Я не собирала бракоразводные истории специально. Все как-то само собой получалось. То один из одноклассников позвонит пожалуется, то другой расскажет, что слышал от друзей. Это сейчас народ пошел прагматичный, все движимое и недвижимое имущество загодя расписывают да договоры брачные составляют. А в годы нашей молодости и жили, и разводились, как могли. Как получалось. Всякие истории были – от трагедии до фарса. Полное смешение жанров…
По справедливости
Картина была ошеломляющая, даже жутковатая. Моя одноклассница (назовем ее Инкой) со свирепым лицом топтала ногами яйца в гусином гнезде. Да так, что по всему двору летели раздавленные скорлупа, желтки, белки. Вокруг гнезда прыгала гусыня, гогоча, размахивая крыльями, норовя вцепиться в Инкину ногу. На птичьем дворе стоял такой ор и гогот, что сбежались все соседи. Что, дом горит? Трубы с водой прорвало?
Ни то и ни другое. Это мои одноклассники разводились и делили имущество, нажитое непосильным трудом за время брака. Сначала раздел шел грамотно: тебе ложка – и мне, тебе перина – и мне. Растащили по загонам по корове, по десятку баранов, бочки для полива огорода разделили. Вроде бы все чинно и благородно. Как вдруг Инка опомнилась: а гусыня в гнезде и полтора десятка яиц под ней! Дима предложил по справедливости: пусть гусыня останется у него, выведет потомство, и они его разделят.
– Как же, выведет! А вдруг яйца замерзнут или гусята дохнуть начнут?! – трещала Инка.
– Но гусыня-то моя, ее мама мне давала, – поднял голос в ответ Димка.
– Ах, мама!!!
В одно мгновение Инка выдернула за шею птицу из гнезда так ловко, что та и вякнуть не успела. А сама вскочила в гнездо и давай сапогами месить яйца. Димка забрал птицу, сбежались соседские кошки и устроили трофейный пир.
– Десятка бы два птенцов вывела, – посетовала соседка.
– Иди-иди, своих выводи, а у меня все по справедливости, – с удовлетворением сказала Инка…
Потом, правда, соседи рассказывали, плакала и даже предлагала Димке снова сойтись. Но он решительно отказывался, говорил мужикам: как вспомню ее в гнезде с яйцами – так всю любовь отшибает…
А папке-то мы голову отрубим!
“Срочно приезжай, я в опасности”. Телеграмма была от моих однокурсников, они еще во время учебы поженились. Мы постоянно поддерживали связь, ездили в гости друг к другу. И вдруг такое… Я тут же взяла отпуск, полетела к друзьям. В аэропорту меня встретил Петр.
– Что стряслось, ты в криминал влез?! – разоралась я с ходу.
– Меня Танька хочет убить, – всерьез заныл Петька. – Я уже три ночи не сплю!
– Вы что, с ума сошли? Ладно, поехали разберемся.
Танька встретила меня презрительной усмешкой.
– Что, забоялся, папенькин отросток?
Танька знала, что говорила. Еще в студенческие годы Петьку вызвали домой на похороны – любовница отца отрубила ему голову. История давняя, но тут вдруг ни с того ни с сего, по Петькиным словам, Танька ее вспомнила. И теперь, стоило только Петру выпившим домой прийти или еще как провиниться, начинала приговаривать дочери:
– Ничего, мы папке-то твоему голову отрубим…
Сначала Петр принимал это за шутку. Неудачную, глупую, но все-таки шутку. Но в одну из ночей через стеклянную дверь он увидел Таньку с ножом в руках. Заорал, как будто его уже резали. Оказалась, это была всего-навсего расческа. Но Петька заменжевался.
– Тань, ты чего тут войну устроила? – уговаривала я ее.
– А как бы ты реагировала, если бы твой муж заходил на кухню, бросал 20 тенге на стол и говорил: “Налей мне борща на двадцатник”?
– Нет, ребята, вам надо расходиться, пока вы с ума не спрыгнули, – только и смогла сказать я.
Так оно и вышло. Через месяц Петя сбежал от Танюхи и почти все добро ей оставил, но пригрозил, что всем знакомым будет рассказывать о ее садистских наклонностях. Она только посмеивалась…
И клочка не осталось…
Была у нас одна парочка еще со школьной скамьи. Мы все обзавидовались, глядя, как на уроках Толик тихонько касался Валюшкиной руки. И сидели они рядом, и в школу, из школы вместе. Любовь до гроба, заключили мы.
Через десять лет состоялась первая встреча нашего выпуска. Валюшки с Толиком недосчитались. Разошлись? Не может быть! Одноклассница Галя рассказала нам невероятную историю бракоразводной драмы нашей парочки. Через месяц после свадьбы Валюшка пришла в Дом культуры, где играл в ансамбле Толик, и, дождавшись, пока свидетелей будет побольше, у всех на глазах разорвала свидетельство о браке и швырнула Толику в лицо. Через неделю Валюшка поехала в районный загс, где ей выписали дубликат свидетельства. А потом, как писал Пушкин, меж ними все рождало споры, и всякий раз неугомонная Валюшка рвала дубликат за дубликатом и так же горделиво бросала супругу в лицо. Сколько бы она еще издевалась над бумагой со штампом – неизвестно. Но, когда она приехала за шестым дубликатом, ей указали на дверь: разведитесь и снова зарегистрируйтесь. Получите новое свидетельство о браке.
– Чтобы я из-за какой-то бумажки разводилась с мужем?!– чуть ли не с матами кричала Валентина. А приехав домой, не нашла там Толика. Недосчиталась еще рюкзака и небольшого чемоданчика. И не осталось даже клочка от документа, скрепляющего их семейную жизнь.
Зачем вы, девочки?
Время многое меняет. Если раньше семью бросали в основном мужчины, то в наши дни, по крайней мере, в городских семьях, 70 случаев разводов из 100 принадлежит женщинам. И противоядия разводу пока никто не изобрел.
У кого-то истории такие – больше фарс блистает, а кому-то действительно больно. А склеить потом то, что в горячке расколошматили, не всегда получается. Потому что развод – что бумажка лакмусовая, характер проявляет.
Можно и двадцать лет бок о бок провести, спать в одной кровати, детей завести, а человека узнать, только когда он разводиться начнет. Навсегда…
Но вот вопрос: стоит ли доводить до ухода или все-таки постараться жить счастливой с незнакомцем?
Астана