Редакция CentralAsia.news выслушала мнение независимого эксперта Бахрома Хамроева о влиянии турецкой внешнеполитической активности. В беседе с журналистами политолог также сделал акцент на том, кто может помешать Турции стать региональным гегемоном.
— Турция, безусловно, является старым игроком на среднеазиатском пространстве, — отметил эксперт в начале беседы. — В дореволюционное время мусульманскими народами османский султан в определенном смысле воспринимался как духовный лидер, пусть и очень далекий. Позднее, со сменой политического климата в самой Турции на сцену вышла такая идеология, как пантюркизм. Тюркоязычная, в том числе и среднеазиатская, интеллигенция стала проникаться соответствующими идеями. С крушением СССР эти веяния стали проявляться с новой силой. Начали массово открываться турецкие лицеи, школы, заработали образовательные программы, турецкий бизнес стал активно работать в регионе, в Турцию поехали многочисленные студенты, коммерсанты и трудовые мигранты.
Хамроев подчеркнул, что Анкара обратила взор на Киргизию, Казахстан, Узбекистан, когда в 2016 году с политической сцены ушел крупный турецкий политик, бывший премьер-министр Турции Ахмед Давутоглу.
— Вновь стали активно эксплуатироваться фантазии вековой давности о духовной близости тюркских народов, в которые стали включаться не только культурно и религиозно разные азербайджанцы, тувинцы, казахи, турки или уйгуры, но даже венгры и монголы, — говорит Хамроев.
Отвечая на вопрос, возможно ли равноправное партнерство стран Центральной Азии с Турцией, Хамроев отметил, что Турция — безусловный гегемон проектируемого пространства.
Как это ни странно, подчеркнул эксперт, Россия имеет не меньше, если не больше, оснований для обращения своего внимания на наследие «Турана», чем Турция.
— Если говорить об исторической преемственности, то именно Россия, наряду со среднеазиатскими государствами, является одним из прямых наследников Золотой Орды и в целом империи Чингисхана. Именно территория России была ее улусом, а русские князья ездили в Сарай и Каракорум давать присягу «царям» — чингизидам. Добрая половина российского дворянства происходила из служилых татарских родов, принесших на Русь в том числе ордынские политические традиции, а впоследствии почти все ордынские земли были объединены в рамках единой политической и экономической системы Российской империи и Советского Союза…. На мой взгляд, эта преемственность недостаточно хорошо осознается российским руководством, а тюркский компонент российской цивилизации искусственно ретушируется под влиянием устаревшей идеологии, ставящей во главе угла эпизодическую борьбу с «печенегами и половцами», вымарывая при этом намного более масштабные традиции сотрудничества и добрососедства между народами объединяющего нас «Большого Пространства», — резюмировал Хамроев.