За день до ухода на каникулы парламент принял закон, который отменяет плату за посещение гражданами РК и зарубежными туристами национальных парков и особо охраняемых природных территорий (ООПТ), сообщает корреспондент медиапортала Caravan.kz.
Параллельно пришлось внести поправки-дополнялки в Налоговый и Бюджетный кодексы «в части исключения платы за использование ООПТ республиканского и местного значения, — прокомментировал факт сенатор Бекболат Орынбеков. — Отмена налога будет способствовать привлечению большего числа посетителей на особо охраняемые природные территории, развитию экотуризма и повышению экологической осознанности граждан. При этом сохраняется оплата за услуги, которые предоставляет нацпарк. Эти средства будут идти на развитие самого парка».
Сразу возникает три вопроса: когда ранее парламент принимал этот закон, кто-то просчитывал все последствия и риски, которые он принесет? Какие именно услуги нацпарки будут предоставлять праздношатающимся налогоплательщикам, которые вышли подышать свежим воздухом? И каким образом эти услуги повысят «экологическую осознанность» туристов?
Впрочем, вопросов куда больше. Пойдем по списку.
Плата за воздух? – За чистый воздух!
Когда мажилисмен Едил Жанбыршин представлял этот законопроект в нижней палате, то отметил, что даже работники ООПТ каждый день вынуждены были платить «входной» налог. Если следовать логике, то ЧСники, которые прибыли пожар тушить, тоже должны оплатить свой визит на шлагбауме?
А по карте или наличкой? А фискальный чек им бы выдали?
Это же касается фитопатологов, ну, если хотите, фитоветеринаров, которые обязаны отслеживать состояние здоровья флоры заповедников? Сбор за «вход» на территорию – это налог на профессиональную работу? Чья идея?
500 миллионов за койко-место – куда и кому шли деньги с туристического сбора
Владельцы точек питания в ООПТ – тоже должны были платить «входные» нацпаркам? Стоит ли удивляться, почему там цены втрое-вчетверо выше, чем в городе? Любой турист в трезвом уме и доброй памяти понимает, что дешевле купить «внизу» бутылку воды и смастерить дома бутерброд, чем переплачивать «вверху», поднимаясь в горы. Но, как считают независимые экологи, именно этот «туристский» сбор отчасти спровоцировал массовое оставление мусора. Логика людоедская, но простая: мы вам платим за то, чтобы вы за нами убирали. Ну, это как в ресторане: мы поели-заплатили – вы моете посуду.
Справка «Каравана»
Сегодня в РК 13 национальных парков и заповедников. К 2025 году в минэкологии обещали привлечь в них 10-12 млрд тенге инвестиций. Похоже, не получилось.
Когда вводили этот налог, его авторы утверждали, что все собранные средства пойдут на благоустройство заповедников, вывоз мусора, лечение насаждений, высадку кустарников и деревьев. Что, где и как благоустроили?
Где-то, да, появились скамейки, мусорные баки, несколько визит-центров. Даже туалеты! И всё? Одна контора три года назад обещала пункты проката лошадей в Иле-Алатауском нацпарке. Ну и где они – и пункты, и лошади? Еще одна компания пару лет назад обещала соорудить этноаулы с изучением казахского языка. Где они?
3-4 года назад в министерстве экологии обещали внедрить американскую модель использования заповедных мест. Ну и где она? Если с туристов драть дань, это да, это по-американски. Но там эту дань используют именно по назначению. А у нас? Ну, вы уже поняли, как у нас…
По мнению эко- и правозащитников, уже невозможно подсчитать, сколько денег с этого сбора ушло в казну государства. И сколько в карманы стражей шлагбаумов за те годы введения дани.
Деньги взяли. На что потратили?
Редакция «Каравана» задала соответствующие вопросы министерству экологии: сколько денег было получено за время действия сборов с туристов и на что они были потрачены. Ответ – только по итогам 2023 года. Дальше судите сами. Как следует из ответа, всего поступило 1 040 248 094 тенге. Как ими распорядились? Тут аж 15 пунктов. Цитируем.
На сохранение и развитие природных комплексов (почем – не сказано). На охрану растительного и животного мира (тоже не детализировано). На очистку и благоустройство территорий, оплату работ внештатных сезонных работников для обеспечения природоохранной деятельности, в том числе пожарных сторожей, работников по санитарным порубкам (стоимость вопроса не указана). На услуги физических и юридических лиц, связанные с уборкой ликвидной захламленности (ветровальных и буреломных деревьев)… Приобретение средств связи, транспорта и оборудования, механизмов и материалов противопожарного, лесозащитного назначения, горюче-смазочных материалов, обмундирования, оружия и специальных средств защиты. Суммы, выделенные на эти блага, не указаны.
