Начало см. здесь.
Возвращение Узбекистана в региональные интеграционные структуры вызвало не только оптимистические ожидания, но и стало поводом для пессимистических прогнозов.
Было не совсем ясно, надолго ли вернулся Узбекистан, собирается ли он всерьез строить отношения с соседями по региону или, поддавшись мимолетным настроениям, решил передохнуть перед очередным рывком на Запад.
Знаете, в чем суть узбекской проблемы? Думается, что в урегулировании всех недомолвок и ужимок в отношениях с Казахстаном.
Как только узбекско-казахстанские отношения стабилизируются, с тех самых пор можно начинать отсчет стабилизации общеполитической ситуации во всем регионе.
Россия может сыграть историческую роль в деле окончательного примирения Ташкента и Астаны. Проблема в другом, захочет ли Москва брать на себя посредническую роль?
Хотя в данном контексте можно спрогнозировать с большой вероятностью, что в случае нежелания России стать посредником может и ЕС, и, быть может, США.
Тогда прощай российские амбиции стать локомотивом СНГ. И не только локомотивом, но даже телегой с лошадью…
14 марта. За неделю до своего государственного визита в Узбекистан казахстанский лидер встретился с узбекским министром финансов Рустамом Азимовым.
Встреча освещена довольно скупо, а официальная версия гласит, что стороны обсудили вопросы двустороннего сотрудничества в торгово-экономической сфере и подготовку к предстоящему государственному визиту Нурсултана Назарбаева в Узбекистан.
20 марта. Граждане Узбекистана и Казахстана ждали от этого визита многого. Во-первых, решения пограничной проблемы. Несмотря на безвизовый режим пересечения границы, узбекские пограничники постоянно запрашивают основания для посещения Казахстана. Иногда они это перестают делать, иногда — снова начинают. Во-вторых, надеялись на существенное оживление приграничной торговли. Никто не сомневается, что такая торговля выгодна как узбекской, так и казахстанской стороне. Однако имеющиеся таможенные и акцизные барьеры со стороны Узбекистана заставляют бизнесменов работать в теневой экономике.
Обмен любезностями во время совместной пресс-конференции по итогам визита, так и остался чисто дипломатической уловкой. Реального прорыва в торговле не произошло. Стороны пообещали друг другу увеличить товарооборот, подписали пакет документов о международном автомобильном сообщении, сотрудничестве в области охраны прав интеллектуальной собственности, в сфере науки и технологий, Протокол об изъятиях из режима свободной торговли. Бумага, как говорится, все стерпит.
Вообще, узбекско-казахстанским отношениям свойственны пороки, оставшиеся еще с советских времен. Эти две страны являются ключевыми игроками в регионе, соперничали друг с другом как во времена СССР, так и сейчас. У обоих мощные запасы энергоносителей, к которым присматривается Запад. В состав Узбекистана входит часть Ферганской долины, всегда вызывающая повышенное беспокойство из-за своего анклавного положения, высокой плотности населения и политической нестабильности.
Поэтому регулярные заверения со стороны президентов двух стран о том, что между Узбекистаном и Казахстаном нет неразрешимых проблем, не вызывают большого энтузиазма.
27 марта и 4 мая. В эти дни казахстанский президент встретился с действующим председателем ОБСЕ, министром иностранных дел Бельгии Карлом де Гюхтом и министром иностранных дел Королевства Нидерландов Бернардом Рудольфом Бота.
Вообще, 2006 год характеризуется серией встреч казахстанского лидера с европейскими чиновниками разного ранга. Накануне рассмотрения заявки Казахстана на пост председателя ОБСЕ это вполне логично. С другой стороны, ЕС после жесткого противодействия со стороны узбекских властей по вопросу расследования андижанских событий необходимо было найти точку опоры в регионе. Такое плечо партнера и предложил Европе Назарбаев.
В данной связи характерно высказывание Карла де Гюхта во время встречи: «В Центральной Азии должно быть государство-лидер, которое будет распространять экономическое развитие, толерантность, стабильность и демократическое развитие по всему региону. Демократия это не имплантант, который можно вживить, насадить из одного места в отдельный регион, она должна произрасти изнутри данного региона». Можно предположить, что Узбекистан надежды на толерантность и демократию Европы не оправдал.
Что касается голландского чиновника, то Назарбаеву было о чем с ним поговорить. Нидерланды стали по итогам 2005 года второй по объемам инвестиций после США страной для Казахстана. Остановившись на необходимости развития малого и среднего бизнеса, Бота поддержал кандидатуру Казахстана на пост председателя ОБСЕ. Правда, в конце года все же выяснится, что вопрос о председателе окажется не столь однозначным, каким он казался в начале 2006 года.
4 мая. Назарбаев провел знаковую встречу с Комиссаром Европейской Комиссии по энергетике Андрисом Пибалгсом. Известно, что этот чиновник является ключевым человеком в Европе — противником российского монополизма в сфере энергопоставок.
По его мнению, жесткая зависимость Европы от «Газпрома» может оказать влияние на безопасность ЕС вообще.
