– Азат Турлыбекович, ваше недавнее разгромное выступление в Мажилисе по проекту закона “О промышленной политике” и отказ поддержать его при голосовании снова вызвали интерес к теме индустриализации. Чего больше в столь жесткой критике – реальных претензий или желания фракции “Ак жол” показать, что она не зря ест хлеб в парламенте?
– Мы просто методично следуем своей программе, защищая интересы отечественных предприятий. Ведь они полагали, что этот закон будет нацелен именно на улучшение условий для казахстанской индустрии. О необходимости отраслевого закона промышленности бизнес-сообщество говорило еще в мою бытность председателем “Атамекена”. Поэтому многие из нас приветствовали его разработку.
– И что же такого произошло, что ваша позиция кардинально изменилась?
– Первый момент – серьезные упущения самого документа, второе – неготовность госорганов на предыдущем этапе работать над предложениями депутатов фракции “Ак жол”.
В документе сделана попытка систематизировать существующие подходы. Но ведь задача закона не есть консервация текущего состояния. Все мы знаем, в каком положении находится отечественная промышленность. Поэтому предприниматели с полным основанием ожидали серьезной реформы в сфере индустриализации, реальных инструментов по диверсификации, по уходу от сырьевой зависимости, содействию в технологическом развитии. Вместо этого предложенная редакция лишь структурирует прежние, малоэффективные и затратные подходы, тогда как реальная поддержка бизнеса осталась за кадром.
– Это общие фразы. А есть ли у вас конкретные претензии? Чтобы говорить предметно.
– Конечно. Например, в документе сделан упор на встречные обязательства бизнеса, а также требования отчетности предпринимателей перед чиновниками. Встречные обязательства, конечно, нужны, но тогда и преференции должны перекрывать их издержки. Ведь доходность в обрабатывающей промышленности несопоставима с добывающим сектором.
Что касается отчетности, то наши уважаемые госорганы уже довели врачей и учителей до того, что те не столько учат и лечат, сколько отчитываются начальству.
Но с какой стати и бизнес вдруг должен кому-то отчитываться, да еще ежемесячно? Он рискует собственными деньгами, за которые отвечает перед партнерами и своими детьми, в конце концов. При чем тут чиновники?
Другой системный недостаток: перечисляя меры поддержки, закон не содержит ни порядка применения, ни условий для их получения. Вместо этого везде идут отсылочные нормы на “решения уполномоченных органов”. Получается, документ придает силу закона ведомственным интересам, легитимизируя коррупционные риски, раз уж речь идет о льготах и субсидиях.
Отдельный блок замечаний – это роль институтов развития. Даже без учета холдинга “Байтерек” и БРК различные госкомпании, созданные вроде бы для содействия производителям, сегодня имеют более 500 сотрудников и фонд зарплаты 2,5 миллиарда тенге, не считая расходы на офисы, автомобили, зарубежные представительства и т. д. Их содержание съедает значительную часть средств, выделяемых, по идее, на поддержку бизнеса; тогда как самих предпринимателей эти структуры нередко просто футболят друг к другу.
– Помнится, на экономическом форуме в Санкт-Петербурге одна предпринимательница высказалась в том же духе о чиновниках от бизнеса: “Вы нас презираете, а мы вас ненавидим”…
– Я все-таки считаю, что наша система отношений между властью и бизнесом более внятная. Работа демпартии “Ак жол” в Парламенте, наши дискуссии с Правительством, достигнутые решения ряда проблем (с отменой лжепредпринимательства, ограничением СНТ и маркировки и др.) – тому подтверждение.
Другое дело, что с созданием Фонда развития промышленности обрабатывающие предприятия рассчитывали если не на объединение подобных структур, то хотя бы на их синхронизацию через одного администратора в лице того же ФРП. Но пока что ничего подобного не наблюдается.
Поэтому, не разделяя слова российской коллеги о “презрении” и “ненависти”, всё же иногда задаешься вопросом: кто и зачем у нас существует – чиновники для экономики или экономика для чиновников?
Кстати, по требованию фракции “Ак жол” в этом законе Правительство согласилось не плодить так называемые “региональные организации в области привлечения инвестиций”. Но как быть с остальными “синекурами”?
– Соцсети цитировали вашу оценку закона как “реферата второкурсника из “Википедии”. Вы действительно так считаете или просто неудачно выразились? Министр Бейбут Атамкулов заверил, что документ готовил целый департамент совместно с НПП.
– Во-первых, давайте определимся, что мы обсуждаем: авторов или их творение? С уважением отношусь к министру, не меньше уважаю НПП и ассоциации. Но это не отменяет моей обязанности внимательно читать то, что завтра станет законом. А там – больше вопросов, чем ответов.
Во-вторых, я сравнил с “Википедией” конкретные нормы закона. Например, есть статья 51 “Вхождение в глобальные цепочки добавленной стоимости”. Что ожидает предприниматель, увидев эту статью? Что государство предложит ему меры, как встроиться в международный рынок, освоить новую продукцию, наладить ее сбыт. А что мы читаем?
