На лезвии бритвы

Но трактовка точного понятия «религиозный экстремизм» до сих пор остается нечеткой. Как можно определить грань между листовками просто религиозного характера и листовками экстремистского направления? Где найти правильный ответ и кто может его дать?
По страницам словарей и энциклопедий
Готовя данный материал, я задалась вопросом: что же такое экстремизм вообще? Есть ли точное научное толкование данного термина? Пролистав и изучив большое количество книг, включая толковые словари, современные и не очень энциклопедии, я к своему удивлению обнаружила только одно определение «экстремизма». Приверженность к крайним взглядам и мерам (особенно в политике). И все. А о религиозном экстремизме не упоминается вообще. Получается так, что к экстремистам можно отнести очень многих людей, недовольных жизнью и правительством.
А теперь задумайтесь: как можно проводить теологическую экспертизу на экстремистскую направленность, если вообще еще нет точного и широкого определения термина «экстремизм»?
В последнее время по телевидению, по радио и в газетах мы постоянно сталкиваемся с материалами об очередных террористических актах. Раньше мы содрогались от громких преступлений, совершенных на почве корысти, в силу психической неуравновешенности и просто в целях самообороны.
Нас пугали сексуальные маньяки, разбойники и рэкетиры. Теперь же мир буквально «взрывается» от религиозной озлобленности, от желания покорить его исключительно своему вероисповеданию.
Обыкновенные преступления отошли на второй план. Сейчас помимо привычных слов «бандит», «убийца» и «преступник» появились новые страшные по своему смыслу и в то же время красивые по звучанию слова «шахиды», «моджахеды», «террористы» и «экстремисты».
А между тем корни религиозного экстремизма находятся не там, где взрывается транспорт, здания и гибнут сотни людей, а где-то гораздо глубже.
Меня в последнее время все больше волнует вопрос: «Почему сейчас верующих людей, а особенно мусульман, приписывают к террористам или экстремистам, не имея на то причин?». Проще говоря, мировые события подводят к тому, что всех «гребут под одну гребенку». Религиозную литературу причисляют к листовкам с насильственными призывами.
В СМИ очень часто встречаются материалы, содержащие порой грубые высказывания антисемитского, антимусульманского и антихристианского толка. И по большей части они не имеют под собой основы, а точнее научного объяснения. Получается, что порой неоправданно вторгаются в духовную сферу жизни человека, несправедливо обвиняя его.
Бывает и так, что виновных отпускают только потому, что не в силах доказать его преступные умыслы. Поэтому именно сейчас появилось такое понятие как теологическая экспертиза. Именно она и должна помочь определить и показать ту грань, ту тонкую линию между религией и терроризмом, между листовками, призывающими к насилию и войне, и религиозной литературой, между образом жизни человека и состоянием его души и разума.
Уголовной кодекс Республики Казахстан все предусматривает преследование за экстремизм. Осудить преступников можно по статье 164 «Возбуждение социальной, национальной, расовой, родовой и религиозной вражды».
Но проблема в том, что в истории нашей страны еще не было опыта возбуждения дел по экстремизму и терроризму. Поэтому ситуация в этом плане довольно скользкая. Особенно с появлением и распространением листовок религиозной организации «Хизб-ут-тахрир». По мнению экспертов, большая часть текстов листовок, распространяемых как в нашей республике, так и других республиках Средней Азии, составляется за границей. Многие послания не имеют никакого отношения к среднеазиатским государствам, но тем не менее распространяются и в них.
А главная проблема в выявлении такой преступной деятельности в Казахстане выражается в том, что некому судить, может ли определенный факт относится к экстремизму. Специалистов, которые могли бы достоверно и стопроцентно определять черты религиозного экстремизма в той или иной стране практически не существует.
Здесь необходимо учитывать не только научные объяснения, но и суть и смысл самих вероисповеданий: как они могут оправдать или осудить поведение человека, как террориста, дать объяснение тому, что в листовках не содержится призыва к насилию.
Многие считают, что законодательная база, регулирующая взаимодействие органов власти и религиозных объединений слаба и нуждается в доработке. Теологическая экспертиза это нужный шаг в борьбе, а точнее в профилактике экстремизма в РК. Но, к сожалению, на данный момент в Казахстане нет специализированной теологической экспертизы, которая была бы стопроцентно верной. Существуют просто другие анализы, которые, так или иначе, проверяют литературу на наличие экстремистского содержания.
Всего их 43, но экспертизы, связанной именно с религиозным экстремизмом пока еще нет. Этот вопрос в ближайшее время будет решаться на уровне. А потом потребуется время для того, чтоб такого рода экспертиза начала работать в полную силу.
Должны появиться люди, умеющие определять экстремиста или листовки с призывами к насилию не по кофейной гуще, а по фундаментальным признакам. Возможно, именно для этого к теологической экспертизе необходимо привлекать не только экспертов по юриспруденции и правоохранительные органы. Государство и исполнительная власть должны поддерживать отношения с теми религиозными объединениями, которые открыты и традиционны. Ведь они могут помочь с определением религиозного экстремизма. Только эти ценные указания и советы не могут быть однобокими, они должны быть объективными по отношению ко всем религиям и конфессиям.
А как же сейчас проводится теологическая экспертиза?
Асылбек Омаров, начальник отдела УКП ГУВД Алматы:
«Нам действительно необходимы хорошие специалисты-теологи. Они есть, но их мало. Особенно сейчас с появлением большого количества религий, конфессий и сект становится все труднее работать. За последнее время все участились случаи появления и распространения различных листовок, в особенности уже довольно известной организации «Хизб-ут-тахрир». Мы многих задерживаем за подобную деятельность, но нам трудно найти доказательную базу. Проблема в том, что в этих листовках не содержатся призывов к свержению нашего государства и конституционного строя республики. Чаще всего эти листовки относятся к странам дальнего зарубежья, таких, как Иордания, Йемен, но против Казахстана нет ничего конкретного и противоправного.
