Служители Фемиды – за медиацию
Что ни говори, но тема для многих в новинку: несмотря на то что Закон «О медиации» был принят в 2011 году, этот термин знаком далеко не всем. И случаи внесудебного разрешения споров в Казахстане пока единичны. Именно этому была посвящена встреча представителей Генеральной прокуратуры, Верховного суда, представителей общественных организаций и журналистов на диалоговой площадке дискуссионного клуба «Эксперт» при ФНБ «Самрук-Казына».
Служители Фемиды в один голос заявляют: обеими руками за медиацию.
– Мое личное мнение: медиация необходима, – сказал начальник отдела управления по надзору за законностью судебных актов по гражданским делам Генеральной прокуратуры Марат АБИШЕВ. – Сейчас нагрузка на судей, соответственно на прокуроров, высока. Практически 40 тысяч дел в прошлом году было рассмотрено с участием прокуроров. Отвлекаются значительные силы госаппарата, хотя многие жилищно-коммунальные споры могли бы разрешиться местными исполнительными органами.
Впрочем, запланированное сокращение споров на 30 процентов произойдет не только за счет введения медиации, но и увеличения внесудебных процедур. А для этого, считает Марат Абишев, нужно шире развивать институты посредничества – внедрение корпоративного конфликт-менеджмента в крупных компаниях, развитие налоговых, таможенных апелляций с привлечением бизнес-структур.
В заинтересованности развития института медиации убеждал и судья Верховного суда Владимир Борисов:
– Разработчиком Закона «О медиации» стал именно Верховный суд, что говорит о том, что мы крайне заинтересованы в развитии этого института. Если в 2012 году было рассмотрено всего 122 дела путем применения медиации, то в текущем полугодии уже 475.
Правда, с уменьшением нагрузки на судебную систему Владимир Борисов с коллегой из прокуратуры не согласился. По его мнению, медиация тесно связана с судебными процедурами.
А может, против?
– А мне кажется, что ни МВД, ни судам и прокуратуре невыгодно мирить конфликтующих в кабинете, – заявил тут Нурлан Еримбетов. – За одно заседание судья получает, к примеру, тысячу тенге. Провел тысячу заседаний – заработал миллион. У следователя звание зависит от того, сколько дел передано в суд. Закон заранее не работает!
С такими доводами судья Верховного суда Владимир Борисов не мог не согласиться:
– Статистика действительно отражается на показателях работы судьи, и лично я против этого. Необходимо ввести некоторые коррективы по ведению правовой статистики.
– Цели и задачи медиации, прописанные в законе, – это не снижение количества дел в судах, а создание гражданского общества, которое может самостоятельно решать конфликтные споры и сохранять достойные отношения друг с другом. И лишь в крайнем случае обращаться в суд, – подытожил Владимир Борисов.
40 минут переговоров – и никаких споров
– А может, нам пойти по примеру Грузии, где законодательно определенная категория дел не рассматривается в суде? Там сосед, затопивший соседа, не имеет права подать в суд, минуя медиатора, – предложил Нурлан Еримбетов.
– Вы говорите о досудебной процедуре, которая практикуется и в казахстанском законодательстве, – внес ясность председатель Апелляционной судебной коллегии по гражданским и административным делам суда г. Астаны Амангельды САРСЕНБАЕВ. – Закон о медиации предполагает дать альтернативу людям, не желающим идти в суд или не доверяющим суду. Большой плюс в том, что медиация призывает решать споры самим, не ожидая, что проблему кто-то решит.
Не доверять суду, очевидно, у населения есть все основания: лишь 3 процента конфликтующих выходят из зала суда, пожав друг другу руки. Остальных, возможно, близких людей, родственников, судебные баталии разводят на разные баррикады:
– Сегодня с развитием рыночных отношений, к сожалению, мы наблюдаем, что брат брату – враг, соседи не общаются, враждуют семьями близкие люди. Вот что самое страшное. Ведь потом это будет иметь какой-то сброс – будет ли это социальный конфликт или другая проблема.
А разногласия возникают, как правило, на брачно-семейной, наследственной, коммерческой почве. Так как же все-таки помириться? Как разрешить спор, обойдя острые углы, сохранив родственные, дружественные отношения?