Еще один пункт: «строительство, реконструкция, ремонт зданий, сооружений и иных объектов, связанных с природоохранной деятельностью». Не сомневаюсь, что деньги освоены. А что введено в эксплуатацию? Нет ответа.
Но кое-что частично расписано. И это кое-что …
Смеяться можно до изумления. Но сквозь слёзы
Очень подробно в ответе министерства сказано про урны, мусорные контейнеры и туалеты. Понимаю, что тема «попахивает». Чем именно – поймете.
«На сегодняшний день на территории национальных природных парков (НПП) установлены 33 СГУ (так на чиновничьем жаргоне называют отхожие места – «санитарно-гигиенические узлы». А по сути — обычные сортиры с дырками в полу) и 38 биотуалетов». А теперь включайте фантазию.
В одном природном парке соорудили ОДИН стационарный клозет за 720 тысяч тенге. И в качестве резерва (мало ли что может случиться?) прикупили еще пять биотуалетов за 710 тысяч. Разницу чувствуете? Понятно, что вывозить «впечатления» туристов – это другая статья расходов. Но смущает другое. В другом НПП три биосортира купили за 655 тысяч. В третьем – два за 616 тысяч, в четвертом два за 445 тысяч. В пятом…
Казахстанцы дважды платят за выезд на природу – что происходит
Безусловно, без этих заведений человечеству не обойтись. Но почему такой разброс цен? Могло же министерство объявить один тендер для всех нацпарков, чтобы не распылять бюджет страны по туалетной теме? Видимо, могло. Но не рискнуло. Потому что тендеры? А там – кому-то откроют нужную дверь, а кому-то шепотом намекнут: «Занято»!..
Отдельная песня – урны и контейнеры для мусора. Некоторые, похоже, заказывали из редкоземельных металлов, а не из пластика дешевого?
Не будем указывать все нацприродпарки, которые не «пожадничали» (вся информация о них в редакции есть), но несколько цифр приведем.
- 16 контейнеров на 2,382 миллиона тенге. И еще 10 урн – на 590 тысяч.
- 60 контейнеров на 3,240 миллиона.
- 32 контейнера на 546 тысяч тенге.
- 20 – на 890 тысяч и 12 урн на 106 тысяч
- 4 контейнера на 784 тысячи и 12 урн за почти ДВА миллиона тенге!
- 3 – на 250 тысяч и 20 урн на почти 400 тысяч тенге.
- 6 контейнеров за 471 тысячу и 23 урны за 2 млн 160 тысяч.
- 10 урн в Чарынском каньоне за 2,5 миллиона тенге. Если эти мусорки такие дорогие-золотые, наверное, из них даже кушать можно?
Кстати, все эти контейнеры и урны производят в Казахстане.
Что в грязном остатке?
Руководство нацпарков и экоактивисты не раз предлагали повысить штрафы за оставление мусора. Разумно. Отдельные «дикие» туристы – настоящие дикари: пришли, нагадили, ушли. Сейчас кара за это — 5 МРП (в КоАП статья «Загрязнение мест общего пользования, в том числе выброс отходов»). Поднять штраф до 50 МРП – возможно, будет какой-то результат? Но и видеокамер не хватит, чтобы зафиксировать всех нарушителей.
Дальше еще интереснее. В ответе на запрос редакции «Каравана» министерство экологии ответило, что почти все «мусорные» проблемы были решены за счет нацпарков. И вот тут опять два вопроса. Первый. Урны, контейнеры и туалеты – это только за счет сборов от туристов, или еще и из госбюджета? Потому что не совсем ясно, какой долей от «входных билетов» распоряжаются местные исполнительные органы. И второй: куда и на что их направляют? Потому что, судя по цифрам, приведенным выше, какие-то деньги из госбюджета на туалеты и «мусорки» были потрачены.
Справка «Каравана»
С 1 июля более чем 3,3 тысячи работников лесных и природоохранных учреждений увеличили зарплату. 100 %-ную надбавку к окладу получат работники лесных пожарных станций, лесных учреждений, природоохранных и лесоустроительных организаций за работу, связанную с риском для жизни и здоровья.
А теперь главные вопросы. Куда девать шлагбаумщиков, которые исправно собирали дань с туристов, но не всегда выдавали фискальные чеки? Министерство нам сообщило, что такие факты не были выявлены. Министерство-то не выявило. А как рассматривать кадры с видеорегистраторов? Через розовые очки министра экологии Ерлана Нысанбаева и местных властей?
Почему туристов не привлекают казахстанские красоты, и они несут деньги в другие страны
Ну и финал: если закон убирает «входник», то на чём теперь станут зарабатывать нацпарки? А чистка заповедников, особенно в горных районах — дорогое занятие. «Шоколадные» времена кончились. Начинаются другие. Нужны новые инициативы. А их пока не слышно и не видно.
Кстати, в прошлом году госпрограмму развития туристской отрасли на 2019-2025 годы признали провальной и закрыли.