Маралы, или, как их еще называют, благородные олени, – это сокровище Казахстанского Алтая. Их ветвистые рога издревле считались символом долголетия. По всему региону можно встретить наскальные рисунки с видом рогачей, а в Катон-Карагайском и Зайсанском районах в древнейших захоронениях, относящихся к первому тысячелетию до нашей эры, археологи нашли золотые фигурки оленей с переплетенными рогами гипертрофированных размеров. Это говорит о том, что предки, похоже, знали об особых свойствах, которыми природа наделила корону рогачей.
Историки утверждают, что родоначальниками местного мараловодства были братья Шарыповы. Почти полтора века назад они первыми перестали убивать рогачей, чтобы добыть панты, а опоясали горные урочища изгородями и запустили в маральник отловленных в долине реки Бухтармы питомцев. Через пару десятков лет Алтай был охвачен бумом: собственными табунами обзавелись сотни зажиточных крестьян, поголовье превысило 3 тысячи!
Отрасль оказалась супервыгодной: только через одну таможню на Чуйском тракте на рубеже XIX–XX веков мараловоды продали в Китай свыше 1,5 тысячи пудов пантов. На 35 тысяч золотых рублей.
В 20-х годах прошлого века в Катон-Карагайском районе организовали первый мараловодческий совхоз, через десять лет из Приморья привезли еще пятнистых оленей. С тех пор восточноказахстанский Алтай стал главным поставщиком пантов – молодых рожек, которым молва приписывает чудодейственную способность возвращать человеку молодость и здоровье. А мараловодческим хозяйствам – престиж добытчиков валюты для государства. Потому что практически вся продукция шла на экспорт по единой международной платежной системе.
Новая Зеландия вырывается в лидеры
Сегодняшнее состояние мараловодческой отрасли в регионе можно охарактеризовать так: затяжное падение с попыткой нащупать дно. В свое время частный бизнес вместе с приватизированными маральниками получил прицепом и заботы по сбыту пантов. Если раньше экспортную цену держало государство и продукт шел на мировой рынок по цене 1 000–1 500 долларов за килограмм, то с 90-х годов цена упала до… 100 долларов.
– Крупнейший потребитель пантовой продукции – Южная Корея, – рассказал заместитель гендиректора Восточно-Казахстанского НИИ сельского хозяйства Нурлан ТОХТАРОВ. – Всего несколько корейских фирм имеют лицензию на право импорта, и все рынки они распределили между собой. Им в свою очередь продукцию поставляют перекупщики, у которых тоже своя договоренность. В мараловодстве рентабельность начинается со 160–170 долларов за килограмм пантов, перекупщики одно время сбили цену до 100 долларов. Они воспользовались тем, что наши хозяйства были разрознены, у всех тяжелая ситуация, безденежье, к кредитам не подступишься. Приезжают весной, заключают с каждым отдельно договор, а осенью диктуют свою цену. Многие маральники в такой ситуации оказались убыточными, свернули деятельность. Остались только те, где серьезно занимались бизнесом.
На сегодня крупнейшим в мире поголовьем маралов обладает Новая Зеландия – около миллиона животных. Эта страна имеет идеальные климатические особенности, позволяющие практически без затрат круглый год кормить тысячи оленей в вольерах. В отличие от алтайских маралов, которые находятся фактически в дикой природе, новозеландские – на стойловом содержании. По биологической ценности их рога уступают казахстанской продукции, но и цена на них ниже. Выгода получается прежде всего за счет объемов. Сравните: если за океаном годовой объем производства составляет 300 тонн рогов, то в нашей республике (по самым оптимистичным оценкам) – 15 тонн. Как говорят в Одессе, это две большие разницы.
– Оптовики сейчас не смотрят на биологические качества, – отметил Нурлан Зейнелович. – Главное – цена. В Новой Зеландии средний вес рогов доходит до 15 килограммов, у нас хороший рогач дает 5–6 килограммов. Мы оказались на обочине индустрии. Из-за низкой доходности хозяйства потеряли возможность развиваться – ремонтировать изгороди, обновлять технику, закупать подкормку, комбикорма. Разрозненность хозяйств привела к тому, что олени из-за близкородственного спаривания стали мельчать и вырождаться. Хочешь не хочешь, перед отраслью встала задача повысить продуктивность.
