Нечистое дело

Мы все любим требовать качественного сервиса, дисциплины от сотрудников, послушания от детей, свежих продуктов в магазинах, вежливости по отношению к нам. В своей привычной зоне комфорта мы очень продвинутые в собственных глазах! Но стоит покинуть пределы квартир, офисов и городов, наши интеллигентность и воспитание улетучиваются. Возможно, оттого, что мы все еще не осознаем: понятие дома давно расширилось и вышло за пределы нашей лестничной клетки. А плевать дома – моветон.
Есть человек разумный, а есть его тупиковая ветвь – человек мусорящий. Последний знает, что никогда не будет наказан. Еще он знает, что если никто не видел и за руку не ловил – значит преступного действия не было. Но самый солидный его аргумент – вера в то, что в природе все каким-то образом переработается! Интересно, каким? Таким паразитам хочется дать по рукам. Они ведь взрослые и должны знать, что оставленная дома пластиковая бутылка из-под газировки сама не дематериализуется, пока ее не выбросишь в мусорный бак. В национальной парковой службе США посчитали, что в окружающей среде мусор разлагается следующее количество времени: стеклянная бутылка – до 1 миллиона лет (!); пластиковые бутылки от напитков, подгузники – 450 лет, алюминиевая банка – 80–200 лет; жестяная банка – 50 лет; нейлоновая ткань – 30–40 лет; пластиковый контейнер – 20–30 лет; пластиковый пакет – 10–20 лет; окурок – 1–5 лет…

Паралич души

Паралич души

Всем нравится жарить шашлыки в предгорьях Алматы, устраивать тимбилдинги в зеленых ущельях, выезжать к горным озерам, да и просто на выходные выбираться подышать воздухом. Каждое такое “подышать” обязательно сопровождается продуктовыми авоськами. Ведь не набить живот на природе – считай, что зря съездил. Человек, затащивший на себе или на своем авто все эти жуткие сумки съестного, вряд ли способен так же героически увезти их обратно. А ведь наше поведение копируют дети. Мala herba cito crescit (“Сорная трава быстро растет”. – лат.). Если появился один фантик, через месяц будет лежать груда таких же. И если так делают все, значит, мы больны равнодушием. А “равнодушие – это паралич души, преждевременная смерть”, писал Чехов.
Проблема в том, что над каждым не поставишь надзирателя, и видеокамер на всю страну не хватит. Можно попробовать, как в Сингапуре, на который любят равняться наши власти, ввести баснословные штрафы за мусор и таким образом искоренить желание сорить как в городе, так и за его пределами. Но территория у нас громадная. Да и давно известно, что чисто вовсе не там, где постоянно убирают. Все дело в людях. И если одни скорее сгорят от стыда, чем выбросят малюсенький фантик за окно автомобиля, то другие спокойно оставят кучу тары из-под пива под молодой березкой.

Незабываемый позор

Заметила, что иностранцы судят о нас вовсе не по количеству нефтегазовых месторождений, для них не показатель, сколько молодежи окончило вузы Великобритании и США. Они будут рассказывать друзьям и коллегам совсем о другом – о нашем отношении к себе подобным и к природе. И наши понты – признак не прогресса, а отсталости для гостей из стран, уже давно переживших все мыслимые индустриальные революции, где сегодня так сложно найти кусочек нетронутой природы. Наше главное богатство – природу – мы не почитаем, не бережем и вышли в последнюю фазу – осознанного уничтожения. Почему мы продолжаем играть роль безразличных и безнравственных сторонних наблюдателей?
Всякий раз, оставляя мусор на природе, помните, что ваша жизнь – это миг в истории, а оставленная пластиковая бутылка где-нибудь в горах Заилийского Алатау переживет даже ваших внуков и всегда будет считаться вашим личным незабываемым позором.
Алматы