Она подводит, она удобно для нас молчит, подшучивает над нами, устраивает каверзы или настоящие трагедии жизни, мы надеемся на нее или нет, с ней частенько «что-то стало»…Память.
Спор джентльменов удачи на нарах, бывает ли так: тут помню — тут не помню, мгновенно нашел отклик у народа. Случаев частичной и даже полной амнезии (ее еще называют «автопилот») — несть числа. Каждый из нас может рассказать массу историй, когда память, будучи даже совершенно трезвой в компании со здравым умом, выделывала такие фортеля! Но чисто ли это категория, скажем, физиологическая? Мне всегда казалось, что память — невероятно лакомый кусок для исследователей. И я не ошибся.
Свойства мозга человеческого удивительны. Вы помните, сколько копеек отсчитывала из кошелька бабушка, когда велела вам сбегать за серым «кирпичиком»? Еще бы! А сколько стоил он три года назад? (ну, про сегодня не будем). Как объяснить, что кто-то знает назубок даты пятнадцатого века, но не может сказать, какое вчера было число?
Недавно двадцатилетний Джошуа Фоер выиграл «Мемориаду» — есть в США такой ежегодный чемпионат по запоминанию — и больше всех удивился этому сам. Младший брат культового американского писателя Джонатана Фоера занимался мнемоникой — изучением методов запоминания информации, разработанных еще древними греками, — всего по 10 минут в день. Тем не менее, вскоре Фоер научился воспроизводить в уме порядок карт в колоде и запоминать список из 100 цифр менее, чем за пять минут. «Я всегда думал, что у меня очень хорошая память, — говорит он, — но, как и большинство людей, считал, что в этом нет ничего необычного».
По мнению Тони Бузана, автора более 80 книг о механизмах работы мозга и памяти и основателя Всемирного чемпионата по запоминанию, большинство людей помнят менее 10 процентов имен тех, с кем они встречаются, и лишь 1 процент всех данных им телефонных номеров.
Как показывает недавний опыт Тома Батлера, епископа Саутворкского, объем событий, фактов и явлений, выпадающих из памяти, может быть еще значительнее. По окончании приема в ирландском посольстве, где подавались горячительные напитки, епископ Батлер заблудился на улицах Лондона и каким-то образом оказался в совершенно неизвестном районе на заднем сиденье чужой машины, откуда начал выбрасывать детские игрушки. На следующее утро он явился с синяком под глазом, но без мобильного телефона, без портфеля и каких-либо воспоминаний о том, что произошло ночью. И сообщил близким, что будет долго молиться и каяться, дабы попытаться восстановить события и не допустить подобного впредь. А по Бузану, для того, чтобы сделать первый шаг к совершенствованию памяти, нужно перестать критиковать себя и сконцентрироваться на феноменальных способностях своего мозга. Методы Бузана показывают, что любой человек может улучшить свою память, просто задействовав воображение и ассоциативное мышление. И, может быть, в некоторых случаях забытье — это, наоборот, благо?
— О том, можно ли сознательно подавить воспоминания, ученые всего мира спорят уже более ста лет, — рассказывает профессор Кенжегали Хусаинов, — и до сих пор не могут понять, какие механизмы собственно задействованы в этом процессе. Если бы человек был способен заставить себя забыть неприятные моменты из своей жизни, это открыло бы новые психотерапевтические возможности для тех, кто старается забыть о пережитых травмах, например, людей с посттравматическим синдромом или обсессивно-компульсивным расстройством.
Некоторые ранние исследования выявили, что человек способен подавлять воспоминания, связанные с устной информацией. Не так давно известный нейробиолог Бренден Депью из университета Колорадо в Боулдере вновь попытался выяснить, что же происходит в мозге таких людей. Он опубликовал статью в «Нью сайентист». И результаты весьма впечатляют.
В ходе экспериментов, проведенных исследовательской группой, добровольцам показывали несколько пар картинок, причем в каждой паре на первой было изображение лица, а на второй — то, что должно было вызвать эмоциональную реакцию: например, автомобильная авария. После того, как испытуемые запомнили пары, им показывали только изображения лиц, и просили либо подумать о соответствующей изображению второй картинке, либо, напротив, постараться не думать о ней.
Сканирование мозга показало, что когда добровольцев просили не думать о второй картинке, мозговая активность у них падала. Было похоже, будто эти участки мозга просто выключили. Оказалось, что этим «отключением» заведует префронтальный кортекс, участок мозга, ответственный за принятие решений и планирование. Вначале он притупляет активность в тех участках, где проходит процесс визуализации информации, а затем подавляет центры, отвечающие за эмоции.
Американские ученые полны оптимизма — по их мнению, недалек тот день, когда людей можно будет научить, как избавить себя от болезненных воспоминаний, «отключив механизм воспроизведения». И вновь возникает вопрос: а нужно ли это нам, то есть человечеству? Конечно, мать, видевшая гибель ребенка, предпочтет вычеркнуть из памяти этот кошмар. А ведь есть еще огромная армия «самоедов», которые с мазохистским упрямством изводят себя воспоминаниями об ошибках, о не так сказанных словах, о не вовремя совершенных поступках. И если ученые найдут способ «облегчить» больные головы и души, многие будут счастливы. Но не превратимся ли мы таким образом в роботов, лишенных переживаний, эмоций, боли, угрызений совести — всего того, что и делает жизнь жизнью, какой бы горькой она порой не была?
У нас в стране не проводится исследований про такие вещи — как говорится в научной среде, «не дали тему». То есть, нет и не предвидится фундаментального направления, средств, лабораторий… Время о времени отечественные нейробиологи узнают о новостях на симпозиумах, из статей, публикуемых западными коллегами.
Может быть, кто-то, любопытства ради и научного задора для и корпит потихоньку над проблемами мнемоники, собственным опытом доказывая, что нельзя давать мозгу лениться. Как знать, как знать… В любом случае только каждому из нас решать, стирать свои воспоминания или оставаться с ними.
Рисунок с сайта http://www.ido.edu.ru