В нашей стране нет никаких ограничителей и запретов на вероисповедания. И вообще, секты и конфессии имеют право официально не регистрироваться, а значит, не контролируются.
А вот, когда мы все же задерживаем, назначаем по такому факту экспертизу и отправляем материалы в Центр судебной экспертизы. Они там все анализируют и дают заключение, есть ли призывы к насильственным действиям. И уже после этого мы либо возбуждаем уголовное дело, либо нет.
Наш отдел создан сравнительно недавно. Он работает с января этого года. И за весь период работы не возбуждалось не одного дела по факту религиозного экстремизма. В силу того, что не смогли доказать вину распространителей листовок.»
Серик Еркенов, полковник полиции, начальник Академии МВД РК:
Несмотря на то, что понятие религиозный экстремизм стало популярным, точного определения и понятия этому явлению никто не может дать. Отсюда и проблема с анализом и определением его в действиях человека или в содержании листовок. И все же бороться с ним надо. Поэтому в марте этого года вышел приказ МВД о создании лаборатории при нашей академии, которая будет заниматься проблемой терроризма и экстремизма в Казахстане. Сейчас она находится на стадии развития. А уже к концу года начнет действовать. В органах не работает ни один теолог. Поэтому на такую экспертизу привлекаются люди извне. И все же таких специалистов необходимо привлекать к теологической экспертизе при правоохранительных органах на постоянную работу. Поэтому уже сейчас мы оформляем одного теолога — специалиста, который будет работать при новой лаборатории. Он в совершенстве владеет арабским языком, что облегчит нам работу.
Также с ним будут сотрудничать четыре профессиональных юриста, которые и будут ориентироваться на законодательную базу по данным анализа их коллеги-теолога. А вообще в будущем, помимо юристов, должны набираться специалисты-востоковеды. Ведь они лучше других знают особенности, историю и литературу той или иной страны.
А вот обучать и выпускать самим таких специалистов пока не представляется, к сожалению, возможным.
В контексте религий (респонденты пожелали остаться неназванными):
Комментирует муфтий одной из городских мечетей:
Религиозный экстремизм — понятие неясное. В Коране действительно есть суры о джихаде (священной войне). Но это необязательно кровопролитная, насильственная война. Ведь уговорить человека принять другую веру можно и по-другому: словами, например. И поэтому при теологической экспертизе нельзя руководствоваться тем, что, к примеру, джихад — это война: войны бывают разные. Надо знать очень много по той или иной религии прежде, чем делать какие-то выводы.
Очень часто искажается смысл написанного после перевода. Это тоже необходимо учитывать при анализе тех же листовок.
Также существуют много религиозных организаций, которые действуют не так, как велел Аллах, хотя и прикрываются исламом. Нужно очень внимательно прослеживать все пути, откуда появляется религиозный экстремизм или призывы к нему.
И на мой взгляд, нужно учитывать то, что экстремизм это только религия. Бывает и просто политический, социальный экстремизм. А у нас очень часто смешивают эти понятия…
Взгляд православной церкви:
При такой экспертизе особый упор надо делать на религиозное невежество во всех планах. Есть традиционные конфессии, но у каждой есть свои ответвления, секты, коих сейчас много. Они то и создают проблемы, иногда не правильно толкуя христианские и мусульманские каноны. Также есть люди, распространяющие или создающие такие листовки, которые порой и сами не знают, как бы привлечь людей к своему вероисповеданию. Они не знают саму религию досконально, чтоб писать и призывать. Поэтому суть зачастую коверкается. Вопрос о происхождении таких листовок вообще не определен. Дело в том, что деньги на такую литературу поступают не из Казахстана, финансируется такая деятельность из дальнего зарубежья. Поэтому бороться с религиозным экстремизмом здесь не так легко.
Иногда люди сами не правильно понимают смысл прочитанного, а значит, делают неправильные выводы. Такое может случиться и с теми, кто проводит подобную экспертизу.
На самом деле теологическая экспертиза — это дело кропотливое, требующее большого внимания, знаний, опыта и времени. Нельзя торопится обвинить людей или литературу в терроризме или экстремизме.
За пределами Казахстана
К счастью, Казахстан еще не сталкивался с жестокостью экстремистов. Опыта у нас в этом деле мало, но, слава богу, он нам пока и не пригождался.
А вот в соседних с республикой странах «экстремистские дела» набирают ход. И поэтому методы по борьбе и профилактике экстремизма и терроризма активно, например, развиваются в России. Проводятся различные встречи, круглые столы и жаркие дискуссии на эту тему. Однако, изучив темы этих дискуссий в СМИ и интернете, я пришла к выводу, что даже там, где очень часто умирают люди по вине террористов, вопрос о религиозном экстремизме остается до сих пор неясным. Ощущается поверхностность и (или) недоговоренность…
Из прочитанных материалов и статей можно сделать вывод, что в России практически не соблюдается закон по религиозному экстремизму. Например, финансирование экстремистов также идет из за рубежа, хотя это и незаконно. Но никто не может его пресечь.
Громкие дела по религиозному экстремизму велись не только в России, но и в соседнем Кыргызстане. Пик пришелся на период террактов в Оше и близлежащих районах. И тогда правоохранительные органы Республики Кыргызстан и Казахстана решали вместе эту проблему и делились опытом друг с другом…