Поцелуй – не повод для ревности
– Вы бы хотели стать в кинематографе символом своей страны – Австралии?
– Это было бы большой честью для меня. Но есть актеры впереди меня – Николь Кидман, Кейт Бланшет, Рассел Кроу. Честно, съемки в ленте “Австралия” были уже для меня символичными.
– Вы уже в Москве не первый раз, и здесь, как и в любом мегаполисе страны, есть немало девушек – охотниц за звездными персонами. Как бы вы себя повели, если бы встретили их?
– (Смеется.) Если я их не встречал, думаю, они не очень хорошие охотницы. Но если вы задаете этот вопрос, то я не уверен, что вы знаете или встречали мою жену. Она, скажем так, немного грозная, может и убить этих охотниц…
– В фильме вы целуетесь с актрисой Эванджелиной Лили (“Остаться в живых”). Что на это сказала ваша грозная супруга?
– Моя жена – тоже актриса и она сказала: “Вау! Ты снимаешься в голливудском фильме и всего лишь раз целуешься! Один поцелуй – это ерунда”. Вообще, моя жена не ревнива, но, конечно, ей в таких случаях не по себе. Я тоже себя чувствую неуютно, когда она обнимается с другими парнями в кино… Я, конечно, не волнуюсь, но нахожусь, так сказать, настороже.
– В одном из интервью вы говорили, что получаете роли только тогда, когда у вас небритое лицо, это правда?
– Скажем так, в большинстве фильмов, где мне доводилось работать, режиссеры просили меня не быть чисто выбритым – иначе мое лицо тотчас выглядит, как у школьника, очень молодо. А я 42-летний мужик, и в ролях, которые играю, того же Росомаху, мне нельзя выглядеть слишком молодо! Смешно, но у меня было несколько фотосессий в разных странах. Еще до моего прибытия меня просили сохранять небритость! Фотографы любят мою щетину (смеется).
После театра ничего не страшно
– Вы играли в нескольких фильмах с визуальными эффектами, в том числе в “Живой стали”. Актеру сложно работать в таких проектах?
– Этот фильм – другой. В отличие от большинства фильмов для нас роботы – настоящие. Особенно это можно ощутить, когда они рядом. У нас было четыре настоящих робота. И они полностью управлялись. Перед тем как мы что-либо снимали, все эти боевые сцены с роботами были отрисованы в цифровом формате. Но, поверьте, на самом деле нет ничего сложнее, чем театр. После него все будет легче! Вот почему я всегда говорю молодым ребятам: чтобы играть в фильмах, научитесь сначала играть на сцене.
– Но вы и сами много играете в театре?
– Мне нравится работать на Бродвее, я очень много изучаю – Шекспира и драматические произведения Чехова. Я никогда не воплощал их профессионально, но хотел бы однажды это сделать.
– Что вам интереснее: бокс между роботами или людьми?
– Интересен настоящий бокс, вообще, вы знаете, я фанат спорта! Но, что удивительно, я видел реакцию аудитории на фильм в Париже, это было так эмоционально, словно робобокс – какой-то настоящий вид спорта. Я был счастлив!
– И о чем, по-вашему, мечтают роботы?
– Если бы они еще и мечтали, у нас были бы проблемы. Люди боятся, что могут потерять контроль над планетой, что его перехватят существа, которых они создали сами.
На очереди – мюзикл
– Какие качества героя Чарли в “Живой стали” вас привлекают в первую очередь?
– Я люблю этого героя и вообще саму идею фильма. Меня тронула его история: из-за разных обстоятельств в жизни он потерял веру в себя, в других и в мир в целом. Некоторые вещи могут случаться в жизни вне зависимости от нашего контроля. Они заставляют нас отгородиться от мира, и если это первая великая любовь в вашей жизни – то это ведь катастрофа. Человечек по своему состоянию – хрупкий, ломкий. Я думаю, мы должны напомнить зрителям, что на все есть высшее благословение: на здоровье, на жизнь… И Чарли, путешествуя с собственным сыном, получает второй шанс. Но его пугает такая возможность. Жизнь – штука пугающая.
– Кинобизнес становится социально ответственным, Леонардо ДиКаприо защищает тигров, Анджелина Джоли – посол ООН, что вы в этом плане делаете?
– Я посол благотворительной организации World Vision, которая помогает развивающимся странам. Я также начинаю социальный бизнес, называется он Laughing Man Coffee & Tea. Смысл в том, что вся выручка от продажи кофе и чая идет на благотворительные нужды для детей.
– Ну а что у вас в творческих планах?
– Сейчас я приступаю к работе в мюзикле “Отверженные” – это музыкальная адаптация романа Виктора Гюго. Это была моя мечта, я всегда страстно хотел сняться в мюзикле.
– А как же проект “Росомаха”?
– Я думаю, приступлю в следующем году.
Москва – Алматы