Оказывается, можно. Благополучное разрешение коммерческого спора привела в пример медиатор Центра социального партнерства и медиации Балгуль Раисова.
Четыре с половиной года судились между собой собственник торгового дома и арендатор, успев сменить восемь адвокатов. А процедура медиации длилась всего 40 минут, и спор был разрешен! Более того, бывшие противники заключили новый договор, сохранив партнерские отношения. Арендатор даже расширил свою торговую площадь. И самое удивительное в том, что, сидя после прохождения процедуры медиации в том самом торговом центре, они смотрели друг на друга с удивлением: почему им никто не рассказывал о медиации раньше?
Еще один случай – корпоративный спор между восемью дочерними предприятиями компании «Самрук-Казына» из практики Казахстанского центра медиации Ирины ВИГОВСКОЙ. Разрешен он был в течение трех часов!
По словам Балгуль Раисовой, медиация сильна тем, что медиатор действует не с позиции законодательства, а с точки зрения интересов каждой стороны. Не всегда в суде человек может высказать свои истинные намерения.
– Живой пример: недавно мы разрешили спор супругов, измотанных судебными тяжбами. Разведенные супруги не могли поделить троих детей и трехкомнатную квартиру. Лишь при медиаторе супруг озвучил свои истинные намерения: его не столько волновала жилплощадь, сколько желание, чтобы двое сыновей оставались с ним. Жилье он намеревался приобрести в будущем.
В итоге спор был разрешен: супруга оставалась с дочерью в трехкомнатной квартире, а муж забирал сыновей.
Ничья: медиатор и судья
Важнейший вопрос, венчающий все дискуссии вокруг процедуры медиации: имеет ли законную силу окончательное решение, принятое в ходе процедуры медиации? Не пойдут ли стороны снова в суд?
На вопрос модератора судья Верховного суда Владимир Борисов ответил утвердительно:
– Если стороны договорились и передали дело в суд, то суд утверждает его в виде соглашения. Производство по делу прекращается, и стороны уходят мирными людьми.
При этом пояснил: закон не запрещает выбирать двух и более модераторов. На любой стадии процесса медиации дело может быть прервано по желанию сторон, они могут прийти в суд и продолжить процесс. Так что возможность для коррупции со стороны медиаторов автоматически выпадает. В ней просто нет смысла, считает Владимир Борисов.
Что важнее: диплом или доверие?
Кому же доверить столь ответственную роль – мирить противоборствующие стороны? Как прописано в законе о медиации, медиаторы могут быть как «профессиональными», так не «непрофессиональными».
– Когда разрабатывался закон, я задала вопрос: почему к работе допускаются непрофессионалы? Вы пойдете к непрофессиональным врачам, педагогам, юристам? – выступила медиатор Ирина Виговская.
Кроме прохождения специальных курсов медиации, медиатор должен обладать и другими навыками. Согласно исследованиям, проведенным Казахстанским институтом медиации, этот специалист должен обладать интеллектом, стрессоустойчивостью, даже чувством юмора.
– Самое главное – медиатор должен быть бесконфликтным человеком, умеющим находить компромиссы, – подытожила Ирина Виговская.
– Мне кажется важнее не диплом, а доверие людей, – высказал свою точку зрения модератор Нурлан Еримбетов. – Пусть лучше спор решит аксакал или бабушка, уважаемая в этом поселке. Ведь люди иногда стесняются рассказать о своих внутренних проблемах.
Версию, надо сказать, стоит принять во внимание. Сыграть может принцип доверия: спорщики скорее прислушаются к уважаемому в поселке или районе человеку. Кстати, закон предусмотрел и этот нюанс: местными исполнительными органами ведутся списки непрофессиональных медиаторов. В то же время очевидно, что споры в компаниях и крупных городах мудрым аксакалам не под силу.
– Некоторые говорят, что непрофессиональному медиатору и доверять нельзя. Я с этим не согласен, – считает Владимир Борисов. – Наоборот, с учетом менталитета населения необходимо максимально усилить работу на уровне местных исполнительных органов с непрофессиональными медиаторами.
– Граница между профессиональным и непрофессиональным медиатором достаточно зыбкая, – считает Марат Абишев. – Потому что у нас по закону, постановлению правительства на обучение профессиональных медиаторов отводится всего 48 академических часов, т.е. меньше двух недель.
