В начале октября получила специальный приз жюри в номинации “За воплощение образа жизнеутверждающего героя” на ХХVІІІ Открытом фестивале документального кино “Россия” (Екатеринбург), а в конце месяца – приз МКФ “Преодоление” (“Overcome”) в Бразилии.
“А давай поспорим на быка!”
Фильм начинается с недоуменного вопроса Владимира Тюлькина своему герою, правда ли, что тот летом в одиночку проходит путь до аула, что в 13 километрах от зимовки? На что незрячий фермер задорно отвечает:
– А что? Я и зимой могу. Две палки в руки – и побежал: за пять часов буду в деревне. Давай поспорим на быка?
И, заключив шуточное пари, Серик действительно трогается в путь по заснеженной степи, а следом еле поспевающая за ним съемочная группа. Выполнив задачу, неунывающий фермер философствует:
– Для меня каждый день радостный. Вот сегодня встал утром и пошел в поселок – радость. Нет пастуха, и мы с Гульзадой, женой, сами пасем овец в горах – радость. И что мне ворох денег в кармане, машина хорошая под задницей, большие коттеджи, чины разные по сравнению со счастьем содержать своим трудом самого себя, свою семью?
Мне кажется, что слепой человек, идущий по дороге, – это то же самое, что здоровый, шагающий по дороге жизни. Мы оба не знаем, укладываясь спать, что ждет нас завтра.
Можно, например, найти клад и внезапно разбогатеть. Или загадываешь на долгую жизнь, но завтра некто за что-то (а может, и ни за что) вдруг убивает тебя, а то и сам человек вдруг решает уйти из жизни. Вот и слепой, выходя с зимовки, не знает, что с ним может случиться в пути: заблудится ли, упадет ли в яму или волки загрызут по дороге… И если здоровые люди говорят, что жизнь – это борьба, то для таких, как я, она – битва, как на войне. Потому я, сражаясь со своей инвалидностью, изо всех сил стараюсь быть наравне со всеми. Такая вот “социальная адаптация”
Дитя каторжан
– Это целая история, как я познакомился с этим человеком, – рассказывает Владимир Тюлькин. – Однажды на меня вышел телевизионщик Арман Карабаев. Он спросил, не хотел бы я сделать документальную картину для “Хабара”? Сказал, что есть возможность отправить меня в Усть-Каменогорск на поиски героя. Я, конечно же, хотел… Еще в самолете начал расспрашивать местных, где можно найти в их краях незаурядного человека, который не ломается под ударами судьбы. Мне назвали имя одного слепого музыканта. Но в акимате ответили, что у них нет его координат, но они знают другого незрячего – фермера, про которого областное телевидение только что сняло фильм. Но ехать к фермеру нужно целые сутки – он живет в Тарбагатае, самом отдаленном районе Восточного Казахстана, куда зимой нет дороги. А на следующий день в акимате вдруг заявляют, что дают вертолет. И вот мы с оператором полетели в Жанаул, где жил фермер.
Фильм “Маленький уголок” получился хорошим, он даже призы брал на фестивалях. Но я жил с ощущением, что не все вытянул из героя. Все время вспоминался рассказ о том, как Серик шел однажды 13 километров с зимовки в аул.
Я подумал, что получился бы интересный фильм, если бы, вспоминая свою жизнь, он повторил этот путь на камеру. Но телевизионное руководство заявило, что доснимать ничего не надо. Фильм, мол, и так хорош. А потом вдруг “Казахфильм” предложил снять картину. И я в конце прошлого года вылетел на съемки в Тарбагатай.
Серик меня удивил тем, что не помнит ничего плохого и злого, что происходило в его жизни. В этом убогом, как сказали бы раньше, человеке удивительным образом проросло то, чем нас наделил Бог при рождении, – способность видеть вокруг только доброе. А впрочем, ничего удивительного: иначе бы он просто не выжил.
Родителя Серика отсидели по 16 лет в сталинских лагерях. Отца посадили за то, что вопреки запрету не использовать для личных нужд домашний скот зарезал козу, провожая в 1941 году брата на фронт. На следующее утро за ним пришли – донес председатель сельсовета.
Мать у него родом из Белоруссии. Однажды с Витебского аэродрома, где она работала, ни один самолет не поднялся в воздух: кто-то насыпал соль в топливо. Начальство расстреляли, а рабочих отправили на лесоповал в Красноярский край. Там родители Серика и встретились. Отбыв срок от звонка до звонка, в 1956 году поженились, родили пятерых детей – четырех дочек и сына.
На войне – как на войне
– Я рос физически крепким, но с детства страдал куриной слепотой, – говорит Серик. – Постепенно мое дневное зрение стало слабеть. В сентябре 1994 года исчезло совсем. Поначалу на улицу не выходил вообще. Боялся, что машина собьет или в яму свалюсь. Потом потихоньку сначала в магазин, потом и на вокзал…
Как я начал работать? Однажды мне приснилась русская женщина в годах. Она что-то говорила и словно хотела мне помочь. Скоро до меня дошел слух, что тем, кто хочет открыть свое дело, дают деньги.
