Не парадное лицо балета

Всех без исключения привлекает в балете его конечный результат, волшебное действо — спектакль. А, то, что остается за театральными кулисами, кажется порой не столь важным. Но, скрытая от взоров широкой публики, большая ее часть, вне — огней рампы, и есть настоящая жизнь танцоров балета. Какая она? Об этом рассказывают сами артисты Государственного Академического Театра оперы и балета им. Абая.
Прохлада полумрака закулисного пространства мягко окружила меня. Огромный занавес спадал широкими складками откуда-то с затемненной высоты. Я почувствовала себя очень маленькой — настоящей Алисой в стране чудес.
Директор балетной труппы театра имени Абая Эдуард Мальбеков провел меня мимо отдыхающих на узеньких скамейках серьезных балерин, одетых в тренировочные костюмы.
— Ирочка, прижми колени! Представь себе, именно так. И, девочки, не ломайте линию! — послышался громкий голос откуда-то сбоку. Потом яркий свет ослепил меня — мы вышли прямо на сцену.
Прошли мимо оркестровой ямы, где музыканты тихо наигрывали что-то очень красивое. Чайковский, догадалась я. Знакомый зал с зачехленными креслами выглядел непривычно. Мне повезло — удалось попасть на репетицию «Лебединого озера».
— Построились, — очень громко сказала маленькая хрупкая женщина, стоящая перед сценой. Оркестр заиграл в полную мощь, и на сцену выпорхнули артистки кордебалета, одетые в разноцветные трико.
Я — давняя поклонница балета, но смотреть «Лебединое озеро», исполняемое в репетиционных костюмах мне довелось впервые. К этому прибавьте еще периодически перекрикивающий музыку голос педагога-репетитора. И… В общем, более непривычного зрелища я еще не видела. Мне так казалось до момента, когда на сцену вплыла, как будто ниоткуда, прекрасная «лебедь».
Солистка алматинского балета — Куралай Саркытпаева тоже была одета в трико для репетиций, но я, признаться, этого сначала не заметила. До…Очередного замечания педагога-репетитора Сары Нурсултановой.
Репетиция шла своим чередом, и, наконец, у Куралай появилась возможность спокойно побеседовать, пока репетитор отрабатывала сцены с кордебалетом.
Прима-балерина отечественного балета откровенно рассказала о подробностях своей творческой и личной жизни. Оказывается, когда маленькой девочкой она пришла в начальный класс хореографического училища, то из-за не очень хороших данных ей поначалу пришлось стоять у двери. У девочки не было шага и прыжка — педагоги решили, что не стоит и пытаться. Однако, что значит характер — через год маленькая Куралай танцевала уже по центру зала. Туда ставят обычно хорошо успевающих учениц. А дальше — учеба и труд, много часов у балетного станка.
Многолетняя работа над техникой танца принесла в конце концов свои плоды. Куралай поступила в балетную труппу театра и довольно скоро стала исполнять сольные партии. Однако эта замечательная женщина, несмотря на загруженность в театре смогла устроить и свою личную жизнь. Она жена и мама семилетней дочурки. А это значит, что каждый день после репетиций и спектакля прима едет домой, а там…
— Прихожу домой обычно уставшая, — рассказывает Куралай, — час сплю, а потом встаю и делаю необходимую домашнюю работу. Мне, как и всем женщинам, нужно приготовить ужин, позаниматься с дочерью уроками, что-то постирать, погладить.
На самом деле быть прима-балериной и совмещать это семейной жизнью очень тяжело, но Саркытпаевой удается. Как рассказали в театре, она снимает на видео свои партии, потом просматривает пленки и всегда находит нечто, что можно сделать еще лучше. Она почти постоянно недовольна собой, и это заставляет ее стремиться к идеалу исполнения.
