На страницах “КАРАВАНА” мы подробно рассказывали о том, что произошло в небе над Талдыкорганом в 17 часов, 41 минуту 21 декабря 2016 года. В ходе выполнения учебно-боевого задания самолет Су-27, пилотируемый майором авиации Адильбеком Искаковым, разбился, не дотянув до аэродрома несколько километров.
Опытный летчик успел отвести падающий самолет от населенного пункта и только потом катапультировался.
Государственная комиссия пришла к выводу, что причиной крушения истребителя послужило "самовыключение обоих двигателей самолета из-за полной выработки топлива в полете”. Наземные службы авиабазы не заправили боевой самолет перед вылетом, как положено по инструкции, но летчику отрапортовали, что его Су-27 к полету готов. Диверсия? Безответственность? Халатность?
Мы задавали много вопросов и главкому СВО, и командующему ВВС, и начальнику Генерального штаба, и даже министру обороны. Но все они кивали головами в сторону прокуроров и военных судей. Мол, теперь только правоохранительные органы вправе решать судьбу боевого летчика Искакова, виновен ли он в крушении дорогостоящего самолета или нет. Кто на военной базе сливает с боевых самолетов керосин и отправляет Су-27 на задание с сухими баками?
Правда жизни от подполковника Оразова
Пока следователи Главной военной прокуратуры на авиабазе под Талдыкорганом продолжают допрашивать свидетелей и выяснять, почему же авиационный техник недозаправил самолет, а летчику доложил о его полной готовности к вылету, прояснить ситуацию попытался вышедший в запас подполковник Нурлан ОРАЗОВ. Это он вылетел на боевое задание одновременно с майором Искаковым и мог знать, что именно происходило тогда на базе.
– Адильбек Искаков – грамотный летчик во всех отношениях и по своей природе очень сильный человек, – комментирует подполковник Оразов. – Как заместитель командира части по летной подготовке, я могу сказать, что он абсолютно все задания по программе усваивал быстро и качественно. Ни разу даже на минуту на службу не опаздывал. Очень ответственный был офицер и трудолюбивый. И небо очень любил.
– Нурлан, ответьте только честно. Майор Искаков, на ваш профессиональный взгляд, виновен в крушении самолета или нет?
– Трудный вопрос. Думаю, кто-то из высокопоставленных чиновников повлиял на то, чтобы устроить для Искакова показательную порку. Сам того не ожидая, этот чиновник подставил хорошего пилота под удар. Никогда ведь раньше боевого летчика не осуждали и тем более не упекали за решетку. В воздухе всякое случается. Бывают и ошибки, и отказ техники, но человек всегда ценнее железа.
– Когда техник самолета доложил пилоту о готовности Су-27 к взлету и приборы показали полную заправку, что должен был предпринять летчик дополнительно, чтобы обезопасить себя? В горловину топливного бака заглянуть? Постучать по нему? Палец окунуть?
– Да нет, согласно карте, в бак летчику заглядывать нет необходимости. В этом случае, думаю, произошел отказ топливной автоматики. Тумблер обычно ставится в положение – “основная заправка”. Это 5 600 килограммов. Но в результате долгих скачиваний и закачиваний топлива автоматика сбилась. Бывает так. Самолеты старые. Авиационный техник наверняка подумал, что залил баки под завязку, на самом деле там оказалось керосина гораздо меньше. Военные летчики-асы массово покидают армию
– Что происходит на авиабазе с топливом? Керосин сливают с самолетов?
– При мне не сливали. Не знаю, что происходит. За руку еще никого не ловили.
– И что теперь прикажете делать боевому летчику, на подготовку которого затрачены огромные средства? На базаре колбасой торговать? Как его семье выживать в таких условиях? Как детей на ноги ставить? На летную работу ведь не берут.
– На самом деле это огромная проблема для государства. В результате и самолет потерян, и летчик. Двойная трата происходит, бездумная. Искаков не преступник какой-то и мог бы еще большую пользу Отечеству принести на летной работе. Жаль, что так происходит. Человек человеку волк. Так получается, к сожалению.
Заложник строгого режима
Жизнь Адильбека Искакова круто поменялась. И родная авиабаза перестала поддерживать, и друзья стали бывшими, и родственники далекими. До него сейчас вообще никому из военных дела нет. Хотя раньше и звания досрочно получал за безупречную службу, и грамоты почетные.
– Начальник Генерального штаба недавно мне письмо прислал из Астаны, – рассказывает Адильбек Искаков. – Говорит, что если я не согласен с решением суда первой инстанции и второй, то имею право обратиться повыше. К Верховному главнокомандующему я уже обращался с просьбой вернуть меня в боевой строй. Я ведь здоров и могу приносить пользу своей стране. Тайна “черного ящика” раскрыта: освобожденный из СИЗО летчик намерен добиться возвращения в авиацию
Об этом говорил и генеральному прокурору, и другим высокопоставленным лицам в Астане.
Кстати сказать, прокуратура разослала везде по гражданским авиакомпаниям запросы, а не летаю ли я где-либо тайно? Отвечаю официально – летаю. Только во сне. Виртуально.
А в реальности заработок приходится добывать на грешной земле. Чтобы элементарно выжить и не умереть с голоду. Покидать город мне строжайше запрещено. Благо жена не пилит. Понимает и поддерживает во всем. И доченька моя Акжан, когда я забираю ее из садика, обнимает крепко за шею и шепчет на ухо: “Ничего, папочка. Все будет хорошо. Ты будешь еще летать, верь мне. А сейчас пойдем домой, к маме”. Так и живем. С надеждой на лучшее.
ТАЛДЫКОРГАН