Вот так я попал к Надежде Максимовне Аверьячкиной, исполнительному директору Восточно-Казахстанского областного регионального фонда по поддержке малообеспеченных граждан. Сказал, что хочу купить несколько коз и телок. “А как будешь пасти? – спрашивает она. – За тобой самим ведь нужен присмотр”. “Дайте деньги и года через два-три услышите про меня по телевизору. А пасти не так уж и сложно”. “Хорошо, – сказала она. – Как только деньги поступят, ты получишь их первым. Если не сможешь выплатить ссуду, буду расплачиваться сама. Таких оптимистов, как ты, я еще не видела”. Поступившие в мае 1998 года на мой счет 30 тысяч тенге пустил в оборот: купил 6 коз и 6 годовалых телят. Помня слова Надежды Максимовны “кто погасит кредит раньше, тому дадим еще один на льготных условиях”, я вернул долг государству в феврале, а не в мае. В этот раз мне дали уже 60 тысяч. Так и шел вперед. Сегодня среди 70 хозяйств Жанаульского сельского округа “Надежда” (назвал в честь мамы – Надежды Семеновны Казаковой) в первых рядах. Моя семья – я сам, жена и две дочери – на 1 200 гектарах земли выпасаем 80 коров, 20 лошадей, 900 овец. Каждый год реализуем около 500 голов мелкого рогатого скота и 20 крупного…
Некоторые смотрят на меня, как на героя, а я обыкновенный человек, который очень хочет жить. Я даже придумал пословицу про самого себя: “Меня Аллах создал как посмешище для глупых, а для умных – как пример".
Есть и такие, кто спрашивает: зачем тебе такая жизнь? Я и в самом деле живу за счет врачей. Недавно вырезали гнойный аппендицит, желчный пузырь удалили, теперь вот печень беспокоит. Но мрачная жизнь приведет к тупику. Жить надо весело. Так завещал нашему роду мой прапрапрадед Караша. Рассказывают, что во время битвы с джунгарами в него попала стрела, и он упал вместе с лошадью. Когда один из воинов, наклонившись, спросил: “Кареке, как вы?”, дед поднял большой палец. Прогнав джунгар, воины вернулись за ним. “Если я увижу, что враг бежит от казахов, то и умирая, скажу, что у меня все хорошо”, – сказал Караша, когда его спросили, как он себя чувствует. И мы, его потомки, даже тяжело болея, тоже ходим с улыбкой, иначе удача отвернется.
Говорят ведь, что к лежачему никто не подойдет, а для идущего всегда найдутся спутники. И вправду, если не будешь шевелиться, то кому будешь нужен?
Слава Богу, у меня есть дети, семья, живу не хуже других среди своего народа. Я, может быть, даже и благодарен Богу за слепоту. Пусть все горести, что должны достаться на долю нашего рода, уйдут вместе со мной и дорога у моих детей будет чистая.
История любви от Серика Боданбаева
Немного о личной жизни. Серик женат вторым браком. Первая жена ушла, забрав двоих детей, когда он стал окончательно терять зрение. История женитьбы Серика на Гульзаде, нынешней супруге, в его устах выглядит так:
– Я рыбачил однажды. И вдруг подошла девушка с телятами. Села и сидит. Потом стала каждый день приходить с разными угощениями – казы, карта, баурсаки. Спрашивает как-то: “Почему не женат?”. “Разведен, – говорю, – а теперь никто на меня не смотрит”. Однажды кто-то стучит в мою дверь. Это она пришла. Принялась стирать, готовить и прибирать в доме, а потом посмотрела на часы: “Опаздываю на последний автобус. Что делать?”. Так и осталась у меня. Можно трогать руками
– Обманывает он, – отмахивается жена. – Он за мной ухлестывал года четыре. Я в Алма-Ате тогда училась на закройщицу. Однажды позвонил: “Ты за меня замуж не собираешься?”. “Какой замуж?! Я учусь еще”. Приехала домой на Новый год, и тут соседи зовут к телефону. Мама – в панику: “Он же не видит!”. Но от Серика разве отвяжешься? Он все бегал и бегал за мной. Я и замуж за него вышла, чтобы он отстал от меня.
– Хорошо, что я ослеп, а то без мужа бы осталась, – весело добавляет Серик.
И уже вполне серьезно:
– Это судьба! Хорошо ли, плохо ли, родили и вырастили двоих детей. Старшая, Куралай, окончила ВКГУ, выучилась на педагога-психолога, Толгонай – экономический факультет Восточно-Казахстанского филиала МГУ. Теперь я хочу, чтобы они получили второе высшее образование. Пока мать с отцом живы, надо пользоваться этим.
АЛМАТЫ