За кулисами у артисток кордебалета я спросила — не завидуют ли они прима-балеринам, не хочется ли и им стать солистками. Я ожидала услышать, мол, конечно, каждая балерина должна стремиться стать солисткой и мы постараемся этого добиться. Не тут-то было. Девушки почти в один голос заверили, что совершенно не собираются становиться примами, потому что для этого нужно очень много работать, фактически всю свою жизнь превратить в работу. А им еще хочется иметь личную жизнь, возможность встречаться с подругами, родственниками и учиться… Учеба, как выяснилось, тема для балетных людей особая. Практически все молодые артисты кордебалета где-то учатся помимо работы в театре.
Большинство — в академии искусств имени Жургенова на хореографическом факультете. Мечтают после окончания академии стать преподавателями или хореографами-постановщиками. Это у кого насколько хватит способностей. Но есть девушки, которые учатся на экономическом факультете или на филологическом. Танцовщики прекрасно понимают, что век артистов балета короток. Затем ждет маленькая пенсия, а до нее еще и дожить нужно. У солистов, ясное дело, будущее, можно сказать гарантировано. Заслуженных деятелей, таких, как Куралай Саркытпаева или Дмитрий Глушков с превеликим удовольствием примут на работу в качестве преподавателей, а вот незаслуженным устроиться будет значительно труднее.
Вот и торопятся молодые артисты получить вторую профессию, чтобы успеть устроить свою жизнь после балета.
— Если бы с нами больше занимались, — считает артистка кордебалета Ирина, — как, например, в российских театрах, да платили больше, может, люди бы и не уходили. А так, получается неинтересно. И искусства нет и денег — тоже. Ездили наши девочки в Россию, пытались устроиться на работу в театры в Ленинграде и Москве. Но при приеме, посмотрев, как наши танцуют, педагоги сказали, что мы не соответствуем их планке профпригодности — низкий технический и художественный уровень.
— У нас нет по-настоящему творческой атмосферы, — говорит другая артистка балетной труппы. Нет соревновательности, не стимулируется стремление расти над собой. От нас только требуют выполнять задания по спектаклю и все. Материально мы тоже не заинтересованы.
Кстати, платят балетным очень мало. Заслуженные более или менее еще что-то получают, а остальные перебиваются, в общем-то, на гроши. А ведь нужно еще и тренировочные костюмы на свои деньги покупать, включая такой специфический товар, как балетные тапочки, которые очень быстро «сгорают» на репетициях. Заработать мало-мальски приличные деньги удается только во время гастролей. Но они случаются нечасто. Получается, что наши артисты балета не заинтересованы не только в том, чтобы расти в профессиональном плане, но и стимула оставаться, вообще на этой работе сколько-нибудь продолжительный срок, у них тоже нет.
Вот и получается, что юная балерина, не успев попасть на работу в театр, уже мечтает стать бухгалтером, чтобы уметь зарабатывать на сносную жизнь.
Еще один пунктик, и довольно болезненный, сам собой всплыл в откровенном разговоре. Как рассказала одна молодая балерина — устроить личную жизнь артистам балета очень сложно. Даже те из труппы, кому удалось выйти замуж, уже в разводе. Постоянное отсутствие жены или мужа, включая вечера, когда идут спектакли, а это зачастую, и в выходные дни, могут далеко не все. Хорошо, если от такого недолгого брака остаются дети — самая большая забота и радость в жизни. Но в основном редко кому из тех, кто женился на балерине или вышел замуж за артиста балета, удается делить близкого человека с искусством.
В общем, за ярким фасадом красочного действа, за кулисами наших любимых театров существует целый ряд трудноразрешимых проблем. Ну, а тот факт, что наши артисты в плане оплаты труда практически бедствуют, вообще считаю весьма нелицеприятным для отечественного искусства и республики в целом.
Все-таки мы — нефтедобывающая страна и театров у нас не так много, а балетных трупп и вовсе — по пальцам перечесть. Так неужели нельзя устроить так, чтобы немногочисленные артисты балета за свой специфический и тяжелый труд получали приличную зарплату?
Хочется надеяться, что решение этого вопроса не за горами. Ведь наш балет — это не просто развлечение для избранных. Это и достижение нашего искусства, и показатель уровня культуры нашего общества, и важный элемент в формировании позитивного имиджа страны в целом.