Балхашский “Уолл‑стрит”
Пять утра. Балхаш. Рыба еще спит подо льдом, а сельчанин Жангир и его команда уже готовят все необходимое для ловли. На старом вазике рыбаки отправляются из села Улькен прямо по льду в центр замерзшего озера. Мы не рискуем ехать за ними на редакционном джипе. Лед уже потрескивает, весна как-никак… Но местные уверяют, что чувствуют нутром, где можно ехать, чтобы не провалиться.
– А может, не будем далеко уезжать, здесь половим, – трусливо предлагаю я.
– Нет, сегодня вон там должно быть много рыбы, – говорит Жангир.
Ранней весной ловля вообще как рулетка. Самым фартовым везет, а можно и весь день просто так промерзнуть. Но есть свои плюсы. Во внесезонье цена за кило судака вырастает на 10 процентов, поэтому отсиживаться дома – непозволительная роскошь, особенно для тех, кто живет ловом. Поставщики забирают рыбу по той цене, которую сейчас диктует простой рыбак, и в этом тоже есть свои преимущества.
С утра рыбаки просматривают котировки на бирже, доллар, нефть, высчитывают цену за филе судака, смотрят на рынки Европы, СНГ… Трейдеры на биржах отдыхают рядом с Жангиром.
Нам повезло, мы действительно встретили настоящего “волка с Уолл-стрит” села Улькен. На балконе Жангира висит больше всего рыбы – это знак, как медали на груди героя.
– Местные покупают рыбу, но больше всего забирают приезжие из России и Киргизии. Также нелегально вывозят рыбу в дальнее зарубежье. Сейчас таможенных границ нет, вот и идет поток. В основном это все теневая ловля, – поясняют наши рыбаки.
Рыбаки: Чиновники вынуждают нас работать вне закона!
Объемы теневого вывоза рыбы из страны просто колоссальные. За такую нелегальную работенку можно получить большой срок, но люди все равно идут на дело. Недавно в стране была пресечена деятельность целой рыбной ОПГ в Восточно-Казахстанской области. Участники группировки незаконно поставляли рыбу в страны Евросоюза, за что получили тюремные сроки. Из страны незаконно вывезли филе судака на сотни миллионов тенге. На водоемах процветает браконьерство. Вот и мы попали в период, когда ловля запрещена, но рыбаки все равно выходят на работу.
– Браконьерство будет процветать до тех пор, пока не создадут нормальные условия для работы, – говорит один из рыбаков Михаил. – Судите сами, у нас такие затраты: пластиковая лодка стоит 1–2 миллиона, нужна машина, сети китайские на 100 тысяч берем, а ветер подул – и снесло сеть, всё, попал. Хватает сетей на 3–5 трусок. Если работать по закону, то не оправдаешь даже затраты. Мы в хорошие месяцы по 200–300 тысяч зарабатываем, а в плохие вообще по нулям сидим.
– О чем думают чиновники там наверху? Раньше без документов рыбаки работали, сдавали рыбу легально – и не было проблем. Сейчас придумали тендеры, пока не проведут, нельзя рыбачить, все сидят несколько месяцев без работы, вот люди и начинают нарушать закон, браконьерство идет, продают перекупщикам, рыба теневыми каналами уходит из страны. Но людей просто вынуждают идти на криминал. Весной, уже 15 апреля, снова закроют водоемы на икромет, раньше смотрели: вода теплая или нет, а сейчас лед плавает – им все равно. Они же не знают, как рыба водится, как плодится. Сидят свои бумажки пишут, а нам надо семьи кормить! – возмущены рыбаки. Это их правда, но, пока колесили вокруг Балхаша, мы выслушали самые разные точки зрения.
Действительно, рыба – это наше “живое золото”, говорят рыбаки. И те, кто понял это и подсуетился, сейчас зарабатывают неплохие деньги. Рыбный бизнес в Казахстане за последние годы очень развился, вокруг водоемов появились мощные перерабатывающие заводы. Вот только работают они не на внутренний рынок, а все чаще на экспорт.
Видим на берегу старую ржавую яхту, вокруг нее копошатся рабочие. Подъезжаем ближе, интересуемся.
– Мы готовим лодку к сезону, это яхта “Алина”, ее сюда с Капшагая привезли, теперь летом на ней будут рыбаки работать. Чиним “Алину” для вон того перерабатывающего завода.
Пока рабочие рассказывают нам о судьбе “Алины”, к берегу подъезжает джип с алматинскими номерами. Оказывается, приехал хозяин перерабатывающего завода посмотреть. Тут же начинаем расспрашивать о положении дел и уже через полчаса оказываемся на его предприятии.
