Птичий потенциал для национальной охоты

Речь шла о национальной охоте, которая к тому времени начала возрождаться в Казахстане. Заграничные гости стали свидетелями кровавого шоу (охота шла на живых лис и волков), которое было заснято на пленку, позже прокручено по Евровидению.
Кино всколыхнуло Европу, и в Казахстан полетела нота протеста. Тогда господину Артыкпаеву, возглавлявшему Ассоциацию беркутчи РК, стоило немало сил объяснить разъяренной Европе, что национальная охота, запрещенная при Союзе, только-только возрождается, что Казахстану нужно время для придания охоте с ловчими птицами цивилизованных рамок. Сегодня, спустя два года биолог-охотовед Асылхан Артыкпаев больше не верит в разумность и цивилизованность соотечественников. Он обращается к международной общественности с просьбой — вмешаться в политику Казахстана и пресечь жестокое обращение с животными.
После тех памятных событий охотники провели большое собрание, на котором официально приняли положение о том, что впредь национальная охота в республике будет проходит только и исключительно на шкуру лисы и чучело голубя. Сей документ никто до сих пор не отменял. Между тем второй год подряд праздник национальной охоты проходит под эгидой Агентства по туризму и спорту Республики Казахстан, и второй год подряд мероприятие напоминает кровавую бойню животных. Зрелище, несомненно, захватывающее… для тех, кто не знает или делает вид, что не знает о существовании в стране законов, запрещающих варварское отношение к живым существам.
Кроме того, праздник «Сонар — 2004», проходивший в этом году на ипподроме города Талды-Коргана, выявил еще одну проблему. В нем принимали участие молодые беркуты. Куда подевались птицы, выступающие в прошлом году? Кто разрешил беркутчи разорять новые гнезда и брать на воспитание птенцов пернатых, занесенных к международную красную книгу? Кто контролирует изымание птиц из природы?
Ответить на все эти вопросы разом невозможно. Поэтому Асылхан Артыкпаевич сохраняет последовательность в своем обращении к зарубежным защитникам животных. Говорит, что три года подряд он пытался поднимать эти вопросы в Казахстане, но у нас никто ни за что не отвечает. Отчаялся. Было от чего.
Как главный специалист Республиканской инспекции охраны окружающей среды г-н Артыкпаев говорит, что находится в центре проблем, связанных с несовершенством казахстанского законодательства, в которое, по его мнению, и заложено попустительское отношение к такому богатству, как беркуты и соколы. Сегодня, для того чтобы взять птенца из гнезда и обучить его национальной охоте, нужно разрешение Министерства сельского хозяйства (нынче такое разрешение берут в Госкомлесе). Однако после того как люди получают на руки справку со штампом, их никто не контролирует. Сколько на самом деле разоряется гнезд, сколько птенцов изымается — проверить невозможно. Точно так же остается бесконтрольным и разрешение на охоту, выдаваемое иностранным гражданам из Восточных стран.
Не секрет, что арабы — высокопоставленные особы, периодически обращаются в Казахстан с просьбами и проведении национальной охоты на территории Казахстана. Они получают такие разрешения, но опять же, за ними никто не следит. Как и сколько, на кого они охотятся?
Есть правила охоты на соколов, но иностранные граждане их игнорируют. В частности в правилах прописано, что нельзя заниматься отбором птенцов, а в случае нахождения гнезда, брать всех подряд. Но охотники выбирают лучших из лучших. Почему Казахстан закрывает на все эти безобразия глаза? Потому что любители охоты из восточных стран из года в год «кормят» страну сказками про большие деньги, которые они якобы когда-нибудь заплатят, и которые обязательно пойдут на научные исследования этих птиц. Самое интересное, что такой прецедент действительно был создан семь-восемь лет назад. Но это был единственный и теперь уже исторический факт вложения иностранных средств в казахстанскую науку.
Алматинский зоопарк тогда получил от иностранного инвестора сначала 43 тысячи долларов, а потом еще 25 тысяч долларов. Деньги пошли на строительство вольер для разведения соколов в неволе, на уход и медицинское сопровождение птиц.
