Рядовой работник получает на руки от силы тысяч 100. Это только по официальной статистике. Опыт говорит, что при любом кризисе зарплаты высших управленцев, как правило, растут быстрее, чем оплата труда рабочих и колхозников.
Эта тема всегда горячая для обсуждения. Для журналистов это обычный прием, показывающий, насколько далеко ушли от народа некоторые особо избалованные люди. Но они не отвечают: почему у руководителей такие высокие зарплаты? Почему акционеры из года в год утверждают огромные годовые оклады для некоторых самых высокооплачиваемых руководителей компании? Да еще и приплачивают им бонусами! На Западе ситуация с разницей зарплат примерно такая же: обычный директор получает в 10–20 раз больше среднего рабочего.
Для хозяина предприятия исполнительный директор является просто еще одним сотрудником. Как и всех остальных наемных работников, его надо регулярно подстегивать для достижения результатов. Одна из таких областей, где требуется немного больше стимула, – принятие рисков. В целом акционеры благосклонно относятся к рискованным проектам с высоким потенциалом отдачи. Причина этого в том, что акционеры, как правило, диверсифицированы. Они владеют бумагами 5–10 разных компаний. Если проект проваливается, акции потеряют в цене. Но это тот риск, на который акционер может пойти, если его капитал, вложенный в предприятие, составляет малую долю от всего портфеля ценных бумаг.
Карьера руководителей, напротив, зависит от успеха конкретной компании. Поэтому они склонны относиться настороженно к рискованным проектам. Для него получать 10 процентов прибыли ежегодно лучше, чем возможность разом получить 100 процентов, но с риском банкротства.
С точки зрения акционера такая осторожность – неправильно. И она не должна поощряться. Но следить за каждым шагом руководителя и наказывать его за чрезмерную осторожность невозможно. Если акционерам надо контролировать работу управленца, тогда не нужно его и нанимать. На практике акционеры не могут прямо выражать и воплощать свои предпочтения. Да и полной информации о текущих делах у них нет.
Руководитель знает, что толкнуло его принять то или иное решение. Акционеры могут лишь догадываться об этом. Они вынуждены формировать свое поведение через систему стимулов, которая у них есть по закону. Высокая зарплата, которая поощряет готовность идти на риск, плюс система бонусов и “золотых парашютов” – и есть такие стимулы.
За счет этого каждая новая идея или разработка быстро вводится в производство. А сами предприятия тратят деньги на работу ученых. Причем не только прикладников, но и фундаменталистов. Никто не знает, где и какая идея выстрелит. Потому надо расширять фронт идей максимально широко! За счет этого быстро продвигается и общий прогресс.
Ключевая идея здесь – диверсификация капитала владельцев. То есть акционеров. А никак не зарплата директора. В случае успеха оплата его труда – даже с бонусами – будет выглядеть ничтожной по сравнению с доходами владельцев.
Основной тип организации предприятий в США и Западной Европе – корпорация. Или акционерное общество. Да, семейные предприятия – это база экономики, но это мелкие хозяйства, где работают 5–8 человек. Крупный бизнес, которым владеет один человек или семья, – редкость неописуемая.
Основной акционер таких корпораций – трастовые компании, которые аккумулируют деньги мелких вкладчиков. Простых людей, которых большинство. Пусть по 100 долларов, по 200. Но эти деньги работают, приносят пользу их владельцам и экономике.
Основная форма организации предприятия в Казахстане – ТОО. Владелец предприятия, он же управляющий. И все его деньги, ну или большая их часть, собраны в одном месте. Несмотря на название – товарищество – это очень закрытая форма, которая защищает группу близких людей от чужаков. От их денег. И идей извне. ТОО у нас есть и мелкие конторки, и крупные заводы. Переплетаясь между собой, они создают сложно управляемые конгломераты, где главная цель – не допустить конкуренции.
На это тоже есть своя причина. Говорят, в Казахстане несовершенно законодательство. Поэтому доверять свои деньги мутному управляющему никто не будет. Всегда есть риск потерять собственность.
Рейдерские захваты у нас – обычное дело. Особенно если подключен административный аппарат. С приходом нового министра или акима начинается перераспределение в системе госзакупок. Это видно по коррупционным делам, арестам, контролирующим проверкам.
Из-за нехватки проверенных управляющих каждый новый проект в Казахстане продвигается со скрипом. Каждый проект, связанный с бюджетными деньгами, связан с каким-либо скандалом. И одновременно у нас выделяют обидно мало денег на научную работу. В итоге мы страна-последователь: берем только те идеи, которые выстрелили, платим за них деньги, в которые уже заложены большие зарплаты директоров.