Пункт 1. “Цепочка добавленной стоимости представляет собой последовательность процессов…” и т. д. Пункт 2. “Вхождение в глобальные цепочки… создает условия для трансферта технологий”. И всё. Глава ассоциации предприятий торговли Казахстана Жибек Ажибаева: "Министр финансов должен уйти в отставку!"
А что конкретно, какое содействие предлагает эта статья нашим предприятиям, чтобы они входили в эти глобальные цепочки? Ведь глава называется “Государственное стимулирование промышленности”. Где это “стимулирование”? Ничего.
Или статься 48. “Реструктуризация задолженности”. Очень важная и нужная тема! И опять – два пункта, где вместо конкретных мер – описание, что такое реструктуризация и для чего она нужна.
Но многие предприниматели уже не раз это проходили, в том числе в ходе пандемии. И прекрасно знают, сколько мытарств связано с реструктуризацией, когда даже поручения Президента и приказы Агентства финансового рынка банкам не указ.
Где меры господдержки предприятий, например, в переговорах с банками? Где разделение потерь БВУ и заемщика? Защита от беспредела коллекторов и рейдерства? И снова ничего конкретного. А проблема крайне острая.
Подобные статьи, содержащие лишь набор понятий без каких-либо практических инструментов, действительно, можно скачать и из “Википедии”. Так что я не оговорился.
Неслучайно такие нормы рабочая группа Мажилиса исключила из закона как бессмысленные. Однако сами затронутые ими темы актуальны, поэтому мы предлагаем их вернуть, но наполнить реальными мерами.
В целом же проект закона писали, конечно, не “второкурсники”. Но такое впечатление, что целью авторов были отнюдь не простота и ясность для бизнеса, а дальнейшая бюрократизация услуг государства. А изобилие норм и искусственных терминов (например, “внутристрановая ценность” или “контрактные закупки”, как будто бывает “внешнестрановая” ценность или закупки без контракта) – скорее было призвано прикрыть госорганы от ответственности за результаты такой политики.
– Нормы, действительно, неудачные, но ведь критиковать легче всего. А сами-то вы хоть что-то предложили?
– В том и проблема, что чиновники не хотят слышать предложения и нужды тех, для кого этот документ, по идее, и предназначен. Депутатами фракции “Ак жол” еще на первом этапе по обсуждению с предприятиями было подготовлено 36 поправок в основной и сопутствующий законы.
К сожалению, на большинство этих предложений правительство дало отрицательные заключения. В частности, мы предлагали узаконить офтейк-контракты как залоговое обеспечение фондирования через БРК и банки второго уровня. Фракция “Ак жол” считает необходимым субсидирование затрат на приобретение технической документации по производству новых видов продукции. Это и есть реальный трансферт технологий и диверсификация экономики! Мы также предлагаем ввести компенсацию расходов бизнеса на производственную франшизу передовых международных брендов (вот где “встраивание в цепочки глобальной стоимости”!). Этот инструмент позволяет выстраивать процессы по лучшим мировым образцам, причем обучение и контроль осуществляются самим держателем бренда. А задачей госорганов являются подбор ведущих мировых производителей и достижение договоренностей об условиях предоставления их технологий казахстанским компаниям и т. д.
В ходе дальнейшего обсуждения мы внесли еще около 60 поправок, касающихся таких важных аспектов для отечественной промышленности, как диверсификация, импортозамещение, локализация производства и развитие казахстанского содержания, техническое регулирование и т. п.
По моему мнению, одной из важнейших тем закона должна стать так называемая офсетная политика, т. е. встречные инвестиции иностранных недропользователей в местную обрабатывающую промышленность.
Смысл в том, что если иностранные гиганты десятилетиями эксплуатируют казахстанские недра, то они должны содействовать и технологическому развитию нашей экономики, как делается во всем цивилизованном мире, может быть, кроме только папуасов.
Эта задача решается в том числе через создание совместных предприятий и передачу технологий на производство оборудования, используемого этими же добывающими компаниями, а также заменяемых деталей к нему.
Демократическая партия “Ак жол” считает, что к 30-летию Независимости наше государство и общество вполне созрели, чтобы ставить такие требования перед крупными иностранными инвесторами.
Так что мы совершенно точно не наблюдаем за законом со стороны, а работаем в гуще дискуссии.
– Почему же аргументы не действуют на министров? Что может содержать закон о промышленности, если не те вещи, о которых вы рассказали?
– Я надеюсь, что после первого голосования, когда мы подвергли этот проект закона обоснованной критике, ситуация все-таки поменяется к лучшему. Во всяком случае, практически ежедневно, включая выходные, идут наши консультации с руководителями министерств экономического блока и их сотрудниками. Я также встретился с первым вице-премьером Алиханом Смаиловым и курирующим промышленный блок вице-премьером Романом Скляром, которые выразили понимание нашей позиции и необходимость доработать закон до второго чтения.
Эти обсуждения сводятся уже не к отрицанию, а к возможным редакциям большинства предлагаемых депутатами ДПК “Ак жол” норм. Такой подход внушает осторожный оптимизм и всё же требует продолжения усилий, чтобы закон “О промышленной политике” стал реально полезным экономике и отечественному производству.
– Спасибо за беседу.
Татьяна МУХИНА, АЛМАТЫ