Мимо Олимпиады
– Последние полтора года я серьезно готовился к Олимпиаде, – рассказывает Александр Парыгин. – Отдал этому все силы. Думал, что это будет моя последняя Олимпиада. Не сомневаюсь, что за медаль поборолся бы.
– На чем основывалась такая уверенность?
– Я готовился по тому же плану, что и перед Олимпиадой в Атланте. Оставил работу и полностью погрузился в тренировочный процесс. Выезжал только на два этапа Кубка мира и чемпионат мира, который прошел в конце мая в Венгрии. Каких-то турнирных задач перед собой не ставил. Главное было получить соревновательную практику в фехтовании и стрельбе: бежал и плыл вполсилы.
– Как же получили олимпийскую лицензию без высоких результатов в крупных турнирах?
– На Олимпиаду я квалифицировался через Океанию, которой была гарантирована одна путевка. В мае прошлого года на чемпионате Азии/Океании показал лучший результат среди спортсменов своего региона и, как казалось, забронировал место в Пекине.
– Почему “казалось”?
– Потому что на Олимпиаду я не еду. У меня уже было официальное подтверждение на участие в Играх, так что я ни о чем не беспокоился. И тут вдруг Федерация спортивного пятиборья Великобритании подает протест в связи с моим отбором на Олимпиаду. Протест основывался на том, что на турнире в Японии я недобрал квалификационных очков, а моя фамилия отсутствует в рейтинге. Но как же ей там быть, если я и в соревнованиях-то не участвовал? А по поводу квалификационных очков… Первоначально речь шла только о первом месте в регионе. Поэтому я и не выкладывался на все сто. Хотя набрать необходимые для олимпийской лицензии 5100 очков мне труда не составило бы.
“Австралийцы биться за меня не стали”
– Как в этой ситуации повела себя Австралийская федерация пятиборья?
– Странно. Австралия вообще не захотела отстаивать свои права. Хотя это не только у меня отобрали место на Олимпиаде, а у всей страны.
– Великобритания отсуживала олимпийскую лицензию для своего спортсмена?
– Да. На Олимпиаду отбирались 36 спортсменов, а он стоял первым в рейтинге среди тех, кто отбор не прошел. Британцы знали, с кем судиться. Против России или Европы они бы не пошли. Даже с Африкой судиться побоялись бы. А на Австралию было достаточно просто надавить.
– Но ведь правда была на вашей стороне?
– Адвокат от Международной федерации спортивного пятиборья, который защищал мои интересы в суде, говорил, что дело выигрышное. Посоветовал спокойно тренироваться и довериться ему. Британцы же заявились на процесс делегацией из шести человек, включая самого спортсмена. В общем, дело мы проиграли.
– Судиться перед Олимпиадами становится для вас традицией. Помнится, перед Афинами вы тоже таскались по судам. Причем процесс инициировали свои же, австралийцы…
– На Олимпийские игры в Афины я, кстати, отобрался тем же способом, что и в Пекин, – через чемпионат Азии/Океании. Большую часть времени тренировался в США, где есть хорошие базы, знакомые тренеры. Но меня почему-то начали вынуждать вернуться в Австралию. После того как я отказался, на меня подали в суд, якобы я не хочу тренироваться вместе с командой. Пришлось срочно возвращаться и все опровергать.
Из бесперспективных – в национальные герои
– Слышал, что в современное пятиборье вы попали после того, как были отчислены из плавания за бесперспективность…
– Да. Плаванием я занимался в Алма-Ате с шести лет, специализировался в брассе. После седьмого класса нужно было переходить из ДЮСШ в спортинтернат. Вот тогда-то мне и сказали, что в плавании у меня нет перспектив из-за невысокого роста. Я был очень расстроен, в этом депрессивном состоянии меня застал мой первый тренер по современному пятиборью Владимир Васильевич Стрижаков. Он пришел к нам домой и предложил мне попробовать силы в новом виде спорта.
– Учитывая ваше плавательное прошлое, можно сказать, что плавание – ваш конек в пятиборье?
– Нет, наоборот. Пятиборцы-то плавают не брассом, а вольным стилем. Поэтому и результаты в плавании у меня всегда были средненькими.
– Можете оценить по пятибалльной системе свои возможности во всех видах пятиборья?
– Плавание у меня на троечку. Стрельба сейчас где-то на три с плюсом. Бег у меня на пять. Фехтование чуть до пятерочки не дотягивает. А вот с конем – загвоздочка, слабенькая троечка. В Австралии практически нет возможности тренироваться на коне.
На первый план вышли силовики
– Кто на вашей памяти самый разносторонний и талантливый пятиборец?
