НЕВЕСЕЛЫЙ ЮБИЛЕЙ
На будущей неделе сотрудники Национального научного центра хирургии имени А. Н. Сызганова отмечают юбилей: 50 лет назад здесь впервые в Казахстане была сделана операция на открытом сердце.
Чрезвычайно смелую для того времени операцию – закрытую пальцевую митральную комиссуротомию – мастерски провел сам Александр Николаевич Сызганов.
Но в преддверии 50-летнего юбилея сотрудники центра хирургии испытывают двоякие чувства. С одной стороны, вроде бы радостное и праздничное событие. С другой стороны – нынешняя ситуация совсем не радует.
Заведующий отделом кардиохирургии, главный кардиохирург Министерства здравоохранения республики, доктор медицинских наук профессор Арыстан Оскарович Сейдалин говорит, что если полвека назад отставание казахстанской кардиохирургии от западной было минимальным, то сейчас этот разрыв значительно увеличился.
СПАСЕНИЕ МЛАДЕНЦА: ЭПИЗОД ПЕРВЫЙ
Журналисты в хирургических отделениях – гости нечастые. И не слишком желанные. Однако для корреспондентов нашей газеты руководство Национального научного центра хирургии имени А. Н. Сызганова решило сделать исключение – нам разрешили наблюдать за операцией на сердце.
Мы пришли в операционную, когда врачи там собирали аппарат «сердце – легкие», отвечающий за искусственное кровообращение и принудительную вентиляцию легких.
В 9.00 медсестры на каталке привезли пациента – двухлетнего Даулета. Ребенок родился с пороком сердца. Проще говоря, у него в межпредсердной перегородке имелось отверстие, которого там быть не должно. Поэтому кровь свободно перетекает из правого предсердия в левое и наоборот, что влечет за собой общее расстройство сердечной деятельности. С течением времени это нарушение неизбежно приводит к новым патологиям.
В 9.20 Даулета кладут на операционный стол, и врач-анестезиолог Тлеуберды Кениспаевич Куандыков через специальную маску вводит мальчику точно отмеренную дозу наркоза.
В 9.25 хирурги Берик Саматович Туйшиев и Арман Туганбаев занимают места возле стола, а операционная сестра Дина Тартып-кызы начинает подготовку операционного поля. Ребенка укрывают стерильными простынями и клеенкой, открытым оставляют лишь маленький участок на его груди. Операционная сестра обрабатывает место будущего разреза спиртом и смазывает настойкой йода.
9.40. Берик Саматович Туйшиев берется за скальпель и рассекает кожу ребенка вместе с тоненьким слоем мышечной ткани. Затем электрической пилой – стернатомом – режет грудину. В операционной повисает резкий и неприятный запах жженой кости…
ПЛАНОВАЯ ХИРУРГИЯ
По словам профессора Сейдалина, отделение кардиохирургии Национального научного института им. А. Н. Сызганова является одним из старейших в Казахстане. Сегодня здесь работают четыре хирурга очень высокой квалификации. Любой из них, считает профессор, вполне способен возглавить кардиохирургическое отделение. Десять их коллег пока набираются опыта, но в скором времени достигнут уровня своих наставников.
В 2008 году хирурги кардиохирургического отделения Национального научного центра хирургии им. А. Н. Сызганова по плану должны были провести 420 операций на сердце, а сделали 473!
– В ноябре прошлого года Минздрав выделил кардиоцентру Актобе 150 квот, – поясняет Арыстан Сейдалин. – Но так как актюбинские хирурги еще не проводят операции самостоятельно, туда пришлось выехать мне с несколькими нашими сотрудниками. Вот так и получилось, что мы план перевыполнили. Кроме нас в Актобе приезжали иностранные специалисты – чешские кардиохирурги.
Конечно, 473 операции за год – очень хорошо. Можно и 520 делать, по 10 операций в неделю. Но это уже потолок! Причем дело тут не в усталости персонала – хирурги готовы проводить вдвое больше операций! – а в отсутствии необходимого оборудования.
Как выяснилось, руки хирургам связывает острая нехватка… коек!
Понятно, речь не об обычных кроватях. А об особых, специальных.
СПАСЕНИЕ МЛАДЕНЦА: ЭПИЗОД ВТОРОЙ
9.45. Хирург Туйшиев раздвигает края 20-сантиметровой раны специальным расширителем и приступает к перикардиотомии: скальпелем разрезает сердечную сорочку – мешочек, в котором бьется сердце.
Затем вырезает из перикарда небольшой кусочек и кладет его в колбу с физиологическим раствором. Это заплатка, которую потом наложат на дырку перегородки предсердий.
9.55. Хирурги подсоединяют к аорте, а также к двум полым венам трубки аппарата искусственного кровообращения. Но пока его не включают.