На встрече с казахстанским президентом Пибалгс заявил, что государства-члены Евросоюза решили более тесно координировать свою энергетическую политику. В переводе с дипломатического языка это означает, что ЕС собирается всерьез заняться диверсификацией поставок энергоносителей в обход России.
Европу не совсем устраивает позиция России в вопросе подписания европейской энергетической хартии и возможном доступе частных европейских инвесторов к российской экспортной трубе. Исходя из этого, европейцы ищут возможности транспортировки углеводородов из Каспийского региона.
Казахстан со своими запасами во всей структуре энергетической безопасности может сыграть ключевую роль. Пибалгс подчеркнул, что «Казахстан очень важен не только как поставщик нефти и газа, но и как страна, куда многие европейские компании внесли инвестиции и могут их увеличить».
4 мая. Президент Таджикистана Эмомали Рахмонов приехал с официальным визитом к своему казахстанскому коллеге. В ходе визита они говорили на общие темы, если не считать высказывания Рахмонова по поводу «больших перемен» в Казахстане.
«У вас есть чему поучиться нам, молодым суверенным государствам, особенно центрально-азиатским», — заметил таджикский президент.
Настоящая цитата приведена не случайно. В свое время за передовым опытом в деле построения рыночной экономики Эмомали Рахмонов ездил в Узбекистан. В тот момент, когда узбекская экономика стала испытывать трудности от усилившегося давления государственного аппарата, а инвестиционный климат стал резко ухудшаться, Рахмонов переориентировался на Россию и Казахстан.
Можно себе представить состояние Каримова, с которым его коллеги по региону считаются все меньше. К нему не прислушиваются и уже давно не советуются по поводу реформ в экономике. Довольно обидно после того, как Таджикистан долгое время был в фарватере узбекского регионального влияния.
20 мая. Каримов и Назарбаев решили проведать своего коллегу Путина в Сочи. Каримов говорил о том, что готов предоставить режим наибольшего благоприятствования для российского бизнеса в Узбекистане. Конкретно речь шла о приватизации стратегических предприятий, существенную долю в которых узбекский президент обещал россиянам.
Между тем Назарбаев решал с Путиным вопрос повышения цены за казахстанский газ для «Газпрома».
Узбекский лидер, только что получивший зонтик безопасности от России и Китая, стремился выразить свою благодарность, тогда как казахстанский вел себя с российским лидером как равный с равным.
13 июня. В тот день все центрально-азиатские президенты собрались на юбилейный саммит ШОС в Шанхае. Это единственная региональная организация с участием Китая. Пекин старается использовать любой шанс, чтобы получить доступ на рынки центрально-азиатских государств, в первую очередь, энергетические.
Россия же делает главный акцент на военном сотрудничестве, пытаясь создать аналог НАТО на Евразийском континенте. Казахстан стремится интегрироваться в регион, чтобы диверсифицировать экспорт своих углеводородов. Узбекистан, с одной стороны, выступает за интеграционные процессы внутри региона, с другой стороны, не спешит подпадать под влияние трех более крупных игроков — России, Китая, Казахстана.
Таджикистану и Кыргызстану трудно смириться с тем, что все обсуждаемые проекты в региональном масштабе направлены по большей части в сторону рынков Узбекистана и Казахстана. Хотя и у них появляется вполне реальный шанс использовать свою территорию как транзитную.
Еще одна проблема китайских властей борьба с терроризмом и сепаратизмом. Им необходимо создать буферную зону вокруг Синьцзяна и Тибета, чтобы контролировать ситуацию в регионах, вызывающих большую озабоченность в силу популярных там сепаратистских настроений. Но в одном члены ШОС едины — они воспринимают организацию как гарант региональной безопасности.
23 июня. В тот день состоялось очередное заседание Межгосударственного Совета ЕврАзЭС в Минске. Напомним, что после санкт-петербургского заседания прошло полгода. Лидеры государств договорились подготовить к подписанию и парафировать документы по созданию Таможенного союза.
Главную озабоченность вызывает Узбекистан, где темпы присоединения к ЕврАзЭС оказались неудовлетворительными. Акцент на заседании был сделан на том, что процесс создания Таможенного союза должен быть синхронизирован с процессом вступления стран СНГ во Всемирную Торговую Организацию.
Кыргызстан уже вступил в ВТО, но на правах, которые вызывают у Москвы и Астаны множество трудноразрешимых вопросов. Если взять обе проблемы — недостаточные темпы интеграции Узбекистана в ЕврАзЭС и ситуацию в Кыргызстане после ее вступления в ВТО — трудно вычленить ключевую.
Насколько Узбекистан не готов к интеграционным процессам, настолько же Бишкек оказался в позиции, когда торговать с ней невыгодно соседям по региону.
Вопрос в том, что Кыргызстан вступил в ВТО на условиях, которые неприемлемы и России, и Казахстану, и Узбекистану, и Таджикистану. И унифицировать таможенные пошлины с Бишкеком сегодня довольно сложно.
Продолжение следует