Почему Казахстан становится лидером, а Украина воспринимается как "повод для раздоров" - СМИ России - Караван
  • $ 494.87
  • 520.65
+4 °C
Алматы
2024 Год
21 Ноября
  • A
  • A
  • A
  • A
  • A
  • A
Почему Казахстан становится лидером, а Украина воспринимается как "повод для раздоров" - СМИ России

Почему Казахстан становится лидером, а Украина воспринимается как "повод для раздоров" - СМИ России

"Россия сегодня сосуществует с новым геополитическим центром на юге и с явной периферией ЕС на западе"

  • 20 Декабря 2021
  • 8110
Фото - Caravan.kz

Московский Комсомолец опубликовал материал, посвященный развитию Казахстана после развала СССР.

Как отмечается в публикации, после того, как Советский Союз перестал существовать, многие продолжали рассматривать его территорию как нечто единое. Сначала политики и ученые многих стран говорили о «постсоветском пространстве»; в середине 2000-х годов термин был постепенно вытеснен понятием «Россия и Евразия». Конечно, и сегодня у многих бывших советских республик есть много общего (прежде всего в культурном отношении), а В.Путин даже называет их «исторической Россией», но все же нельзя не видеть, что постсоветское пространство за эти годы распалось на несколько макрорегионов, каждый из которых идет своим особым путем.

Автор Владислав Иноземцев отмечает, что, с одной стороны, это страны, которые быстро или чуть медленнее выбрали основной вектор своего развития: например, государства Балтии, вступившие в Европейский союз и обретшие там свою прежнюю идентичность, или Азербайджан, который превращается в «младшего брата» возрождающейся Османской империи. С другой стороны, это государства, которые образовывают, как может показаться, две большие «периферии» России — западную (Украина, Беларусь и Молдова) и южную (Казахстан и страны Центральной Азии), — но скорее должны рассматриваться как вполне самостоятельные регионы с быстро расходящимися траекториями.

В статье подчеркивается, что крупнейшие страны этих «периферий» — Казахстан и Украина — могут показаться типичными постсоветскими странами, но при ближайшем рассмотрении оказывается, что они отличаются практически во всем. Обе они находятся вблизи границ мощных геополитических игроков: в первом случае Китая и России, во втором — России и Европейского союза; однако стратегии (и результаты) их развития оказались диаметрально различными.

Автор особо отметил, что в "Казахстане его Первый Президент Н.Назарбаев  с самого начала попытался выстроить модель гражданской нации, не акцентируя внимание на этнических и религиозных различиях между двумя крупнейшими демографическими группами — казахами и русскими, составлявшими 90% населения… При этом общий вектор национального строительства был все равно обращен в перспективу: государству была дана построенная почти с нуля столица, экономика получила старт за счет привлечения иностранных инвесторов, а видимым символом общей модернистской ориентации стал перевод письменности на латиницу."

"На Украине стали строить идентичность не на воспоминаниях о, к примеру, Данииле Галицком, единственном князе Древней Руси, боровшемся с монголами в союзе с Европой (и получившего от папы римского титул Rex Russiae), а на героизации сомнительных персонажей из недавнего прошлого, крайне раздражавших не только Россию, но и ряд украинских соседей, например поляков; идеологией стало мнение о том, что «Украина — не Россия», но советские активы, как и в соседней стране, были за бесценок распроданы будущим олигархам.

В Казахстане власти осознали, насколько опасным является сочетание политической и экономической зависимости от соседей: несмотря на близость Китая и России, более 50% казахстанского экспорта приходится на страны ЕС и Великобританию, а крупнейшими иностранными инвесторами (с суммарной долей в 84%) являются США, ЕС и Великобритания. В Украине, напротив, главный акцент был сделан на экономическое сотрудничество с Россией и Европой (рудиментом и воплощением этого является газотранспортная система, за которую до сих пор держатся в Киеве чуть ли не как за основу национального процветания). Парадоксально, но ориентация на политическую и экономическую многосторонность дала в Казахстане прекрасный результат, в то время как Украина оказалась настолько «распята» между Западом и Востоком, что даже американские политологи стали именовать ее и соседние страны не иначе как «in-betweens»." — отмечается в публикации.

Автор акцентирует внимание на том, что в Казахстане важнейшей задачей стала модернизация экономики и ее количественный рост.