В результате в первый год из 32 яиц — 25 оказались болтушками (пустыми), пять вылупились. Всего за два года было выращено 16 птиц, и в 97-98 годах их выпустили на свободу.
Ученые подсчитали, насколько затратно разведение птиц в неволе, но тем не менее, другого способа спасти пернатых от полного исчезновения у Казахстана нет. Что мы имеем сегодня? Охотники варварски разоряют гнезда в природе, а наука тем временем не получает ни копейки, чтобы восполнить птичий потенциал в неволе. Это продолжается из года в год, и никому до этого нет дела. «Вопли» орнитологов никто не слышит, что наталкивает на странные мысли о деньгах, которые, может быть, иностранцы и платят, но не на науку, а в карман тем, кто разрешает отлавливать птиц и не принимает по этому поводу никаких решительных мер.
Дальше. Само законодательство. В стране до сих пор нет самостоятельного закона, который бы запрещал торговлю редкими и исчезающими животными. В настоящее время Казахстан пользуется Конвенцией СИТЭС, которую ратифицировал в 2002 году. В ней такой пункт есть. Однако в стране не разработаны и не приняты инструкции, обеспечивающие выполнение Конвенции. То есть пока она остается на уровне декларации. Отсюда и проблемы.
Защитники природы говорят, что нужно ввести жесткую паспортизацию птиц, чиповать пернатых, чтобы на момент вывоза птиц из страны не происходила их подмена. Также не разработаны детальные положения о том, как должен происходить механизм выдачи разрешения на охоту птиц и изъятия их из природы. Кроме того, должны быть внедрены журналы регистрации, паспорт для каждой ловчей птицы (те, что выросли в питомнике, должны иметь паспорт одного образца, те, что вы росли в природе — другого). Каждая птица должна иметь свой номер, зарегистрированный в областной инспекции, в государственной инспекции и в Институте зоологии.
Сейчас ничего этого нет. Охотники могут взять столько птиц, сколько им захочется. Номинально контроль вроде бы существует. Вот и господин Артыкпаев выступает главным специалистом республиканской инспекции.
Но он сидит в южной столице, а птиц отлавливают под Шымкентом и Джамбылом. Еще существуют ведомственные инспекторы на местах, но их так мало, а вверенные территории такие огромные, что нет никакой надежды на их информированность и дееспособность. Положение усугубляется еще и тем, что Лескомитет не заинтересован в том, чтобы в его ведомстве был наведен порядок. Если появятся программные документы, придется отчитываться за проделанную работу. Кроме того, придется реагировать на замечания, сделанные главным контролером инспекции. Сейчас же процедура проверки выглядит так. Инспектор находит нарушение, отправляет в комитет уведомление о том, чтобы приняли меры. Если меры не будут приняты, инспектор не может наказать комитет, так как все наказание сводится к административному взысканию. Штрафовать нарушителей может только комитет. Но, согласитесь, как-то странно представить, чтоб комитет штрафовал сам себя.
Что по этому поводу говорит наука? Артыкпаев совместно с орнитологом Института зоологии Академии наук РК Скляренко С.Л. три года говорят о том, что нельзя отлавливать беркутов, надо изучать соколов, дрофу — исчезающие виды птиц. В качестве программы действий для страны они, совместно с Национальным экологическим обществом, разработали три документа, в которых говорили о некоторых изменениях и дополнениях в законодательстве об охране окружающей среды. Как минимум пять законов должны были быть откорректированы в пользу животных и птиц. Увы, обращения и предложения остались без внимания.
В результате национальная охота этого года показала, что бардак в Госкомлесе продолжается. Агентство по туризму РК тоже мало заинтересовано в наведении порядка в таких вопросах, как сохранение природных богатств страны.
Теперь биолог-охотовед в одиночку пытается достучаться до международных институтов и просит обратить внимание на Казахстан. Он написал обращение и отправил его в Бельгию, президенту Международной Ассоциации соколиной охоты, в Америку — вице-президенту этой Ассоциации и в Англию — в европейское общество охраны животных.
А вдруг международный скандал поможет Казахстану стать более гуманным и экологически грамотным?