Библейское насекомое…
– Никто не говорит, что “химию” вовсе не надо применять, но каждый ее грамм должен быть научно обоснован – зачем, почему и когда можно успеть попасть в уязвимую фазу вредителя, – считает директор КазНИИ защиты и карантина растений им. Ж. Жиенбаева Абай САГИТОВ.
Одним из самых грозных вредителей наших полей считается саранча. Борьба с ней имела и имеет глобальный характер, поскольку для нее не существует границ. “Значимость” со знаком минус этого древнейшего насекомого такова, что оно упоминается даже в Коране и Библии. 200–300 лет назад с саранчой пытались бороться механическим путем. Травили, к примеру, мышьяком. Есть еще карантинные вредные организмы. Их пока нет на нашей территории, но сейчас, когда мир стал глобальным, всегда есть потенциальная опасность, что они нанесут экономике государства огромный удар.
В дореволюционном Казахстане ущерб, наносимый урожаю вредителями и болезнями, был столь значительным, что принимал размеры настоящей катастрофы.
Газеты тех лет писали: “В 1864 году в Верненской долине саранча отродилась в невероятно огромном количестве. К концу июня стало очевидно, что, несмотря на напряженную борьбу, посевы спасти не удастся. Они были полностью уничтожены, а население стало голодать. Сотни голодающих стекались в Верный и осаждали ежедневно квартиру начальника Алатауского округа, умоляя со слезами о выдаче хлеба”. Экспертиза "КАРАВАНА": какие овощи и фрукты опасны для здоровья в Казахстане
В 1894 году массовое отрождение саранчи наблюдалось неподалеку от Уч-Арала в Лепсинском уезде. Полчища этих насекомых следовали почти непрерывной волной со стороны Алаколя, со стороны саранчовых очагов Китая и представляли собой такую трудную вообразимую массу, что “при опускании занимали площадь в несколько квадратных верст и представляли собой толщу, достигавшую до колен лошади”.
Несмотря на столь очевидную необходимость борьбы с вредителями, постоянных специальных организаций или научных учреждений, занимающихся разработкой защитных мероприятий, в дореволюционном Казахстане не существовало.
В особо неблагоприятных районах (Уральская, Семипалатинская, Тургайская, Сыр-Дарьинская области) царское правительство через переселенческое управление вынуждено было организовывать экспедиции, чтобы ликвидировать непосредственно угрозу от вредителей. Однако их деятельность была кратковременной и безуспешной.
…Чуть не “съело” министра
Когда сельское хозяйство перешло на более интенсивный путь развития, необходимо было обеспечить сохранность урожая от вредителей за счет внедрения научных методов борьбы с ними. В нашей стране система защиты растений появилась еще до революции.
– Царское правительство организовывало отряды по борьбе с саранчовыми в Средней Азии и Казахстане уже в начале прошлого века, – продолжает Абай Сагитов. – Не прекращалась эта работа и в годы Гражданской войны. В 1929 году в СССР создали Всесоюзную академию сельскохозяйственных наук, а в 1930-м – Институт защиты растений. Исследования, направленные на защиту урожая, продолжались и в годы Великой Отечественной войны. То есть государство, понимая значимость этой науки в борьбе с вредителями растений и вспышками разных болезней, подходило к проблеме фундаментально.
Казахский НИИ защиты растений был создан в 1958 году в виде академической деревни – со своей инфраструктурой, зданием, лабораториями, опытными полями, жилым фондом. Общий штат сотрудников насчитывал 68 человек.
С этого момента начался новый этап в научных исследованиях. Основное внимание уделялось и уделяется защите от вредных организмов ведущей в сельском хозяйстве Казахстана культуры – яровой пшеницы.
На рубеже 80–90-х годов прошлого столетия предложенная институтом система защиты зерновых культур в северных областях обеспечивала получение на каждом гектаре дополнительно 1–2 центнеров зерна. В республике в те годы была создана программа многолетнего прогнозирования серой зерновой совки и расчета потенциальных потерь урожая пшеницы. Использование этих методов позволяло сократить объем химобработок в 16–18 раз.
А в 90-х начался развал. Чтобы выжить, институт пошел на кардинальное сокращение научных кадров, исследования по биологическому методу защиты были свернуты. Казахстанцы едят продукты, которые приводят к вырождению нации — шокирующее исследование "Каравана"
Спасла нас… саранча, полчища которой в 1999 году накрыли нашу молодую столицу.
Газеты в то время пестрели заголовками типа “Министра съела саранча”. Создав комиссию по изучению навалившейся проблемы, государство приняло Закон “О защите растений”. Так институт, к счастью, и не закрылся.
Хочу объяснить для непосвященных, для чего нужна наука о защите растений. Приведу самый примитивный пример.
