Самые заметные трагические происшествия последних лет – это гибель кадета Сары Зееле, сорвавшейся с мачты учебного парусника Gorch Fock, и гибель гаупт-ефрейтора горнострелкового батальона, получившего в голову пулю от сослуживца при неосторожном обращении со штурмовой винтовкой.
Уже два года прошло с той поры, но СМИ Германии все еще продолжают анализировать эти трагедии. С пользой для армии и флота, надо сказать. Переживающих с 1 июля прошлого года весьма непростой период. Ведь именно тогда прекратил свое действие федеральный закон “О воинской повинности”. Немецкая армия стала полностью добровольческой. И… еще более привлекательной для молодежи.
Как заметил герр Виккер, генеральный инспектор бундесвера, отбирают лучших по конкурсу. Ведь на 12 тысяч вакансий срочной службы в этом году претендовали 20 тысяч желающих. А в контрактники на каждую из 15 тысяч должностей претендовали по три, а то и четыре парня или девушки.
“У нас и до реформы было хорошо…”
Касательно слабого пола подчеркнуто было не случайно. “Бундесвер нового типа” планирует увеличить долю женщин в своих рядах с 9 до 15 процентов, а в санитарных службах – даже до 50 процентов состава. Для этого, в частности, на военных базах, сейчас открываются детские сады и школы.
Впрочем, как вспоминает Арнольд Фарбер, сын “казахендойче”, отслуживший свое по последнему в Германии обязательному призыву, до реформы тоже было хорошо.
Бывший карагандинец не приукрашивает.
Во-первых, служба здесь – дело действительно добровольное. Закон предоставляет немало возможностей вполне легально избежать воинской службы.
Проще всего было записаться в “цивис” на альтернативную гражданскую – оплачиваемую, кстати! – работу в дома для престарелых или в больницы. Кроме того, от призыва в ФРГ освобождались юноши, чьи родители “умерли либо понесли ущерб здоровью вследствие нахождения в армии”. Аналогичными льготами обладали и те, у кого “два брата или две сестры уже проходили службу…”. А также те, кто “… состоял в браке или является отцом-одиночкой”.
Безусловное основание “откосить” от воинской повинности – наличие одинокой матери или престарелого отца, нуждающихся в уходе со стороны единственного кормильца, обучение в вузе, колледже и даже средней школе.
Доходило до того, что даже предприниматель, приносивший справку, подтверждающую, что его бизнесу “грозит банкротство в случае призыва владельца фирмы в армию”, получал постоянно продляемую отсрочку.
Правда, в рядах прежних вооруженных сил ФРГ, как не без удовольствия рассказывал собкору “Каравана” Арнольд Фарбер, “все было построено так, как моим друзьям, отслужившим срочную в Казахстане, и присниться не могло”.
В казарму – на лимузине
Лично Арнольд приехал в свою часть под Дюссельдорфом на собственном “Ауди”.
– Тебе показывают место для постоянной парковки на хорошо охраняемой площадке, – вспоминает экс-казахстанец. – Идешь в каптерку, получаешь форму и пару костюмов для занятий спортом…
Субботу и воскресенье Фарбер мог проводить в родительском доме под городком Золинген.
Таких, как Арнольд, “срочников”, призванных в армейские ряды всего на 9 месяцев, было только процентов 30. Остальные 70 уже тогда, три года назад, составляли добровольцы-контрактники.
Несколько новых друзей Фарбера сразу решили связать свою дальнейшую жизнь с армией. Они прошли обучение на курсах унтер-офицеров и фельдфебелей – это многоступенчатая система, сохранившаяся и после окончательного перехода только на контрактную основу. Сперва – годичная школа сержантов. Еще два года учебы потребуется для звания унтер-сержанта. На четвертом году службы унтер-офицер имеет право поступать в училище для фельдфебелей…
Военный – профессия выгодная
Материальная заинтересованность и до начала нынешних реформ отличалась у немцев большой привлекательностью. Рядовой, находящийся на всем готовеньком, получал на руки ежемесячные 405 евро. Плюс 117 евро на питание за пределами части во внеслужебное время. И еще 375 – в виде “рождественского бонуса”. А также полторы тысячи в качестве “подъемных” при демобилизации.
Оклад ефрейтора Фарбера был равен уже 500 евро. Унтер-офицер получал в два раза больше. Лейтенант – 1350, капитан – 2075, полковник – от 3300 ежемесячных евро и выше.
Примерно столько же набегало за счет многочисленных добавок. Это и суточные во время учений. И доплаты за каждый час службы в выходные, праздничные дни. И ежемесячные бонусы “за службу в особых условиях” (вертолетчику, например, 193 евро, пилоту-истребителю – 180, члену экипажа надводного корабля после 16 месяцев службы – 172…)
После рождения первого ребенка немецкому гауптману, то бишь капитану, и до реформы полагались дополнительные 1027 евро в месяц. Оберст же (полковник) за аналогичную семейную радость получал уже на 250 евро больше…
Служебная квартира начинающего лейтенанта не может быть в ФРГ меньше 36 квадратных метров. К тому же профессиональному немецкому солдату, уходящему в запас, гарантирована безбедная старость. По самой низшей тарифной ставке А9 офицеру в звании лейтенанта начисляют не менее 1700 ежемесячных евро пенсии. У майора в отставке это уже 2300. У полковника – 3015.