Помогли селекционеры из Китая
В 2014 году мараловоды сделали первый шаг – объединились в ассоциацию. Хозяйства получили возможность вести единую ценовую политику и дружным фронтом лоббировать свои интересы. Как результат – минувшей осенью стоимость восточноказахстанских пантов подтянулась до 250–300 долларов. Следующим решением стало привлечение науки для селекционно-племенной работы.
– Маральники в регионе мелкие, изолированы друг от друга, – пояснил Нурлан Зейнелович. – Проследить за скрещиванием животных, которые на вольном выпасе, невозможно. Из-за кровосмешения самцов и самок из одной семьи ухудшается качество потомства. Хозяйства пробовали закупать маралов в Республике Алтай, но это не дало кардинальных улучшений. Приплод в маральниках низкий – 35–38 телят на сотню маток, в то же время высокий процент гибели животных. Телята гибнут от хищников и переохлаждения.
Год назад НИИ обратился к опыту Поднебесной. Наиболее продвинутые хозяйства Китая давно используют искусственное осеменение, которое у нас считали невозможным для полудиких животных.
На Казахстанский Алтай пригласили мараловода Чжан Шао Мина – одного из лучших в этой сфере специалистов. Минувшей осенью в ряде мараловодческих хозяйств китайский метод впервые опробовали.
Заместитель гендиректора НИИ показывает фото, где весь процесс показан пошагово. Сначала два десятка самок “отстреливают” шприцами с усыпляющим раствором. Проверяют, стельные ли они, отбирают наиболее подходящих. Через 12 дней процедуру усыпления повторяют, чтобы семя трех-четырех самцов-рекордистов использовать для оплодотворения гарема.
– Семени одного рогача хватает на тысячу самок, – поясняет специалист.
Результат эксперимента будет виден через несколько месяцев, в начале лета. Судя по успехам, которых достигли в Поднебесной, качественного улучшения поголовья можно ждать уже через 2–3 года.
– Нас поддержала палата предпринимателей, и господин Мин смог провести обучающий курс для местных мараловодов, – рассказал Нурлан Тохтаров. – Это целая наука. Нужно применять современные препараты, оборудование, стимуляторы, нужны новые способы ухода за маралухами и телятами. Новорожденный детеныш пять дней лежит без движения. В природе его защищает пятнистый окрас, но в современном маральнике необходим закрытый вольер для сохранения приплода. Только так можно повысить продуктивность стада.
Перспектива – эликсир здоровья для своих
Главными потребителями пантовой продукции в мире являются корейцы и китайцы. Рынок – почти полтора миллиарда человек.
В Поднебесной маральи пенисы продают в розницу как рядовой товар, а самые могучие экземпляры – в сувенирных коробках. Люди покупают их, режут дольками, как фрукты, делают настойки.
На Казахстанском Алтае особую ценность пантам придает сама природа: олени живут на огороженных таежных просторах, пьют родниковую воду, кормятся целебными травами. Здешний ландшафт будто специально создан для этих животных.
По инициативе руководства области в Восточном Казахстане разработали специальную программу развития оздоровительного туризма. В Катон-Карагайском районе уже действует сеть пантолечебниц, и их может быть больше при условии развития дорог и связи. Трудно поверить, но сегодня в медвежьих углах района действуют по-настоящему уникальные производства. В селе Аксу на заводе “Аксу-Дэен” сертифицировали и поставили на конвейер 32 целебных препарата на основе пантов, меда и лечебных трав. Эта фабрика перерабатывает львиную долю сырья, отбракованного для поставок на внешний рынок. У крестьянского хозяйства “Катон-Карагайский олений парк” свои авторские разработки.
Один из его бальзамов даже прошел испытание на МКС в качестве пищевой добавки к рациону космонавтов.
– Чтобы выжить, нам необходимо крутить головой в разные стороны, – говорят мараловоды.
По оценке экспертов, в недалеком будущем мараловодство может стать ведущей отраслью таежных районов Восточного Казахстана. Дело в том, что масштабное растениеводство в местном климате и на горном рельефе невозможно – пашни не хватает, урожай не вызревает. Скотоводство тоже ограничено. А вот база маральников сохранилась. И по-прежнему поголовье рогачей считается племенным. Другими словами, для местного населения всегда найдется работа и перспектива.
Усть-Каменогрск