– Чтобы быть профессиональным медиатором, надо учиться всю жизнь, – настаивает на своем Ирина Виговская, сославшись на опыт Франции, Канады и Британии. – Медиация корпоративная в сфере трудовых отношений очень сильно отличается от семейной медиации, семейная медиация очень сильно отличается от уголовной.
В межнациональных спорах важно знать традиции
Как выяснил «Караван», Ирина Виговская, окончившая Британский центр разрешения конфликтов, имела опыт разрешения и межнациональных споров. В настоящее время работает в независимой миротворческой организации компании International Alert в Киргизии. В практике медиатора – два межнациональных спора – узбекско-таджикско-турецкий, вспыхнувший на юге Киргизии и грузино-осетинский.
– В чем заключена природа межэтнических конфликтов?
– Разногласия могут иметь исторические корни, но, как правило, глубинной причиной подобных конфликтов являются ресурсы: земельные, водные либо недвижимость. Замечена такая особенность: волнения передаются на другие народности. Мы работали в то время, когда волновались киргизы. Конфликтные настроения как снежный ком передались узбекам, таджикам и туркам, проживающим в одном ауле на юге Киргизии, где практически нет представителей коренной национальности.
– Каковы механизмы разрешения таких конфликтов в отличие от других? Насколько снижен уровень конфликтности?
– В разрешении межнациональных споров мы используем те же механизмы классической медиации: моделируем проблемную ситуацию, озвучиваем риски и выгоды для обеих сторон. Особенность здесь в том, что медиатору необходимы глубокие знания культуры и менталитета народов, знание так называемых неписанных правил. С этой целью мы много работали с уважаемыми среди местного населения людьми всех конфликтующих сторон.
В итоге уровень конфликтности значительно снижен и сейчас носит латентный характер. В любом случае лучше худой мир, чем война, – подытожила Ирина Виговская.
Медиация в Казахстане: первые шаги
Институт медиации в нашей стране делает первые шаги. Случаи внесудебного решения споров единичны, а информацию о профессиональных медиаторах найти нелегко.
И почти невозможно отыскать примирителя, владеющего государственным языком.
– Фактор, тормозящий развитие медиации в стране, – это отсутствие информированности у населения, – согласилась с модератором Балгуль Раисова. – Нам, профессиональным медиаторам, действительно нужно занимать более активную позицию: арендовать офисы как нотариусу, делать вывески. В то же время мы нуждаемся в поддержке государства.
В Грузии в суд направляются дела, прошедшие сквозь сито медиации, в Белоруссии медиаторы официально работают в судебной системе, в Армении введен институт примирителя финансовой системы. Все эти примеры предполагают государственную программу, разработанную на уровне правительства.
В Казахстане пока такой программы пока нет. Более того, как сказала «Каравану» Балгуль Раисова, эта программа должна быть ориентирована на развитие отраслевой медиации:
– Профсоюзам нужно готовить медиаторов в социально-трудовых отношениях, сообществу психологов – в ювенальной юстиции. Торгово-промышленная или экономическая палата, к примеру, могла бы развивать экономическую медиацию, то есть медиацию в сфере экономических отношений.
Гостей дискуссионного клуба тревожил еще один очень важный вопрос: как обстоит дело с подготовкой медиаторов на государственном языке?
Еще одна ахиллесова пята: полностью адаптированной программы медиации на казахском языке пока что не существует. С учетом национальных обычаев медиаторы не готовятся. И в казахстанских вузах на юридических факультетах специальность «медиатор» пока не введена.
По словам Нурлана Еримбетова, в Центре социального партнерства в настоящее время готовятся документы по медиации на казахском языке. Разработчиком программы, а также учебника по медиации на казахском языке выступит писатель Дос Кушим.
Мнение, к которому пришли гости «Эксперта», свелись в итоге к необходимости введения Института медиации в Казахстане. Плюсов однозначно больше: медиация – это не только экономия временного и финансового ресурса для граждан и не только уменьшение работы для судейского корпуса. Умение находить компромиссы – это, в первую очередь, вклад в укрепление стабильности и безопасности общества.
Астана