Как-то в разгар зимы наши сотрудники отобрали на разных рынках Алматы для лабораторных исследований 22 образца огурцов и 22 – помидоров. Большая часть – 70 процентов проверяемой продукции – содержала ядохимикаты выше допустимого уровня, в том числе и запрещенные пестициды.
Эти вещи плохо контролируются. У инспекторов по защите растений даже если и есть немного полномочий, то нет желания работать, потому что зарплата низкая и нет машин, чтобы выезжать на рейды.
В советскую бытность любой инспектор, пусть даже районного масштаба, мог выехать в поле, собрать огурцы или капусту, чтобы проверить их в токсикологической лаборатории на остаточное количество пестицидов. Если оно превышало норму, делал предписание, и на этом основании забракованную продукцию уничтожали.
До 1991 года во всех республиках службы защиты растений работали четко и гармонично. А после развала Союза они исчезли, как посчитали чиновники, “за ненадобностью”. Сейчас – никакого контроля, даже супермаркеты торгуют сельхозпродукцией без сертификата на наличие пестицидов. Мало того, еще и ввели мораторий на проверку субъектов предпринимательской деятельности, к коим относятся и фермеры. Нонсенс: почему мораторий распространяется на такие вещи, которые связаны со здоровьем людей?
Ядовитый туман
По словам Абая Сагитова, есть прямая связь между тем, что мы едим, и нашим индексом здоровья.
– Если говорить прямо, то напичканная ядохимикатами пища – это мина замедленного действия, – сообщил академик. – Когда идет острое отравление через, допустим, арбузы, то восстановиться можно, а вот пестициды в организме остаются. Более того, они переходят в соединения с другими молекулами и образуют метаболиты.
Последние, будучи в два раза токсичнее, вызывают выкидыши у беременных женщин, аллергические и онкологические заболевания. Я бы вообще не рекомендовал покупать овощи не в сезон.
Вредные ядохимикаты проникают в наш организм не только через пищу, но и через воздух. Самый яркий и недавний пример – Мактааральский район Туркестанской области. Начиная с мая до конца августа там идет такое интенсивное опрыскивание хлопковых полей, что от ядохимикатов стоит туман, который не дает дышать. Хорошо, если бы яды помогали, так ведь этого нет. Говоря проще, согласно разнарядке одни тупо выделили субсидии на ядохимикаты, другие – тупо опрыскали.
То, что в регионе зреет социальное напряжение из-за роста различных заболеваний, – следствие бездумного и равнодушного подхода к здоровью своих же сограждан.
Это же цепочка: пестициды попадают в почву, оттуда – в растение, которое поедается скотом, чье мясо едим уже мы, люди. Это не говоря о рабочих, проводивших опрыскивание. Те отравляются напрямую, а другой работы в регионе для большинства просто нет.
Такие же миллиарды тратятся на поля, которые подверглись нашествию саранчи. Самолет, обрабатывающий ядохимикатами миллионы гектаров, пролетел, и все вокруг – и растительный, и животный мир – начинает умирать. Нет, я не утверждаю, что "химию" вообще нельзя применять, но каждый ее грамм должен быть научно обоснован. Если срок прошел или еще время не наступило, то хоть залейся – проку не будет. Вот для этого-то наука о защите растений и нужна. Мы, конечно, пытаемся доказать чиновникам необходимость научного сопровождения, но нас слушают через раз. Бывает, что из-за своей настойчивости мы слышим и угрозы в свой адрес.
Ядохимикаты – это, по сути, большой бизнес. Чиновники ведь благодаря им сидят на мешке с деньгами. Чем больше субсидии, тем больше они списывают, и не только пестициды.
Это можно сравнить с нефтяным бизнесом. У нас есть альтернативные источники энергии, способные заменить их: например, солнечная и ветровая, но они не развиваются, потому что нефтяные короли на все наложили лапу. То же самое и с пестицидами, поэтому альтернативные пути защиты растений и не развиваются. Алматинцы едят продукты, вызывающие онкозаболевания и влияющие на потенцию
Почему в советское время уделяли большое внимание биометоду? Потому что химическая промышленность у нас была плохо развита, а пестициды приходилось покупать за валюту. И когда появилась альтернатива средствам химзащиты, стали активно развивать технологию биометода. Однако будет неправильно утверждать, что в Союзе с защитой растений все было идеально. И тем не менее велись фундаментальные исследования. Под них выделялись немалые деньги.
Сейчас, когда весь мир идет к органическому земледелию, многие, в том числе и западные, и американские ученые, признают, что биометод и эффективнее, и дешевле химии.
Кстати, сейчас одна из самых развитых технологий биометода реализуется на Кубе. А ведь в 70-е годы их внедряли советские ученые, в том числе и ваш покорный слуга…
Алматы