Новый закон спасет кино?
– Киноакадемия – это общественное объединение по профессиональному принципу (по типу американской, французской и т. д.), – начинает рассказывать Рашид Нугманов. – Главная ее задача – поддержка и развитие киноискусства. Мы объединяем под своим крылом кинематографистов Казахстана и их зарубежный коллег. Если у нас будет достаточно средств, то сможем и производство поддерживать.
Сейчас мы активно сотрудничаем с министерством культуры по разработке новой концепции развития кинематографа до 2050 года. Эта работа включает в себя и проект нового закона о кино. Сегодня все в этой области регулируется Законом "О культуре", где есть маленькая глава о кинематографе, которая не может охватить всех процессов. Мы все глубже уходим в рыночную экономику, и кино – одна из тех сфер, которая от этого страдает. У нас все до обретения независимости финансировалось государством, которое утверждало, запускало и прокатывало фильмы. Сейчас все киносети – частные, госпроката не существует, в то время как большинство фильмов финансируется из бюджетных денег. Но это финансирование с каждым годом все уменьшается, и задача нового закона – сделать кино привлекательным для частных инвесторов. При дальнейшем сокращении господдержки наша отрасль зачахнет. Уже сейчас фильмов производят гораздо меньше.
– Не получится, что киноакадемия возьмет на себя функции “Казахфильма” или даже будет его заменять?
– Конечно нет. Это не коммерческая организация, она не может распределять прибыль между членами академии. Стать альтернативой “Казахфильму”, как и любой частной киностудии, мы не можем. Главная наша задача – поддержка и взаимопомощь, позволить кинематографу выжить как искусству и как бизнесу.
– И еще вы хотите вручать казахский “Оскар”?
– Ну да. Мы решили назвать премию “Тулпар”, сейчас готовим вручение первого приза. Возможно, это будет в рамках кинофестиваля “Евразия”.
– Какая идея объединяет участников нынешнего фестиваля?
– Суть у него неизменная – это некий кинематографический мост между Востоком и Западом (фестиваль пройдет в Алматы с 24 по 30 сентября. – Прим. авт.). В прошлом году была тема Шелкового пути, в этом – взаимодействие культур через любовь. Любовь – понятие универсальное, очень важное сегодня, когда мы в мире видим растущее напряжение, все больше ненависти, вражды, неприятия другой культуры, расы, религии, даже другого пола. Знаете, когда-то мой приятель Майк НАУМЕНКО, лидер рок-группы “Зоопарк”, сказал: “Чтобы любить – надо знать”. Ты можешь кого-то ненавидеть и быть уверенным в правоте своей ненависти: вот он другого цвета кожи, другой веры, поэтому плохой… А ты узнай, в чем заключается суть его веры, в чем его жизненные заботы и радости. Эта воля к взаимопониманию – тоже часть любви. В этом году наш лозунг: “Подарим любовь городу!”. Мы собираемся вынести в город показы некоторых работ. Чтобы люди могли выйти на улицу, посмотреть фильмы, познакомиться с их создателями.
“Пригласил друзей и… снял “Иглу”
– А “Игла”, по-вашему, тоже о любви?
– Конечно, я всегда говорю: это фильм о любви. Любовь необязательно должна быть в крайнем эмоциональном выражении, экстазе, вовсе нет, у нее много проявлений. Но если человек заботится о другом человеке и хочет ему помочь – это любовь. А если использует его слабости, привязанность – это не любовь, а эксплуатация. Когда молодой человек, герой Виктора Цоя, встречается со своей бывшей подругой, при этом не в самый лучший период в ее жизни, и хотя уже все мосты сожжены, он идет на то, чтобы ей помочь, – это любовь.
– Недавно местные фотографы создали проект “По следам Цоя в Алма-Ате”. Вообще, какие чувства вызывает творчество фанатов вашего фильма?
– Оно меня радует. Фильм был сделан не зря. Но я не живу прошлым. Меня спрашивают про “Иглу”, я отвечаю, так случилось, что всем об этом хочется знать. Да и замечательно, но я работаю над совершенно новыми проектами: фестиваль “Евразия” и киноакадемия – одна часть. А другая часть – режиссура, создание фильмов. Я возвращаюсь в кино.
– Кстати, у вас была идея снять фильм “Король Брода” – сейчас ретроалматинская тематика очень популярна, вы еще вернетесь к ней?