Плюс ко всему этому полный “германский пакет” медицинских, а также прочих социальных страховок.
Так что же тогда меняется сегодня?
Недавно был обнародован план армейских реформ на семь грядущих лет. Согласно ему, четверть миллиона личного состава сократится до ста семидесяти тысяч.
Пересматриваются в сторону экономии и заказы на вооружение. Так, в частности, Федеральное объединение немецкой авиационной и космической промышленности уже начало сетовать: военные стали не только гораздо меньше закупать самолетов и вертолетов, но и списывают часть устаревших машин, находившихся в эксплуатации.
Томас де Мезьер, министр обороны ФРГ, объясняет столь огорчительные для военпрома шаги “надежным дружественным окружением”. А это в свою очередь меняет приоритеты во внутренней структуре “бундесвера нового типа”.
Например, на замену крупным боевым соединениям идут относительно небольшие, но очень профессиональные бригады, основная задача которых – оперативная помощь гражданскому населению в случае катастроф, борьба с международным терроризмом, участие в миротворческих операциях под эгидой ООН или Евросоюза…
Для этого ФРГ уже отказалась от управления собственным военно-воздушным транспортом. Теперь командование воздушной логистикой осуществляет единый штаб в голландском Эйндховене. И ему подчинены не только германские, но и бельгийские, голландские, французские транспортники-большегрузы.
Намечается также единая система воздушной разведки с помощью множества самолетов-беспилотников.
Что же до бывшего карагандинского школьника и нынешнего автослесаря из Золингена, то Арнольд Фарбер, похоже, окончательно решил выбрать для себя карьеру военного.
Ножи из Золингена
Недавно в некоторых газетах появилось сообщение о том, что в Китае якобы одну из провинций переименовали в честь… немецкого города!
– Провинция Зо-Линь-Гень? – глаза у Ду Гуань Джуня делаются такими же круглыми, как только что нашинкованная им морковь. Джунь перебрался в германский “город мастеров” из Яньджаня, того самого промышленного центра, где некоторые разновидности знаменитых немецких клинков выпускаются не только по лицензии и под контролем обладателей старинных западноевропейских марок.
Он, кстати, был знаком у себя на родине с парой умельцев, штамповавших в нелегальной мастерской пятидолларовые фальшивки с надписью Solingen, Germany.
Но вот чтобы в контрафактных целях поменять свое название…
– Мы читали в некоторых газетах про то, что в Китае якобы создали такую провинцию! – рассмеялась Элизабет Лензинг, референт обер-бургомистра Золингена. – Но это типичная газетная утка! Хотя бы потому, что подобное переименование породило бы громкий скандал и было бы связано с грубейшим нарушением целого ряда законов.
Город-бренд
– Первым из них считается указ, который с 1938 года приравнял название “Золинген” к коллективной торговой марке, – увлеченно углубился в подробности Йенс-Хайнрих Беккман, руководитель отдела истории ремесел местного музея клинков. – В послевоенное же время славное имя нашего города, начавшего выпускать лучшие в мире кинжалы еще в XIV веке, на правах бренда стало защищаться на всех континентах планеты.
Власти Китая тоже вынуждены считать самовольное использование марки “Золинген” неправомерным деянием. Только в позапрошлом году и только одной китайской таможней было задержано 11 крупных партий псевдонемецких лезвий – эти низкосортные подделки, предназначавшиеся главным образом для казахстанцев и россиян, сопровождались “гарантийными талонами на лазерную заточку золингеновских ножей из дамасской стали”
– Еще одно расхожее заблуждение! – поморщился герр Беккман. И рассказал о том, что нынешняя “дамасская” сталь, изготовляемая не только на китайских, но и на турецких заводах, является всего лишь перекрученными прутьями, имеющими разный цвет из-за различного содержания углерода. С узорами на легендарных арабских клинках, секрет производства которых утерян еще в средние века, внешнее сходство имеется. Но не более того.
Точить все равно нужно
– Не существует среди профессионалов и такого понятия, как “лазерная заточка”, – продолжил свои пояснения читателям “Каравана” опытнейший немецкий специалист.
Еще одним мифом являются “самозатачивающиеся” ножи. В Золингене, где одних только заводов по производству удобного и надежного режущего инвентаря для поваров насчитывается около пяти десятков, действительно производят лезвия типа “сэндвич”. Это когда особо прочная и острая серединка окружена куда более мягким, гораздо быстрее стирающимся металлом. Но даже лучшие образцы такой мощной компании с почти трехсотлетним стажем, как Zwilling J. A. Henckels, вовсе не избавляют от необходимости периодически браться за точильный камень.
Ну и последнее, на что попросили обратить особое внимание профессионалы из Золингена: подлинных ножей с названием самого города попросту… не существует! У каждого из немецких, как правило, очень древних заводов есть свое наименование, свой фирменный знак, наносимый на сталь электрохимическим, а не штампованным способом или с помощью краски. И есть своя, довольно высокая цена. Но качество того стоит. Ведь иные ножи из Золингена передаются из поколения в поколение!
Собственный корреспондент “Каравана” в странах ЕС, Дюссельдорф – Золинген