Врач-анестезиолог Куандыков внимательно следит за монитором, на экране которого высвечиваются частота дыхания, пульса, показатели давления и насыщенности крови кислородом. Предстоит ответственный момент: кардиоплегия, или, проще говоря, искусственный паралич сердца.
Для этого ребенку вводят специальный препарат…
В ОЧЕРЕДИ НА… КОЙКУ
Профессор Сейдалин говорит, что на один операционный стол полагается по три
кардиореанимационные койки. То есть на четыре стола в Национальном научном центре им. А. Н. Сызганова должно быть не менее 12 коек. Но сейчас их там всего четыре…
Именно это не позволяет хирургам увеличить количество операций.
Арифметика тут простая. Допустим, прооперировали хирурги четырех пациентов, положили их на четыре кардиореанимационные койки и – все! Вынужденный перерыв будет продолжаться до тех пор, пока состояние больных не стабилизируется и их не переведут в кардиологическое отделение. Обычно больной лежит на специальной койке сутки, но лишь в том случае, если у него не возникнет никаких осложнений. А бывает, и на несколько дней задерживается. Тогда специалисты отделения вынуждены отложить другие операции: класть-то пациентов некуда!
Двенадцать кардиореанимационных коек позволили бы увеличить количество операций и в перспективе довести их число до тысячи в год.
Кроме того, прооперированные больные лежат не в отдельном кардиореанимационном отделении, как положено, а в общей реанимации.
Хотя пациенты, перенесшие операцию на сердце, гораздо слабее других больных и ухода требуют более тщательного.
Профессор Сейдалин уточнил: помещение для кардиологической реанимации уже выделено. Теперь дело за малым – отремонтировать его и установить необходимую аппаратуру. Которой, правда, пока еще нет…
СПАСЕНИЕ МЛАДЕНЦА: ЭПИЗОД ТРЕТИЙ
10.22. Показания частоты пульса на экране монитора постепенно снижаются.
10.37. Перфузолог Эльмира Сатыбаева запускает аппарат «сердце – легкие».
10.44. Монитор показывает полную остановку сердца и прекращение дыхания.
10.47. К столу встает заведующий кардиохирургическим отделением профессор Сейдалин.
10.50. Арыстан Сейдалин разрезает неподвижное сердце ребенка скальпелем. Мы вздрагиваем – со стороны его манипуляции выглядят просто жутко. Но к межпредсердной перегородке можно добраться только таким способом.
Немедленно включают отсос, с помощью трубки которого из предсердий удаляют остатки кровяной плазмы и сгустки. Неподготовленному человеку смотреть на это трудно: из разрезанного детского сердца торчат какие-то прозрачные трубки, а по ним струится кровь…
Пока профессор осматривает дефект – отверстие в перегородке между предсердиями, его коллега Туганбаев достает из колбы с физиологическим раствором подготовленную для пересадки заплатку.
Хирургическая сестра Дина готовит шовный материал кетгут и самую тоненькую иглу. Сердце у малыша совсем маленькое, а ткани его очень нежные. Заряженную иглу сестра зажимает в иглодержатель и передает профессору Сейдалину. Он аккуратно накладывает заплатку из перикарда на отверстие перегородки и принимается шить.
ЖДАТЬ КВОТЫ ИЛИ ЗАПЛАТИТЬ?
На операционный стол ведут два пути.
Первый – заплати и оперируйся! – могут позволить себе далеко не все казахстанцы. Операция на сердце в среднем обходится пациенту примерно в 20 тысяч долларов США.
Второй путь – получить государственную квоту. Для этого нужно обратиться к кардиологу поликлиники по месту жительства. Он дает заключение о необходимости оперативного вмешательства и отправляет специальную форму в Минздрав. А уже там решают, в какой из кардиологических центров отправить пациента. Государство в этом случае берет на себя все расходы по проведению операции, а после перечисляет в кардиологический центр необходимую сумму.
В настоящее время операции на сердце проводят в Астане, Алматы, Караганде, Актобе, Уральске и Жамбыле. Необходимо отметить, что на сегодняшний день кардиологическая государственная квота является одной из самых дорогих – около 750 тысяч тенге.
Половина этой суммы идет на заработную плату персоналу и прочие траты, а другая половина – на расходные материалы. Наиболее дорогими являются искусственные сердечные клапаны и оксигенатор – большая колба, используемая в аппарате для искусственной вентиляции легких. Оксигенатор – одноразовый, поэтому после проведения операции его выбрасывают.
– Я за то, чтобы всех казахстанцев оперировали бесплатно, за счет государства, – говорит профессор Сейдалин. – Ведь оперируют те же специалисты, в тех же операционных, и после операции и платные, и бесплатные пациенты лежат в одних и тех же палатах.
Единственным преимуществом платных операций является то, что очереди ждать не надо.