Производители: Продавать в Казахстане невыгодно
Рыба долгие годы входила в тройку самых экспортируемых товаров из Казахстана – после нефтепродуктов и табачной продукции. В 2014 году за границу вывезли 20,5 тысячи тонн на сумму 77,5 миллиона долларов. В 2015 году экспорт сократился, производители связывали это с российскими санкциями и нестабильностью в вопросах логистики. Этот завод, как и многие другие, зависит именно от заграничных покупателей. Внутренний рынок Казахстана мал, да и работать на “отечественный прилавок” невыгодно.
– Нужно платить НДС 12 процентов, это немалая сумма, а вот экспортная продукция у нас по закону освобождается от уплаты, – поясняет хозяин завода.
Выходит парадоксальная ситуация. Своя же рыба становится дороже, чем привозная контрабандная.
На экспорт идет шикарное филе судака. На заводе используют супертехнологии по заморозке, продукция соответствует мировым стандартам. Ледяная корочка на тушке судака тоненькая, блестящая. Это не комок из льда и рыбы в мешке, который предлагают частенько у нас в магазинах.
Я пробую свои силы в цехе по разделке. Меня облачают в одежду, прохожу инструктаж. Завод дает около 100 постоянных рабочих мест с зарплатой в 100 тысяч тенге, соцпакетом, даже обедом за счет предприятия. Для маленького села Улькен – большое подспорье.
– Я построил этот завод не на кредиты местных банков и без поддержки государства, – рассказывает директор Ерсин БУРКИТБАЕВ. – Мы развивались на деньги наших же заказчиков, заграничных партнеров, раньше работали по стопроцентной предоплате.
Теперь же, когда завод стал гордостью региона, его включили в государственные индустриальные программы. Как-никак “евростандарты” у нас не так часто встретишь на предприятиях.
Мощность завода – 1 500 тонн в год, и лишь треть сырья пока обеспечивает его флотилия, остальное приходится закупать. По словам хозяина, сейчас существует проблема нелегального вылова, чтобы навести порядок, необходимо обязать всех рыбаков работать по патенту.
В Казахстане действует около 120 рыбных производств, при этом большинство из них – мелкие предприятия. Ниша рыбного бизнеса все еще не заполнена, и здесь можно делать хороший бизнес. Почему этого не происходит и где пресловутая господдержка, мы спросили Ерсина Буркитбаева.
– Нет целенаправленной адресной поддержки со стороны государства. У нас же как финансируют? Дают деньги кому-то, а что дальше? Как дело развивается, чем все закончится? Никто не знает, чиновник не несет ответственности за то, кому он отдал поддержку и финансирование. Аким района посидел, ушел – и всё. Поэтому необходимо изменить эту систему, чтобы у чиновников была ответственность. Тогда будет работать ГЧП – государственно-частное партнерство, о котором сейчас так много говорят.
Продавцы: Своим – всегда дороже!
Мы побывали на Балхаше с рыбаками, разделывали рыбу на заводе производителя, упаковывали ее в коробки на экспорт, теперь пришла пора побыть обычным рядовым казахстанским покупателем. Решили приобрести рыбу в разных местах и сравнить цены. То, что выяснилось в ходе этого незатейливого эксперимента, поразило нас и расстроило. Оказывается, нашему обычному покупателю рыба достается дороже, чем перекупщику из Киргизии и даже покупателю в далекой Германии…
Сначала мы попытались купить рыбу у местных жителей в домах, но цена там оказалась дороже, чем в супермаркетах Алматы. Потом отправились к оптовикам в так называемые “холодильники”, но оказалось, что в розницу здесь выходит тоже дороже, чем в магазинах.
Для примера: кило судака здесь отдавали по 900 тенге, в Алматы стоит 750–800 тенге.
Рядом с нами киргизские перекупщики на “холодильниках” затарились совсем по другой цене. Весь секрет в том, что выгодно покупать в таких местах только крупным оптом. Ну и в завершение – мы притормозили на трассе, где идет бойкая торговля рыбой. И снова заоблачная цена. Копченый жерех – по 1 500 тенге, в Алматы и за штуку можно взять!
– Э-э, да вы не сравнивайте нас с магазинами в Алматы, у нас свежее, поэтому так дорого, – апеллировали продавцы.
Вот так и выходит у нас – рыба в стране есть, но для своих слишком дорого.
АЛМАТЫ