– Раньше вы были руководителем Международного евразийского движения, и вдруг – “Новые скифы”. Что стоит за этим?
– Евразийское движение в России было создано в 2001 году мной и Александром Дугиным, другими разными людьми. Оно активно просуществовало 10 лет. У него были разные формы: партия “Евразия”, Евразийский союз молодежи, который я возглавлял. Но так получилось, что мы с Дугиным расстались. Евразийское движение в последние годы практически не функционирует. Мы же – я и несколько сторонников – создали “Новые скифы”. Конечно, можно сказать, что это иная форма Евразийского движения, потому как очень многие активисты из разных стран из старого формирования участвуют в этом проекте.
Отмечу, что основной темой Евразийского движения было создание Евразийского союза. Что в итоге и получилось, точнее, сделали это главы наших государств, а мы как бы толкали, вдохновляли. На этом миссия была закончена. Поэтому еще в 2011 году появились “Новые скифы”, сначала как культурный проект – там были поэты, писатели, художники, философы. Постепенно он стал большим общественным проектом для разных стран. Сейчас мы работаем от Афганистана, Пакистана и Таджикистана до Беларуси, Швеции, Молдовы и так далее. Наши активисты есть в РФ, Казахстане.
Мы в значительной степени – преемники евразийцев, но, с другой стороны, скифство в России как культурологическое, политическое явление возникло еще в 1917 году. То есть раньше Евразийства. Вспомним хрестоматийное стихотворение Александра Блока:
– Мильоны – вас. Нас – тьмы, и тьмы, и тьмы.
Попробуйте, сразитесь с нами!
Да, скифы – мы! Да, азиаты – мы,
С раскосыми и жадными очами!
Оно же было написано в 1918 году. Иначе говоря, в значительной степени евразийцы прошлого века ориентировались на скифов, а сейчас, наоборот, – вначале были евразийцы, а позже уже появились скифы. Лично для меня, как для историка народов Евразии, очень важна данная деталь и потому, что ощущаю себя евразийцем.
– Павел, и все же какое отношение скифы имеют к русским?
– Мне кажется, что сейчас у нас происходит своего рода ребрендинг. Большинство народов бывшего Советского Союза, так или иначе, считают, что они происходят от скифов. Русских спросить – ответят, что они, конечно же, скифы, как и украинцы. С другой стороны – тюрки, естественно, от крымских татар до казахов и кыргызов, считают, что они происходят от скифов, и частично это генетическими исследованиями подтверждается. Есть очень большое количество народов, которые до сих пор говорят на языках, на которых когда-то, возможно, говорили скифы, например, в Таджикистане, ваханцы на Памире, пуштуны в Афганистане. Плюс считается, что от скифов произошли угро-финны, но это явно с точки зрения культуры, они переняли культуру так называемого звериного стиля. То есть одни народы – с точки зрения языка, другие – с точки зрения генетики, третьи – с точки зрения кочевого быта, который до сих пор существует у монголов, четвертые – с точки зрения культурной преемственности, потому все, так или иначе, происходят от скифов.
В скифах видят такой удалой народ, активный, живой, пассионарный, который всё из золота делал.
Поэтому это некий народ-пращур, народ-первопредок. Это, конечно, большая объединительная идея. Вот у нас сейчас нет объединительной идеи. Социализм мы потеряли на каком-то этапе, который нас объединял. Евразийство – оно пошло, но как бы не до конца, просто оно стало достоянием чиновников. А вот скифы – они как бы живые, активные, и нам объединение необходимо. Это нужно не только народам постсоветского пространства, но и на уровне семей, потому что очень большое сейчас разъединение идет в обществе. Поэтому обращение к ним дает огромное количество преимуществ для будущего объединения.
– Проводятся ли исследования – археологические, социологические?
– Исследования постоянно проводятся. Я знаю, в Казахстане, Кыргызстане и у нас, на Алтае, работают археологические экспедиции. Активисты нашего движения в последние годы с приднестровскими археологами исследовали курганы скифские. Там они математически доказали фактически преемственность, правоту нашего известного историка Бориса Рыбакова о том, что славяне многое почерпнули от скифов. Там как раз скифская культура плавно переходит в славянскую. Никто не верил в это, все смеялись над Рыбаковым, но приднестровские археологи это доказали. Исследования мы постоянно проводим в самых разных странах. Вообще само слово “скиф” позитивно.
– В одном из интервью вы сказали, что скифы появляются в смутные времена для России. И, словно на тачанке, проносятся через времена, оберегая от опасности. Как это понять, что вы этим хотели сказать? Кстати, у вас выражение такое образное, а-ля Александр Проханов.
– Александр Проханов – замечательный, интересный писатель. Но мы совершенно разные люди…
– Нет-нет, я имела в виду, что он всегда говорит о России, как о всаднике, который несется сквозь времена. А вы использовали “на тачанке”.
– Конечно, на тачанке, потому что на одной лошади далеко не уедешь. Нужна все-таки тачанка, на которой должны быть лучники. Тогда мы захватим весь мир, как сделали наши предки, отправившись с территории Казахстана и Южного Урала в разные стороны на боевых колесницах. Напомню, что во всем мире находят скифские курганы.
На самом деле, я имел в виду, что это народ-тотем. Он, как ангел-хранитель, просто приходит, я считаю, в очень трудные времена. У нас сейчас именно такие. Не просто так мы, как движение “Новые скифы”, появились. Я считаю, что сейчас наступил такой период, когда время убыстряется, ускоряется. Технологические циклы человечество проходит практически за годы, в то время как прежде на это уходили десятилетия. И чтобы наша цивилизация сохранилась как явление, я думаю, будет появляться всё больше и больше скифов, потому что они прекрасно ориентируются именно в ускоренном, в пассионарном времени. Люди такого типа или, может быть, духи, которые приходят там от наших предков, от наших хранителей, в эти времена начнут проявляться всё больше, потому что дальше мы увидим совсем скоро появление новых видов энергии, новой медицины. Будет столкновение цивилизаций, от техногенных до традиционных. Уже говорят об отношениях культурных, юридических с киборгами через несколько десятилетий. Да, вполне серьезно говорят. Идет потепление климата у нас на глазах. То есть время страшно ускоряется. В этой ситуации либо мы будем стерты в порошок не американцами или китайцами, а собственно временем, как явлением.
– И скифы – как последняя надежда на сохранение?
– Можно сказать и так, они в этом времени сохраняют нашу суть, нашу индивидуальность, нашу государственность и цивилизацию. Сейчас время такое, когда нужно определяться, кто проскачет на тачанке. Кто будет скакать со стороны русских, казахов, татар, да?
– Но тачанка – отсталая технология. Время диктует иные сравнения.
– Вы же понимаете, что, говоря о скифах на тачанках, я имею в виду их неуемность, неистовость, умение идти вперед, даже если враг и превосходит по численности. Именно поэтому, думаю, много скифов поскачет. Именно таким образом мы и идем вперед, в ногу со временем и сохраняем индивидуальность нашей цивилизации. Не суть, что будет при этом использоваться. Главное – сегодня они не промелькнут как метеоры, не уйдут просто так. В 1812 году они появились и пропали, в 1917 году они появились и пропали. Сейчас они останутся с нами, пока человечество не пройдет этот цикл и не поймет, почему такое ускорение времени и к чему мы выйдем по итогам масштабной технической революции, которая происходит у нас на глазах. Поэтому, я думаю, еще долго мы с ними проедем.
АЛМАТЫ