СПАСЕНИЕ МЛАДЕНЦА: ЭПИЗОД ЧЕТВЕРТЫЙ
11.07. Профессор Сейдалин заканчивает пришивать заплатку, а его ассистенты начинают готовить сердце мальчугана к запуску. Осталось лишь зашить разрез в верхней части сердца.
Действие препарата, парализующего сердечную деятельность, заканчивается, поэтому хирургам следует поторопиться. Сестра вновь подает профессору иглу с кетгутом. Родиной этого шовного материала считается Великобритания, где нити получали из очищенных и обработанных особым способом кошачьих кишок. Отсюда и название – кетгут. Потом, правда, стали использовать овечьи и козьи кишки. Этот материал очень удобен для внутренних швов – со временем он растворяется в организме без всякого следа.
11.15. Самый ответственный момент операции. Все присутствующие в операционной – врачи, медсестры и мы с фотокорреспондентом – затаили дыхание и замерли в напряженном ожидании, глядя на маленького Даулета. Вот наконец появились первые слабые сокращения!
Врачи ждут, пока сердце начнет самостоятельно работать в обычном режиме.
11.23. Профессор Сейдалин просит перфузолога Эльмиру Сатыбаеву отключить аппарат искусственного кровообращения. Одновременно хирурги Туйшиев и Туганбаев отсоединяют трубки прибора от аорты и полых вен.
11.33. Профессор Сейдалин заканчивает накладывать последние швы на живое, бьющееся сердце. Зрелище поистине фантастическое!
Через несколько минут операция закончена. А через несколько лет напоминать о ней будет только небольшой шрам на груди мальчика.
СПАСАЮТ НЕ БЛАГОДАРЯ, А ВОПРЕКИ
Ровно год назад теперь уже бывший министр здравоохранения Анатолий Дерновой говорил о необходимости развития Программы по развитию кардиологической и кардиохирургической службы в Казахстане на 2007–2009 годы. По утверждению экс-главы Минздрава, если в 2005 году было проведено 860 операций на сердце, то в 2007 году – уже 2800!
Планировалось к 2008 году взять планку на отметке 3500, а к началу 2009 года преодолеть рубеж в 9000 операций в год.
Фантастика, да и только! Особенно если принять во внимание те спартанские условия, в которых казахстанские кардиохирурги спасают жизни своих пациентов.
О чем вообще можно говорить, если даже в таком солидном научном центре, как Институт им. А. Н. Сызганова, хирурги вынуждены оперировать детей… инструментарием для взрослых?!
Это, кстати, чрезвычайно удивляет зарубежных коллег наших врачей. Ведь сотни, тысячи жизней зависят не только от мастерства хирургов, но и от степени оснащения больниц самым необходимым!
Профессор-кардиохирург, практикующий в польском городе Катовице, Марек Витес, не так давно посетивший нашу страну, был поражен не только нехваткой оборудования и инструментов, но и возрастом маленьких пациентов – от 5 до 7 лет. А это очень поздно для проведения успешной операции.
По словам господина Витеса, диагностирование врожденных пороков сердца у детей необходимо на ранней стадии – еще в роддоме. И в случае обнаружения патологии младенцев лучше сразу прооперировать. С течением времени у детей развиваются тяжелые осложнения, которые могут свести на нет все усилия хирургов.
Впрочем, приобретение инструментария, коек и другого оборудования – вопрос времени. Сейчас в различных регионах Казахстана каждый год открываются новые кардиоцентры, оснащенные всем необходимым.
Но вот беда: работать в них зачастую некому. Местным хирургам пока не хватает квалификации и опыта. Может быть, следует в первую очередь обеспечивать оборудованием те центры, где трудятся высококлассные специалисты? И те вузы, где учатся будущие светила?
…А маленького Даулета медсестры тем временем отвезли в общее для всех отделение реанимации и положили на свободную (к счастью!) кардиореанимационную койку. Мы смотрим на него с особым чувством – еще полчаса назад мы видели его обнаженное сердце. Так хочется, чтобы он скорее поправился!
Наша справка
Кардиореанимационная койка – это сложный комплекс стоимостью от 10 до 15 тысяч долларов США. В него входит металлическая кровать сложной конструкции, позволяющая изменять положение тела больного, не касаясь его, рядом установлены аппарат искусственной вентиляции легких и монитор, регистрирующий частоту пульса пациента, кровяное давление, температуру тела, насыщенность крови кислородом и ряд других необходимых параметров.
Инфузоматор позволяет вводить в кровь больного растворы лекарственных веществ с заданной скоростью и определенной дозировкой. На его экране высвечивается информация о процентном содержании компонентов крови. Например, если падает сахар, его содержание немедленно увеличивают.
Олег ГУБАЙДУЛИН, Тахир САСЫКОВ (фото)