– Мы разбирали выступления россиянина Эдуарда Зеновки, с которым потом соревновался в олимпийской Атланте, Павла Леднева (обладатель семи олимпийских медалей, многократный чемпион мира в личном и командном зачетах. – Прим. авт.) и Тимура Камаловича Досымбетова (чемпион мира 1982 года, ныне – генеральный секретарь Национального олимпийского комитета Казахстана. – Прим. авт.), который был моим кумиром. Из тех, с кем я сталкивался на соревнованиях, посоветовал бы молодым брать пример с того же Зеновки, олимпийского чемпиона 2000 года Дмитрия Сватковского из России, литовца Андрея Заднепровского.
– Насколько сильно изменило современное пятиборье решение начиная с Олимпиады-1996 проводить соревнования по всем пяти видам в один день?
– Очень сильно. Соревнования не только уместили в один день, все дисциплины еще и укоротили: плавание – с 300 до 200 метров, бег – с четырех до трех километров. В связи с этим произошло омоложение нашего вида спорта, и тогда на первый план вышли силовые дисциплины.
– Элемент случайности при этом вырос?
– Поначалу был очень высокий процент случайных результатов в фехтовании. Пришло много молодых спортсменов с хорошей беговой и плавательной подготовкой, но совсем не умеющих фехтовать. Мы же в свое время тренировали здесь каждое движение. Но сейчас фехтование возвращается к своим истокам, и теперь в современном пятиборье на одной силе не выедешь.
Пусть говорят!
– Не обидно, что вашу победу в Атланте многие до сих пор считают случайной?
– Нет. За год до Атланты я очень хорошо выступил на своем первом чемпионате мира: был пятым на коне, вторым в беге и занял итоговое десятое место. Так что на Олимпиаду-1996 я ехал за медалью, как минимум бронзовой.
– Сколько раз у вас спрашивали про финальный олимпийский забег?
– Ох, много.
– На последнем повороте вы подняли вверх руки, признавая свое поражение перед Зеновкой?
– А разве второе место на Олимпиаде – это поражение? Не забывайте, что передо мной бежал спортсмен, на примере которого я учился современному пятиборью. Я был уже смертельно уставшим, но что-то внутри меня сказало: “Саш, потерпи немножко. Ради чего ты проливал пот и кровь на тренировках? Потерпи эти 300 метров”. И я бежал, стиснув зубы.
– Какие испытали чувства во время падения Зеновки?
– Я не видел этого момента. Говорят, падая, он хотел схватить меня за трусы, но я ничего не чувствовал. У меня как будто на глазах были шоры: бежал только вперед.
Не надо было уезжать из Казахстана
– Олимпийское золото – вершина карьеры. Как в этой ситуации найти мотивацию для дальнейших выступлений?
– Приведу в пример альпинистов, которые мечтают взойти на Эверест, а оказавшись там, снова штурмуют эту вершину, чтобы доказать неслучайность своего первого восхождения.
– Как изменилась ваша жизнь после олимпийской победы?
– Меня стали узнавать на улицах, а в Венгрии, где современное пятиборье – вид спорта №2 после водного поло, на таможне пропускали без досмотра. Но я, к сожалению, по своей глупости покинул Казахстан. Не было человека, который остановил бы меня. Восемь лет задаюсь вопросом: “Зачем дернул в Австралию?”. Здесь я развелся, жизнь покатилась кувырком.
– В конце 90-х в казахстанском современном пятиборье возникла сложная финансовая ситуация, из-за которой наша команда даже не поехала в Венгрию на чемпионат мира 1999 года…
– Поначалу все было нормально. Сразу после Олимпиады-1996 мы командой стали бронзовыми призерами чемпионата мира в Италии. А могли и серебро взять, но с нас сняли несколько очков. В 1997 году мы выиграли этап Кубка мира в Мексике. Но финансовые неурядицы не прошли даром.
Возможный вариант – переезд в Америку
– В Австралии вы завели новые знакомства. К примеру, с легендарным российским пловцом Александром Поповым и его тренером Геннадием Турецким…
– Турецкий очень сильно помог мне “подтянуть” плавание. А Попов – очень интересный человек. Тихий, спокойный. Характером чем-то похож на другого знаменитого пловца – австралийца Яна Торпа. Добрые, общительные ребята. Кстати, Турецкого, сделавшего из Австралии плавательную супердержаву, просто выгнали из этой страны. Никто не любит чужаков.
– Вы тоже в Австралии за столько лет не стали своим?
– Я и не хочу им становиться. Думал после выступления на Пекинской Олимпиаде уехать в Америку. Знакомые пригласили поработать в фехтовальном клубе в Лос-Анджелесе. Но мне хотелось бы остаться в пятиборье, чтобы передать молодым свои знания и опыт.
– А может, в Казахстан вернетесь? Когда в 2005 году приезжали к нам, не вели каких-нибудь переговоров на этот счет?
– Никакой конкретики не было. Вернись я в Казахстан годом ранее, мог бы выступить в Пекине. Я по-прежнему считаю Казахстан своей родиной, а Австралию – перевалочным пунктом. Я ведь даже тренируюсь только в форме сборной Казахстана.
Сергей РАЙЛЯН