"Да, развитие энергетического сектора шло опережающими темпами, но какими: если Россия сейчас добывает на 1,7% больше нефти и на 6,5% больше газа, чем в 1990 г., то Казахстан по итогам 2020 г. превзошел соответствующие показатели в 3,3 и 6,4 (!) раза. В России порой относятся к региону Центральной Азии как к «задворкам Евразии» — но в 1990 г. ВВП Украинской ССР на две трети превышал совокупный показатель стран Среднеазиатского региона, а по выпуску промышленной продукции разрыв достигал 2,6 раза, а сегодня, по последним данным Всемирного банка, один только Казахстан обходит Украину почти на 10% по совокупному размеру экономики и в 2,4 раза по подушевому ВВП (при этом по сравнению с данными переписи 1989 г. население Украины сократилось на 19,2%, а Казахстана — выросло почти на 17%). Если на Украине только одно крупное предприятие — «Криворожсталь» — было в ходе драматичной истории продано западному инвестору, то в Казахстане добыча нефти более чем на две трети контролируется корпорациями с зарубежным участием, а 11 из 13 крупных добывающих проектов в урановой отрасли оперативно управляются совместно с иностранными инвесторами (в ней добыча за годы независимости выросла более чем в 20 раз). Все это стало следствием модернизации «по Назарбаеву», взявшей на вооружение основные элементы успешного азиатского опыта." — пишет г-н Иноземцев.

"Наконец, следует отметить, что казахстанская модель новой идентичности, многосторонности и экономического роста дала возможность Назарбаеву выступить инициатором постсоветской экономической интеграции и дождаться момента, когда этот курс был поддержан Россией через создание Таможенного союза, а позже и ЕАЭС. Украина, напротив, осталась в парадигме «или — или», что с каждым новым политическим циклом — от 2004/05 до 2014 гг. — разрывало ее все больше, и закончила тем, что стала жертвой российского экспансионизма. В Казахстане, где русское население составляло бóльшую часть жителей страны, чем на Украине (37,8% против 22% по переписи 1989 г.) и территории с преимущественно русским населением достигали почти трети площади государства, Москва не решилась ни на какие недружественные действия, принимая во внимание и более национально ориентированное руководство республики, и ее многовекторную политику, и подчеркнуто корректное отношение к России.

Я не могу в короткой статье анализировать другие различия между рассматриваемыми регионами, но без преувеличения можно говорить о том, что Казахстан постепенно становится естественным экономическим лидером Центральной Азии, тогда как Украина все чаще воспринимается в мире как повод для раздоров и беспокойства. С огромной симпатией относясь к Украине и украинцам, я вполне допускаю, что по мере усиления противостояния США и Китая и в условиях озабоченности Запада событиями в исламском мире геополитическое значение «южной» периферии России скоро окажется бóльшим, чем «западной». — отмечает автор.

"Основные тренды развития Центральной Азии и Восточной Европы я бы назвал результатом двух разных политик: условных «стратегии Назарбаева» и «стратегии Ющенко», ориентированных, соответственно, на многостороннее сотрудничество и стычку мощных соперников; этатистскую модернизацию и построение олигархического капитализма; формирование практически «с чистого листа» новой идентичности и спекуляцию на незаживших исторических ранах. Эти две политики привели в итоге к тому, что говорить о «постсоветском пространстве» и даже о «России и Евразии» более невозможно: Россия сегодня сосуществует, с одной стороны, с новым геополитическим центром (пусть и не планетарного, а евразийского масштаба) на юге и с явной периферией Европейского союза на западе. Центральная Азия остается Азией, где применяются успешные азиатские хозяйственные практики, а лидерство в очень молодой еще стране аккуратно передается из рук политиков старшего поколения в руки более молодых; Восточная Европа пока не стала Европой, даже несмотря на проводящиеся в тех же Украине или Молдове регулярные выборы, смену шести президентов в каждой из стран и безвизовый режим на границах.

Побывав недавно в очередной раз в Казахстане и поучаствовав в сессии Астана-клуба, дискуссионной площадки, на которой несколько десятков политиков и экспертов из Европы, Америки и Китая обсуждали новые вызовы для Евразии с казахстанскими лидерами, я в очередной раз убедился в том, насколько удачную концепцию предложил в свое время американский политолог Параг Ханна, сформулировав свою теорию «второго мира». В своей книге, вышедшей более десяти лет назад, он предположил, что в условиях «возобновления истории» особую роль будут приобретать государства, находящиеся на траектории экономического подъема и на пересечении зон влияния сверхдержав. От поддержки ими той или иной «современной империи» — Америки ли, Европы, Китая или России — будет зависеть региональный исход геополитических противостояний.

Вполне вероятно, что период успешного использования многовекторной политики заканчивается и для Центральной Азии — но мне кажется, что у Казахстана сегодня есть бóльшая свобода выбора, более успешная экономика и более компетентное руководство, чем у Украины, что позволяет предположить, что второе постсоветское тридцатилетие в Центральной Азии окажется более мирным и конструктивным, чем первое — в Восточной Европе." — резюмировал Владислав Иноземцев.