Часть первая
«Санкции — это не наше слово. Сейчас вообще не время для санкций», — сказал председательствующий в ЕС чиновник в ходе пресс-конференции по завершении в Авиньоне двухдневной неформальной встречи глав МИД 27 стран-участниц Европейского Союза.
Совсем не случайно заявление главного французского дипломата прозвучало в момент, когда грузинский президент Саакашвили и украинский президент Виктор Ющенко получили карт-бланш на возможное вступление их стран в НАТО. Им фактически порекомендовали потерпеть некоторое время, прежде чем Грузия и Украина станут полноправными членами НАТО.
Данное заявление дает четкие сигналы Тбилиси и Киеву, что ЕС не готово идти на жесткую конфронтацию с Москвой ни в отдельности, ни под чутким руководством США.
Примечательно то, что европейцы уже задаются вопросом, кто в южноосетинском конфликте первым взвел затвор автомата. Как отметил Кушнер, Европа должна знать, кто несет ответственность за развязывание конфликта, и выступает за независимое расследование ситуации в Южной Осетии.
По сути, произошло именно то, чего так ждали в России. Европейский Союз не стал рубить сплеча, а решил взять паузу на обдумывание. Обычно шахматисты, столкнувшись с довольно сложными ходами соперника, откладывают партию. При этом время, которое не потратил соперник, инициатор берет на себя.
Европейцы отложили партию, взяв на себя время, которое не потратила Россия. Они хотят получить согласие Москвы на размещение наблюдателей ЕС в Грузии. Ко всему прочему европейцы не поддерживают развертывание военно-морского флота НАТО непосредственно в Черном море, считая, что такие действия лишь усугубят ситуацию в регионе и могут стать провоцирующим моментом.
Диалог — уже много
Поводов быть недовольными у Ющенко и Саакашвили более чем достаточно. Грузинский лидер очень надеялся, что США смогут продавить под себя своих европейских партнеров и добиться от них принятия санкций против России. Мало кто из серьезных экспертов верил в ту сказку, которую прочитал Москве американский посол, и впоследствии несколько раз повторили на разных уровнях в американской администрации. Мол, мы знали о готовности Грузии напасть на Южную Осетию и уговаривали ее не делать этого. С большей долей уверенности можно предположить, что, даже зная о дате нападения, американцы сделали вид, что уговаривают Грузию. Ведь уговаривать можно по-разному: американцы имели массу возможностей повлиять на Тбилиси. И если Джордж Буш-младший задался бы целью предотвратить агрессию, он бы с легкостью это сделал. Или хотя бы предупредил Москву о готовящейся атаке. Хотя последнее, скажу сразу, выглядит не меньшей сказкой.
Из этого мифа о беспредельной наивности Вашингтона, европейцы скорее всего, сделали свои выводы.
Первое. Набравшись скептицизма, не поверили в сказку о наивных США и крепких на дух грузинах. В случае если США, зная о намерениях официального Тбилиси, слишком вяло отговаривали Саакашвили, то грош цена американцам, не способным держать в узде своих союзников. Еще хуже, если американцы вообще не отговаривали Грузию, а предприняли шаги, подтолкнувшие к агрессии. Такими шагами могло бы стать обещание американцев поддержать Грузию на внешнеполитическом поле. В любом случае, европейцы имеют все основания не доверять США. Хотя бы по самой простой причине: почему Вашингтон впервые озвучил эту сказку в России, а не в ЕС. По идее, европейцы имеют все основания первыми знать о том, что касается и их тоже.
Второе. Европейцы могли сделать вид, что поверили американцам. В политике это случается сплошь и рядом. Тогда им сложно принять схему, согласно которой американцы, когда речь заходит о Грузии, проявляют слабость и не могут отказать ей в очередном капризе. С другой стороны, война и нестабильность на Кавказе — слишком дорогостоящий каприз, чтобы его допускать.