– Я бы хотел вернуться. “Король Брода” начал писать еще до поступления во ВГИК, когда был архитектором. Благодаря моему старшему брату я вырос на Броде (сокращенно от Бродвей – название центрального района Алма-Аты в 60-е годы. – Прим. авт.). Место было совершенно особенным, тогда было мало публичных заведений, молодые люди очень много общались во дворах и на улицах. Там были свои правила поведения, были свои уважаемые ребята, которые вносили что-то новое или были образцами стиля, либо хорошо дрались. Это была такая “новая волна”, появились шестидесятники, физики-лирики, свободно во дворе играли в преферанс, кому-то приводили лошадь в подарок – жизнь, одним словом, кипела.
Я стал собирать воспоминания в основном друзей моего старшего брата, писал документально-художественный роман. Потом, когда поступил во ВГИК, это, естественно, преобразовалось в сценарий. Персонаж Моро (с ударением на первую “о”. – Прим. авт.) – был реальным человеком на Броде, он прославился тем, что умел играть на банджо, звали его Марат, а кликуха была Моро. Он пропал, большинство друзей склоняется к тому, что парень утонул, в общем, его не нашли. Это исчезновение добавило мифологичности этой личности. Поэтому я сначала его использовал в своем романе, потом и в сценарии как главного персонажа. Даже есть идея поставить спектакль на эту тему в Театре им. Лермонтова, мы уже обсуждали возможность.
Но, конечно, по-хорошему это должен быть фильм. Знаете, я такой человек, для меня совершенно не важно снимать, лишь бы что-нибудь получилось. Я должен сам понимать, и это касается не только кино – любого дела, что если я это не сделаю, то никто не сделает или получится по-другому. Если это ощущение есть – делаю. Ту же “Иглу” снял потому, что понял, – получится. Тогда “Казахфильм” попросил меня сменить режиссера Аманжола АЙТУАРОВА, там возник какой-то конфликт с авторами сценария, и подвернулся я. Как раз приехал на каникулы в Алма-Ату, окончил третий курс ВГИКа, после Московского кинофестиваля, где получил приз ФИПРЕССИ имени Андрея Тарковского за “Йя-Хха”. В этом фильме много тусовщиков, неформалов, среди которых и наркоманчики, наверное, подумали: вот “специалист” по наркотеме! Я попросил о полном рекастинге и пригласил своих друзей. В главной роли Виктор ЦОЙ – музыкант-кочегар, позвал моего сокурсника Сашу БАШИРОВА, моего дружка Архимеда ИСКАКОВА, Петю МАМОНОВА, оператором – моего родного брата Мурата НУГМАНОВА.
Детектив XIII века
– Сейчас есть тема, к которой хочется прикоснуться и сделать кино?
– Есть одна особенная тема, которую я сильно почувствовал. У Чингисхана был любимый внук Бату от старшего сына Жошы (Джучи). Считается, что Жошы погиб во время охоты – хромой кулан выбил его из седла. Надо понимать, что охота в те времена – это не поход за пропитанием, это военное учение. А Жошы был главным в империи по организации охоты, то есть главным по организации этих учений. В источниках написано, что, когда Жошы в очередной раз отказался приехать на курултай, где принималось решение о возобновлении похода на Китай, Чингисхан приказал собрать войско и привезти его живым или мертвым. Пока собирались, пришла весть о смерти Жошы. И когда внук Бату остается наедине с Чингисханом, пытается выяснить: он ли убил отца? На что получает ответ: “Прости меня, что я его не уберег”. Тогда Бату поклялся найти этого хромого кулана, кто бы он ни был. Он начинает расследовать гибель отца, с этого и начинается фильм. Жанр криминального расследования позволяет погрузиться в эпоху и понять, кто есть кто в этом семействе.
– Интересно, кто-то из детей пошел по вашим стопам?
– Сын хотел быть архитектором, мы начали ездить по архитектурным школам на дни открытых дверей, я ему книжки по архитектуре подкладывал, а он читал что-то другое. Виктор такой суперправильный, вежливый, это дочь у меня – огонь. И я начал думать: наверное, он это делает, чтобы папе приятно было. Начал к нему приглядываться, а у него все мысли об информационных технологиях. Сейчас ему 21, скоро окончит обучение в сильнейшей IT-школе, мечтает съездить в Силиконовую долину.
– Вашего сына зовут Виктор?
– Виктор-Тимур. Виктор – в честь Цоя. Тимур
– потому что так родители меня хотели назвать, я просто передал ему это имя. Дочка Вивьен еще решает, кем быть, оканчивает лицей, ее сейчас привлекает… генная инженерия.
– Вы их по алматинскому Броду водили?
– Дочку водил! И по Броду, и на Коктобе, и в Астану возил.