце февраля на три месяца вместе сыном. Саня Винокуров помог мне сделать приглашение на семью.
– В Ницце с кем-то на пару снимаешь жилье?
– Нет, один. Я вообще не люблю с кем-то жить, если честно.
– А как насчет того, чтобы иногда кому-нибудь поплакаться в жилетку?
– Никогда никому не плачусь – только жене могу позвонить. Из гонщиков по-настоящему дружу с Максом Иглинским, с Саней Винокуровым. Когда только приехал в Европу, Саня, хотя он звезда, находил время, чтобы помочь с квартирой, открыть счет в банке. Хотя у него своих дел было предостаточно.
Татуировки, серьги и обаяние
– Асан, смотрю, у тебя очередная татушка появилась…
– Ей уже год. Две татуировки я в Ницце сделал. А самую первую – в Алматы. (У Асана татуировки: прописная буква “Б” на шее, рыбка – на ноге и солнце – на плече.) Мне был 21 год, когда я сделал первую татуировку. Я хотел бы сделать больше, но понимаю, что молодость пройдет, придет старость, будут дети, а я весь обколотый. Это несерьезно!
– Откуда такая тяга к татуировкам?
А.: Не знаю, наверное, потому что это модно. Мне всегда нравились татуировки.
– А уши в каком возрасте проколол, раньше тренеры за серьги гоняли пацанов…
А.: Да, и меня гоняли! Сейчас такого нет. Потому что семь лет назад это было ненормально. Я сразу оба уха проколол… Думаю, многие хотят, например, тату сделать. Просто у них психологический барьер, боятся мнения окружающих.
Обижаться нет времени!
– Севиль, а вы гонки с участием Асана смотрите?
– Уже три года стабильно смотрим: я, мои родители, знакомые и их знакомые. Даже моя мама знает, кто за какую команду выступает. Если я пропущу гонку, она звонит и рассказывает, кто ушел в отрыв, на сколько минут отстала основная группа и кто выиграл…
– Вот это сильно! А как вы предпочитаете общаться с мужем, когда он на гонках?
– Используем все средства связи – Интернет, телефон. Причем он не смотрит на разницу во времени. Я с ним и сонная разговариваю, а наутро встаю и вспоминаю, он и вправду звонил или мне приснилось?
– Какие подарки обычно привозит Асан, возвращаясь с соревнований домой?
С.: Сувениры, косметику, вещи мне и ребенку – все на свой вкус.
А.: Покупаю духи… Ей всегда нравится все, что привожу.
С.: А вот ему трудно угодить! Надо знать конкретно, что он хочет. Иначе подарок будет ненужным.
– У вас бывают размолвки? По каким поводам?
С.: Когда Асан приезжает в Астану, он нарасхват. Там, в Европе, у него режим. А здесь – семья, друзья, родственники. Семейные дела тоже требуют времени. У нас нет времени обижаться друг на друга!
Что обещал? Квартиру, к осени!
– Асан, есть ли у тебя гонка, которую ты мечтаешь выиграть?
А.: Да, и не одна: “Милан – Сан-Ремо”, “Амстел Голд Рейс” и “Тур Фландрии”. Не буду ничего обещать, но в этом году постараюсь доказать, чего по-настоящему стою!
– Тебе, штатному спринтеру “Астаны”, на финише уже совсем комфортно?
А.: У меня там репутация камикадзе! Мне же никто не помогает, я тусуюсь там один. Вот Марка Кавендиша развозит целая команда. Первый год было тяжело, а сейчас меня знают. Когда остается 10 км до финиша, такой кураж начинается! Рискуешь, выбираешь позицию, продираешься сквозь толпу – столько адреналина!
– Как начнется твой нынешний сезон и на каких крупных гонках будешь выступать?
А.: Сначала пройдут сборы в Калифорнии в начале февраля. Потом поеду на гонку в Австралию. В этом году у меня календарь точно такой же, как у Макса Иглинского. Только он едет “Тур де Франс”, а я скорее всего – “Вуэльту”. Нам в этом году так составили календарь, чтобы мы нигде не пересекались с лидерами “Астаны” – Альберто Контадором, Леви Лейфеймером. Чтобы могли себя проявить.
– Севиль, что бы вы хотели пожелать мужу в новом году?
С.: Ему не хватает немного терпения, он нетерпеливый человек!
А.: Мне надо просто поставить цель и ни на что не отвлекаться. Если я настраиваюсь на гонку “Милан – Сан-Ремо”, то, значит, проеду ее нормально.
– Асан, в свою очередь что ты обещаешь семье?
А.: Обещал жене, что к осени у нас будет своя квартира. Я постараюсь на нее заработать!
Марина ХЕГАЙ, Андрей ТЕРЕХОВ (фото), Астана