Третье. Наверное, самое главное. Вся эта американская сказка еще одно свидетельство того, что в вопросе Южной Осетии многоточий намного больше, чем запятых. Ее можно объективно воспринимать как косвенное свидетельство вины Тбилиси. Фактически Вашингтон признался в агрессивных намерениях Саакашвили. О чем, как многие помнят, и говорят в последние недели руководители России.
Принимая во внимание все озвученные выше обстоятельства, ЕС решила не прекращать диалог с Москвой и попытаться разобраться в ситуации. Отчасти это и есть победа России. Отчасти — добрая воля европейцев, понимающих, что с сегодняшней Россией нельзя говорить с позиции силы.
Фактор силы
Конечно, фактор силы в политике никто не отменял. История создания ЕС есть не что иное, как попытки сделать фактор силы внешне привлекательным и облечь его в удобоваримую упаковку. Демократические принципы, обсуждение всех проблем на принципах консенсуса, принятие решений, с которыми должны быть согласны все страны ЕС — с одной стороны, стремление избежать персональной ответственности, с другой — опереться на коллективное решение группы стран.
Конечно, в Брюсселе и в других европейских столицах могут сколько угодно делать вид, что демократия работает, и решения принимаются способом коллективного обсуждения, однако система все чаще дает сбои, а времени на принятие решений катастрофически не хватает.
Еще раз неэффективность механизма принятия решений в ЕС проявилась в ходе и после южноосетинского конфликта. Да, ЕС сделал на порядок меньше ошибок, чем США, которые сильно подставились, когда стали рассказывать Москве наспех придуманную «легенду». Но меньше ошибок вовсе не значит, что американцы опозорились, а европейцы сохранили реноме. Столкнувшись с фактором силы в лице России, ЕС растерялась, и теперь пытается догнать убегающий вдаль поезд. Американцы много чего нагородили, но их позицию легко прочитать и понять.
США — страна, которая привыкла брать на себя ответственность за те или иные решения глобального характера. Правда, довольно сложно назвать все их действия оправданными, мудрыми и взвешенными. Но неэффективными их назвать еще сложнее. И Афганистан, и Ирак они контролируют, при этом, не особо церемонясь по поводу поддержки мирового сообщества и процедур ООН.
Россия в южноосетинском кризисе показала, что в ее политике фактор силы тоже имеет место. На Западе об этом давно подзабыли. Он стал проявляться в того самого момента, когда к власти пришел Владимир Путин. Консолидация энергетических активов в суперкомпании, контролируемой государством, жесткий контроль над финансовыми потоками позволили России стать страной, способной выполнять некоторые функции бывшего СССР. Не случайно говорю «некоторые функции», ибо и сегодня Россия не способна в полной мере играть роль одной из мировых сверхдержав. Естественно, на сегодняшний день нельзя говорить о России как о самодостаточном организме, а видимая мощь пока слишком уязвима. Речь идет о ресурсах, получаемых страной посредством продажи энергетических ресурсов.
Если на мировых рынках цена на нефть и газ сильно упадет, то России будет довольно сложно в течение длительного времени поддерживать нынешний уровень своих геополитических амбиций.
ЕС решил не ссориться
С другой стороны, нельзя воспринимать действия европейцев как сигнал к тому, что они боятся России. Ставить вопрос в таком ракурсе, значит, ничего не понимать в геополитике, не осознавать сегодняшней расстановки сил в мире.
ЕС лишь отложил партию. Это может означать что угодно, но только не боязнь перед страной, способной нанести массированный ядерный удар по Западу. Европейцы прекрасно понимают, что альтернативы сотрудничеству с ЕС у Москвы просто нет. Возможный союз с Китаем и бывшими странами бывшего СССР в рамках ШОС и ОДКБ — это лишь попытка реанимации былой славы.
ЕС отдает себе отчет в том, что Россия не может прекратить поставку природного газа в европейские страны, ибо только европейский рынок является для Москвы на сегодняшний день самым надежным и быстрорастущим.
Продолжение следует
Фото с сайта news.liga.net